100 великих тайн дипломатии - читать онлайн книгу. Автор: Марианна Сорвина cтр.№ 69

Кстати, к этой германо-ирландской интриге Первой мировой войны был причастен и будущий рейхспрезидент Германии Франц фон Папен. Будучи офицером Генштаба и дипломатом, он даже успел перед самой войной побывать военным атташе в США, но в 1915 году его выслали за шпионаж, а в 1916 году он стал посредником между ирландскими повстанцами и германским правительством в вопросах поставки оружия, которое ирландцы намеревались использовать против британской армии.

К апрелю 1916 года германцы, посовещавшись, все же снарядили в Ирландию немецкое судно «Либау», замаскированное под норвежский сухогруз «Aud Norge», с командой, переодетой в норвежскую форму. Судно везло в Ирландию 20 тысяч винтовок и 10 пулеметов.

Но никакая германская армия высаживаться на ирландском побережье не собиралась, поскольку у германцев были другие заботы. Да и отправленного оружия повстанцы в итоге не получили, потому что умелые британские радисты перехватили переговоры между Германией и немецким посольством в Вашингтоне. Впрочем, как это часто бывает, радисты оказались проворнее, чем чиновники: их информация буквально висела на волоске, поскольку заместитель министра по делам Ирландии Мэттью Нэйтан, получивший сообщение о грузе уже 17 апреля, бог весть почему усомнился в достоверности этих сведений и не решался перейти к действию. Так что, если бы груз с оружием был отправлен на пару дней раньше, он беспрепятственно достиг бы ирландских берегов. Но «Либау» вышел в путь только в пасхальную пятницу, и вскоре вся команда во главе с капитаном Карлом Шпиндлером была арестована военным кораблем «Bluebell».

Разочарованный германским равнодушием Кейсмент на немецкой подлодке тоже вернулся в Ирландию и, едва высадившись на берегу залива Трали, был арестован еще до начала основных событий.

Всё в этом деле оказалось невероятно глупо и недальновидно, тем более для опытного дипломата. Ему бы следовало получше разбираться в людях, с которыми он ведет переговоры, уметь чувствовать опасность. Но создается впечатление, что сэр Роджер так и не вышел из подросткового возраста, а страстная одержимость патриота совершенно ослепила его.

Едва ли можно считать циничной пословицу «По делам и награда», но именно этими словами можно охарактеризовать всё, что произошло дальше с энергичным Кейсментом. Даже на фоне этого далеко не тусклого восстания он оказался слишком яркой и заметной фигурой, своего рода маяком. Поэтому по окончании мятежа его, в отличие от других лидеров, ждало долгое, трехмесячное расследование в Лондоне и обвинение в измене с последующей казнью через повешение в августе 1916 года.

В начале ХХ века будущий диктатор Польши Юзеф Пилсудский еще был революционером, носившим клички Маршал, Комендант и Дедушка и боровшимся против влияния Российской империи. Он возглавлял хорошо организованный отряд террористов и совершал налеты на железную дорогу и жандармерию.

К началу Великой войны Пилсудский связывал судьбу Польши с Австрией и Германией, поскольку делал ставку на победу стран Тройственного союза. Он рассчитывал, что после этого Польша пойдет по одному из двух возможных путей: либо обретет независимость, либо объединится с Галицией и станет частью триады под эгидой габсбургской монархии. В отличие от Дмовского, лидера «народовцев» и почетного доктора Кембриджского университета, Пилсудский был военным, а не политиком: он явно не осознавал в тот момент, что ориентация на Габсбургов даже в случае их победы не решит вопрос польской независимости и подвергнет Польшу опасности новой аннексии – теперь уже со стороны Германии.

В 1913 году Пилсудский продолжал тренировать на полях Галиции своих «соколов», и в этом проявилась его дальновидность: кто имеет силу, тот потом имеет власть. Но у будущего лидера Польши не было своей политической партии, как не было и представления о положении в Варшаве. Он искренне полагал, что его добровольческую армию соотечественники встретят с восторгом и фанфарами и тут же совершат переворот, чтобы возвести его на трон. Его отряды вошли в Польшу через пять дней после начала войны – 6 августа 1914 года. Однако их появления там никто не ждал, и никакого восторга оно не вызвало. Варшава, опасаясь немцев, была ориентирована на русских, защищавших ее с оружием в руках, а проавстрийские «людовцы» боязливо отсиживались в Галиции, где и произошло объединение добровольческих формирований в польский легион. Такие польские легионы, воевавшие в 1914–1915 годах на Волыни и в Карпатах, еще не были серьезной силой. Их истинная мощь и боевой опыт проявились значительно позже – уже в 1920-х годах.

В ходе Первой мировой войны национально-освободительное движение представляли двое – Юзеф Пилсудский и Роман Дмовский. Они были противниками и конкурентами, но часто высказывали похожие идеи – например, о создании польского государства из Польши, Литвы, Белоруссии и Украины. Идея принадлежала Дмовскому, но к ней склонялся и Пилсудский: летом 1917 года он уже понимал, что германцы и австрийцы войну проиграли и ориентироваться на них бессмысленно. За отказ от присяги Пилсудский и еще несколько легионеров были посажены в крепость как дезертиры. Это вернуло ему популярность, а его политическая недальновидность и опрометчивый союз с немцами были забыты.

Юзеф Пилсудский

Между тем его конкурент Дмовский энергично продвигался вверх по политической лестнице. После создания Польского национального комитета его признали как официального политика даже в ведущих странах Европы, и теперь Дмовский боролся за независимость Польши на дипломатическом поприще. Однако в деятельности Дмовского оказалось много декоративного пафоса, а его заседавший в Париже комитет с самого начала был марионеточной организацией, не имевшей влияния на родине. Осенью 1917 года Польша ощущала сильное влияние левых организаций, которые и создали правительство во главе с галицийским социалистом Игнацием Дашиньским. Призыв к национализации земельных угодий, лесов, промышленности нравился крестьянам, но не землевладельцам.

Пилсудского выпустили из крепости 10 ноября 1917 года – через три дня после официального утверждения левого правительства, и недавнему арестанту очень пригодилось его революционное прошлое с «эксами» почтовых поездов и убийствами полицейских чиновников. За короткое время он прошел путь до политического лидера страны.

Развивалось все по известному сценарию. На смену Дашиньскому пришло новое правительство Анджея Морачевского, мало отличавшееся от предыдущего. Оно назначило Пилсудского временным главой государства и главнокомандующим армией. Теперь ему оставалось только устроить заговор и сместить левых демократов, которые никого уже не устраивали. Ночью 6 января была предпринята попытка такого переворота, но безуспешно. Пилсудский от неудачи не пострадал и даже стал начальником Польского государства с широкими полномочиями. Теперь руки у него были развязаны, и он уже в середине января отправил в отставку левый кабинет. Но в это время началась война с Россией, только уже не николаевской, а ленинской.