Она вытащила рулончик двадцатидолларовых банкнот. Затем быстро переоделась в вещи Анни – брючки-стретч с эластичной вставкой на животе и широкую футболку с надписью «О, крошка!». Затем надела черные кроссовки. Накинув громадный дождевик Анни, она запихнула наличные в ее сумочку и быстро вышла из квартиры.
Молли успела перейти на другую сторону улицы и уже оттуда увидела подъехавшую к дому полицейскую машину, на которой сверкал синий проблесковый маячок. В дом вошли два полицейских. Несколько секунд спустя их силуэты появились в окне.
Они разглядывали это существо. Пытались понять, что это такое.
Один из полицейских подошел к окну и выглянул на улицу.
Молли нырнула за угол и побежала. Она бежала, пока вконец не запыхалась и не сбилась с ног. Она заскочила в какую-то дверь и опустилась на ступени. Сердце готово было выпрыгнуть – Молли чувствовала, как оно трепыхается где-то в горле.
Небо начало светлеть.
Свернувшись клубком, она просидела на ступенях до утра, потом из двери выскочил какой-то дядька и прогнал ее. Пришлось уйти.
Через несколько домов она остановилась у таксофона, чтобы позвонить в больницу.
– Я хочу узнать о подруге, – сказала она. – Ее привезли на «скорой».
– Ее имя?
– Анни. Ее забрали из квартиры, сказали, что она не дышит…
– Простите, вы ее родственница?
– Нет, я просто… э-э-э…
Молли застыла, глядя на проезжавшую мимо патрульную машину. Ей показалось, что автомобиль слегка сбавил ход, поравнявшись с ней, но затем двинулся дальше по улице.
– Алло, мэм? Не могли бы вы представиться?
Молли повесила трубку. Полицейский автомобиль свернул за угол и скрылся из вида.
Она вышла из будки и быстро пошла прочь.
Детектив Рой Шиэн разместил свой широкий тыл на табурете рядом с банкеткой и спросил:
– Ладно, так что это за прион такой?
Дворак оторвался от микроскопа и посмотрел на полицейского.
– Что?
– Я только что говорил с вашей девушкой, Лизой.
«Ну, разумеется», – подумал доктор. Несмотря на совет Дворака, Шиэн захаживал в морг уже несколько дней подряд, но не для того чтобы посмотреть на мертвые тела, а для того чтобы полюбоваться живым.
– Кстати, толковая девушка, – продолжал Шиэн. – В общем, она сказала, что это называется болезнь Крейцфельда-Якоба, если я не ошибаюсь, и что ее вызывает некий прион.
– Все верно.
– Так как его можно подхватить? Он что, в воздухе летает?
Дворак поглядел на свой палец с недавней раной.
– Его нельзя подхватить, как обычную болезнь.
– Тоби Харпер утверждает, что возможна эпидемия.
Дворак покачал головой.
– Я говорил и с ЦКЗ
[2]
и с министерством здравоохранения. Они сказали, что причин для беспокойства нет. Проверка гормонального протокола Валленберга подтвердила его полную безопасность. А министерство не обнаружило никаких нарушений в Казаркином Холме.
– Так с чего доктор Харпер на них так взъелась?
Дворак помолчал, потом неохотно объяснил:
– У нее сейчас тяжелое время. Возможно, ей предстоит судебный процесс из-за пропавшего пациента. Вдобавок смерть доктора Брэйса потрясла ее. Когда в нашей жизни все начинает идти не так, люди волей-неволей ищут, кто – или что – тому виной. – Он взял другое стекло, положил его под микроскоп и добавил: – Мне кажется, что этот стресс у Тоби уже давно.
– Вы слышали, что произошло с ее матерью?
И опять Дворак ответил не сразу.
– Да, – тихо проговорил он. – Тоби мне вчера звонила.
– Неужели? Вы по-прежнему общаетесь?
– А почему нет? Ей сейчас нужна дружеская поддержка, Рой.
– Ей могут предъявить обвинение. Альпрен говорит, все это выглядит как насилие над пожилым человеком. Сиделка обвиняет доктора Харпер. Та, в свою очередь, винит сиделку.
Дворак снова склонился над микроскопом.
– У ее матери кровоизлияние в мозг. Это не обязательно следствие насилия. И это не значит, что одна из них решила пришить старушку.
– Но у нее на ногах синяки.
– Старики часто сами оказываются причиной таких травм. У них слабеет зрение. Они натыкаются на журнальные столики.
– Судя по всему, вы пытаетесь защитить ее, – буркнул Шиэн.
– Я просто трактую сомнительные обвинения в ее пользу.
– Но насчет этой так называемой эпидемии она все же неправа?
– Неправа. Этой болезнью нельзя заразиться, как гриппом. Она передается особыми способами, которых совсем немного.
– Например, во время употребления в пищу мяса бешеной коровы?
– В Соединенных Штатах нет коровьего бешенства.
– Но люди здесь все же заразились.
– Болезнь Крейцфельда-Якоба встречается у одного на миллион, и, судя по всему, не передается во время контакта.
Их внимание отвлек объект воздыханий Шиэна: Лиза вплыла в лабораторию, одарила их обоих улыбкой и наклонилась к маленькому холодильнику с образцами. Шиэн не мог отвести взгляд от столь роскошного вида сзади. Лишь когда она выпрямилась и вышла, он смог перевести дыхание.
– Настоящие? – промурлыкал он.
– Что именно?
– Волосы. Она натуральная блондинка?
– Честное слово, не в курсе, – отозвался Дворак и снова уставился в микроскоп.
– Есть только один способ проверить, – проговорил Шиэн.
– Спросить ее?
– Посмотреть на те, которые не видны, – пояснил Шиэн.
Дворак откинулся на спинку стула и потер переносицу.
– У вас ко мне еще вопросы есть, Рой?
– Ах, да. Я слышал про вирусы, слышал про бактерии. А что это за чертовы прионы?
Дворак неохотно выключил подсветку микроскопа.
– Прион, – начал он, – не является живым в нашем понимании этого слова. В отличие от вируса, у него нет ни ДНК, ни РНК. Другими словами, у него нет генетического материала… или того, что мы подразумеваем под этим термином. Это аномальный клеточный белок. Из-за него белки носителя тоже становятся аномальными.