Но еле слышное дыхание остановило ее.
В изумлении она перевела взгляд на пациентку и увидела, что грудная клетка слегка приподнимается. Еще один вдох — и она снова замерла. Типичный случай агонального дыхания — никаких чудес, просто мозг посылает последние электрические импульсы, которые приводят в движение диафрагму. Родственники, толпившиеся в палате, открыли рты от изумления.
— О Боже! — пролепетал муж. — Она еще жива.
— Это… произойдет очень скоро, — все, что смогла вымолвить Маура.
Она вышла из палаты, потрясенная тем, как близка была к ошибке. С тех пор она проявляла особую осторожность в констатации смерти.
Доктор Айлз взглянула на журналиста.
— Все совершают ошибки, — сказала она. — Установить смерть не так легко, как вам кажется.
— Выходит, вы защищаете спасателей? И полицию штата?
— Я говорю, что ошибки случаются. Вот и все. — «Одному Богу известно, сколько ошибок совершила я сама». — Я могу представить себе картину происшествия. Женщину нашли в холодной воде. В ее крови обнаружили барбитураты. Эти факторы могли обеспечить внешние признаки смерти. В сложившихся обстоятельствах ошибка не представляется столь уж грубой. Спасатели просто старались выполнить свою работу, и я надеюсь, вы будете справедливы по отношению к ним, когда станете писать свой репортаж. — Она встала из-за стола, давая понять, что интервью окончено.
— Я всегда стараюсь быть справедливым, — сказал он.
— Не каждый журналист может этим похвастать.
Лукас тоже поднялся и, уже стоя, глядел на нее.
— Дайте мне знать, если мои старания не увенчаются успехом. После того как прочтете мою колонку.
Доктор Айлз проводила его до двери. И пронаблюдала, как он прошел мимо стола Луизы и вышел из офиса.
Луиза подняла глаза от клавиатуры.
— Как все прошло?
— Не знаю. Может, и не следовало давать ему интервью.
— Ну, скоро мы это узнаем, — заметила Луиза, возвращаясь к работе. — Когда в пятницу в «Трибьюн» выйдет его колонка.
5
Джейн не могла определить, какие новости ее ждут — хорошие или плохие.
Доктор Стефания Тэм склонилась над ней с доплеровским стетоскопом, и блестящие черные волосы полностью скрывали ее лицо, так что Джейн не могла видеть его выражения. Лежа на спине, Джейн следила за тем, как головка стетоскопа скользит по ее огромному животу. У доктора Тэм были изящные руки, руки хирурга, и она держала прибор нежно и осторожно, как музыкант арфу. Рука вдруг замерла, и Тэм сосредоточенно склонилась ниже. Джейн взглянула на своего мужа Габриэля, который сидел рядом, и увидела, что в его глазах тоже появилось тревожное выражение.
«Что с нашим ребенком?»
Наконец доктор Тэм выпрямилась, взглянула на Джейн и мягко улыбнулась.
— Послушайте сами, — предложила она и увеличила громкость стетоскопа.
Из динамика доносились ритмичные посвистывания, уверенные и энергичные.
— Здоровое сердцебиение плода, — пояснила Тэм.
— Значит, с моим ребенком все в порядке?
— Пока все хорошо.
— Пока? Что это значит?
— Понимаете, ему больше нельзя оставаться там. — Тэм свернула стетоскоп и убрала его в футляр. — После разрыва амниотического мешка роды начинаются самопроизвольно.
— Но ничего же не происходит. Я не чувствую схваток.
— Вот именно. Ваш ребенок отказывается действовать. У вас на редкость упрямый малыш, Джейн.
— Как и его мамочка, — вздохнул Габриэль. — Она готова бороться с преступниками до самых родов. Пожалуйста, скажите моей жене, что сейчас она официально находится в декретном отпуске.
— Работать вам категорически запрещено, — подтвердила Тэм. — Сейчас мы сделаем ультразвук и посмотрим, что там творится. А потом, я думаю, пора начинать стимуляцию.
— А что, само не начнется? — спросила Джейн.
— У вас отошли воды. Теперь там открыт путь для любой инфекции. Прошло два часа, а схваток все нет. Придется поторопить малыша. — Тэм решительно направилась к двери. — Сейчас вам поставят капельницу. А я пока проверю, свободен ли кабинет ультразвука. Потом нам нужно будет достать этого озорника, чтобы вы наконец стали мамочкой.
— Все происходит так быстро.
Тэм рассмеялась.
— У вас было девять месяцев, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Так что рождение ребенка не будет такой уж неожиданностью, — сказала она и вышла из комнаты.
Джейн уставилась в потолок.
— Я не уверена, что готова к этому.
Габриэль сжал ее руку.
— А я уже давно готов. Мне кажется, целую вечность. — Он поднял ее больничную сорочку и приложил ухо к голому животу. — Эй, малыш! — позвал он. — У папы уже нет сил терпеть, так что хватит нас дурачить.
— Фу! Ты сегодня плохо побрился.
— Я побреюсь еще раз, специально для тебя. — Габриэль выпрямился и посмотрел ей в глаза. — Я правду говорю, Джейн, — подтвердил он. — Я так долго мечтал о ней. О собственной маленькой семье.
— А что если она окажется совсем не такой, как ты хотел?
— А чего я хотел, по-твоему?
— Сам знаешь. Идеальный ребенок, идеальная жена.
— Зачем мне идеальная жена, если у меня есть ты? — сказал он и, смеясь, увернулся, когда Джейн замахнулась на него.
«А вот мне все-таки удалось заполучить идеального мужа, — подумала она, глядя в его улыбающиеся глаза. — До сих пор не понимаю, почему мне так повезло. Ума не приложу, как девчонке с прозвищем Лягушка удалось выйти замуж за мужчину, на которого, стоит только ему войти в комнату, сворачивают головы все находящиеся там женщины».
Габриэль нагнулся к ней и тихо произнес:
— Ты ведь до сих пор мне не веришь? Я могу хоть тысячу раз это повторять, а ты все равно не поверишь. Ты именно то, что мне нужно, Джейн. Ты и ребенок. — Он чмокнул ее в нос. — Итак. Что мне нужно принести вам, мамочка?
— О черт! Не называй меня так. Это совсем не сексуально.
— А мне кажется, очень сексуально. По правде говоря…
Рассмеявшись, она хлопнула его по руке.
— Иди. Поешь что-нибудь. И принеси мне гамбургер с жареной картошкой.
— Доктор не велела. Никакой еды.
— Ей не обязательно об этом знать.
— Джейн!
— Ладно, ладно. Иди домой и приготовь мне сумку с больничными принадлежностями.
Он отсалютовал ей:
— К вашим услугам. Именно для этого я и взял целый месяц отпуска.
— И может, дозвонишься моим родителям? Они так и не отвечают по телефону. Да, и принеси мне ноутбук.