Мятая фольга - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Снежная

Ох уж, эта моя ухмылка! Оценили? Нет, она не высокомерная и я не считаю вас глупее себя... Это маска. На самом деле я ранима и чувствительна, хоть и могу дать веский повод в этом усомниться.

Это, ну то, что вы видите на моих губах, так сказать ухмылка самоиронии, — очень не хочется упасть в ваших глазах, показаться слабой и побежденной. Так не хочется, что бы вы заметили, что в какой- то степени я на грани, потому что увязла в Его сетях. "Наигралась! Можете выносить!"

... Ведь, Он не дремлет. Он многолик и ждет подходящего момента — того самого, когда сможет ворваться в вашу жизнь и разрушить ее, словно карточный домик. И тогда не удивляйтесь, тому факту, что все давно играет против вас. Сначала, он вынудит вас разочароваться в своем окружении, заставив никому не доверять, потом накормит ложью и последним шагом, злорадствуя, предложит именно тот вариант самоистязания, от которого вы не сможете отказаться. И мятая фольга... Ну-у, возможно, для вас, он применит бельевые веревки, кованые цепи или битое стекло. Не знаю.. Ведь он чертовски изобретателен, и для каждого из вас, конкретно, — свой. С колодой крапленых карт и фейрических фокусов.., лживых эпитетов и горьких приправ.

А для тех, кто ему неинтересен.. и до чьего уровня эта редкостная тварь не опустится, я просто скажу— О! Вы отлично скрываете свои пороки! Или просто святые... <Никогда не играйте с Белым Кроликом>…

Прошло столько времени, а я до сих пор прячусь от него в сети прочной, липкой паутины, которую можно бы назвать коконом, с одной лишь разницей, — прекрасного мотылька из меня не выйдет.

" ...Если вас долго держат в узде, кто-то этим обязательно воспользуется.."

21. октября

"Ты чокнутая!"

С этой навязчивой мыслью, я наконец сползла с кровати. Выровняла сбившуюся майку-некромантки, прозванную так моим братом за широкий вырез горловины, длинные рукава и темно-синий цвет. Отличная вещь. Осенью, когда батареи еще ледяные, в мягкой хэбэшке, хоть и растянутой, спать одно удовольствие.

Ой да, предвижу ваше разочарование, но я не отношусь к тем особам, которые напяливают на себя шелковое белье с гипюровыми вставочками и атласные пеньюары на тоненьких бретельках, в надежде казаться эротичнее даже тогда, когда кожа их выглядит мятой пергаментной бумагой и рядом нет не единого желающего задрать эти самые ткани.

Мне 17, шелк отбирает слишком много моего тепла, гипюр жёсток, а то, в чем я сплю — безукоризненно, словно вторая кожа. Да, и для полного флеш комплекта, пара вязанных носков с рисунком а- ля север, —белые олени и снежинки на нежно голубом.. Их я как раз выудила из под кровати и натянула на еще теплые после сна стопы; шагнула, дернула занавеску.

Да, чокнутая, ведь минуту назад, проснувшись, отдалась во власть дурацких фантазий — представляла себя и Макса, целующимися. Чокнутая, потому что знаю, за весь прошлый учебный год этот парень не бросил ни единого осознанного и полноценного взгляда в мою сторону, и шанс, даже просто подержаться с ним за руки, ничтожно мал. Чокнутая, потому что хорошо помню слова отца: " Женька, остерегайся людей, которые тебе неприятны, тех, которые не дают себя достаточно хорошо узнать, и тех, которые мягко стелят..."

Макса готова отнести именно ко вторым. К тому же, и это было главной причиной уныния, моя персона его не интересовала. Невероятно, но даже случайно посмотрев в мою сторону, он старательно отводил взгляд, словно я бестелесый призрак. За целый год ни одного личного обращения. Забавно, правда? Есть над чем задуматься... Да и к черту думать, переживать, размышлять, искать оправдания, не замечает — значит не нравлюсь, и здесь не помогут ни тайные вздохи, ни кроткие взгляды. С некоторых пор я свыклась с этой закономерностью.

С закономерностью свыклась, а вот с жестокими реалиями ужиться оказалось сложнее, по этой причине пришлось перетерпеть период мучительного забвения — тайно бредила этим парнем все летние каникулы. Меня изматывало ощущение, что я ничтожно мало присматривалась к нему, ничтожно мало сделала, что бы изучить и стать ближе. Вернее, не сделала ничего — даже не обзавелась номером его телефона. Обращаться к кому -то и просить, только для пустого звонка, в надежде услышать голос Макса, было до чертиков глупо. Глупые поступки в моем исполнении — смущали, повергали в трепет, отчасти — пугали. Я может и отдавала себе отчет, что иногда только нелепым поступком можно самоутвердиться или самовыразиться, но зная, насколько желания, мысли и чувства бывают порочны, ответственно подходила к разному роду безрассудности..

Будь он заурядным симпатяшкой или накаченным самоуверенным наглецом, я бы однозначно не обратила на него внимания. Макс другой и от-того притягательный. До дрожи в коленях, до приступов меланхолии, которая накатывает удушливой волной, стоит нам оказаться рядом. До неприличия сдержан, бесстрастен и в отношениях малоактивен, словно мы, одноклассники, ему не интересны. И когда улыбается, то можно заметить, как левая часть сомкнутых, хорошо очерченных губ, растягивается, и эта улыбка всегда полна горькой самоиронии.

Вас бы непременно удивила его манера держаться, знай вы об одной занимательной мелочи, вернее об исключительном статусе Максима. Его предки имели глубокие родственные связи с кем-то из глав администрации нашего города, преуспевали в ведении устойчивого бизнеса, уровень которого, по слухам, мог раскрыть перед этим парнем любую дверь частной школы, а возможно и зарубежного колледжа. И сама эта поведенческая линия немажористого мажора — поражала.. Новенький, а мы имели право его так называть,(ведь год не срок), никогда не кичился своим статусом, не хвастался фотками с видом на летний отдых, где-нибудь на Гоа или Мальдивах, не прорезал тишину школьного двора визгом резины дорогой иномарки, даже в одежде был скромен, разрешая себе носить вещи безукоризненного качества, бренды которых, естественно, не было возможности скрыть только от той части девичьего коллектива, которое помешалось на модных журналах.

Этот парень позволял себе не вступать в меж классовые распри, меланхолично наблюдал за нелепыми попытками особенно прытких девчонок произвести на себя нужное впечатление, с парнями общался непринужденно, но ровно в той степени, когда не возникает желания обозвать кого-то из его окружения - другом. Всегда достойно и легко отвечал на уроках, поверхностно относился к внеклассной жизни школы, активным не был, симпатии ни к кому не проявлял. И вел себя в частности так, словно его нахождение в школе, некая малоинтересная, скучная повинность, которая вот-вот должна оборваться.

Этот парадокс и диссонанс удивлял, подталкивая меня к навязчивой мысли, что есть все таки у Макса Вронского и другая сторона, скрытая от чужих любопытных глаз — парень определенно на чем-то помешан. На чем-то невероятно важном для себя, важным настолько, что вынужден играть роль человека с отсутствием внешних эмоциональных проявлений. И это заставило тайно интересоваться им, неотрывно следить и заражаться.. Заражаться, словно вирусом. Ведь все то, что мое сознание не в силах объяснить, вызывало во мне интерес.