Все имена птиц. Хроники неизвестных времен - читать онлайн книгу. Автор: Мария Галина cтр.№ 305

Машина с натугой поползла вверх по улице. Модель была из последних, но вид у нее уже был несколько потрепанный, стекла немыты – фонари расплывались за ними мутным ореолом. На передней панели красовалась ярко-желтая карточка лицензии. Вдоль перил моста, очерчивая его контуры, тянулась цепочка огней, на бакенах вдоль фарватера горели рубиновые фонарики, свет плыл по черной воде.

– Красиво-то как, – проговорил мажор.

– Угу…

– Почему он думает, я в этом ничего не понимаю?

Я понял, что он имеет в виду Шевчука.

– За что он нас так ненавидит, Лесь?

– Не знаю, – сказал я, – так уж он устроен. Не обращай внимания, и дело с концом. Зачем ты вообще с ним путаешься?

– Я к Бучко хожу. Он мне уроки живописи давал. Говорит, Горбунов только испортил мне руку. А они там собираются. Я подумал… Они ведь где-то правы, Лесь, разве нет?

– Может быть… по-своему.

– Говорят, он гений…

– Кто – Бучко?

Все они гении, мать их. Непризнанные, но гении.

– Да нет же, – терпеливо пояснил Себастиан, – Шевчук. Он у себя на станции… такую, знаешь, лабораторию развернул – в Верхнем Городе такой нет. Вот только… почему он говорит, Адам, что мы своровали вашу культуру… Как… – Он помялся, потом с трудом выговорил: – Как обезьяны.

Я тоже вздохнул. С тем, что его сородичи – кровопийцы и эксплуататоры, он, похоже, готов был согласиться. А культуру воровать ему, дурню, уже западло.

– Он не так уж и не прав, знаешь ли. Скорее всего, вы и вправду переняли человеческую культуру – везде, где появлялись. Победители всегда присваивают культуру побежденных.

– Это… обидно, – заметил Себастиан.

– Почему? Это универсальный механизм… против него не попрешь.

– Получается, если бы не вы, мы тоже смогли бы…

– Это система взаимных ограничителей, Себастиан. Мы не дали вам развить свою культуру точно так же, как вы помешали нам развить свою технологию. Уж не такие мы неспособные к технике, как вам это кажется… Обошлись бы и без постоянного контроля. Без лицензирования. Ну, может, наделали бы больше ошибок… экспериментировали бы больше…

– Выходит, если бы вам была предоставлена полная свобода…

– Или вам… кто знает? Говорю тебе – это обоюдный процесс. Победитель тоже находится в плену у побежденного. Нас уже нельзя разделить – цивилизация не слоеный пирог, Себастиан. Она – монолит.

– Но если бы вы были одиноки…

– Но ведь мы не одиноки. Да и… Ты бы хотел жить в мире, где не было бы людей, а, Себастиан?

– Нет! – горячо сказал он.

Я вновь подумал о Киме. Интересно, что у него в конце концов получится? Мы – изобретательны. Они – консервативны. Если бы не они, если бы человечество ничего не сдерживало… Кто знает – быть может, мы бы еще в этом веке вышли к звездам. Расселились бы по Вселенной. Нас опять же было бы больше – гораздо больше… Еще один разумный вид – мощный сдерживающий фактор, даже притом что пищевые базы в общем и целом у нас разные. А не будь грандов, весь мир принадлежал бы нам, не был бы чужой вещью, которую из милости дали бедному родственнику – попользоваться.

Рыбы… все дело в проклятых рыбах – если бы в австралийские реки не поперли рыбы с шестью плавниками… не заселили бы сушу Австралии шестиногие позвоночные… не развился бы из тамошних однопроходных этот странный однополый вид… ведь на любом другом континенте при нормальной пищевой конкуренции грандам с их вегетарианством, с их дурацкой физиологией ничего бы не светило. Австралия до сих пор закрыта для посещений: что там на исторической родине с ними приключилось, так до сих пор и непонятно. Но те гранды, что успели в незапамятные времена перебраться через воду, были уже достаточно могущественны, чтобы прижать примитивное человечество к ногтю. Или, по крайней мере, занять внутри его ключевые позиции. Случайность… Надо будет с утра позвонить Киму, подумал я.

В Верхнем Городе, казалось, и дышалось легче… Стекла в телефонных будках стояли на своих местах, стены домов белели свежей штукатуркой…

Я сказал:

– Стоп. Вот здесь.

Себастиан расплатился с шофером и тоже стал вылазить из машины.

– Ты что, – удивился я, – прогуляться решил?

– А можно я с вами? – жалобно сказал мажор. – Ночь ведь уже… если я заявлюсь в такое время, мне родитель шею свернет… а с утра я придумаю что-нибудь.

Я вздохнул. Улица была совершенно пуста, дома чернели слепыми окнами, лишь на перекрестке светилась одинокая будка постового да манекены таращились с ближайшей витрины… Будь Валька дома, уж она бы мне показала – мало того что сам среди ночи приперся, так еще и мажора с собой притащил… но я на время был свободным человеком, что хочу, то и делаю…

Себастиан нес картину на вытянутых руках, словно она была стеклянной.

Консьерж дремал в своей каморке, но я подумал, что у Себастиана хватит ума и у самого включить подъемный воздуховод. И ошибся – он тут же решительным шагом направился к лестнице. Сначала я решил, что это он из-за картины, но потом сообразил, что малый опять борется за равноправие…

– Не на то ты силы расходуешь, приятель, – сказал я.

Он важно ответил:

– Большое начинается с малого.

Ну что ты тут скажешь?

Я отпер двери и нащупал выключатель в прихожей.

– Ладно, входи.

– Так вы один живете? – удивился Себастиан. – Я думал…

Он замолчал и смущенно захлопал глазами. Уж не знаю, какие журнальчики они читают, эти их подростки, но, по-моему, они нас явно переоценивают…

Я сказал:

– Жена и сын в деревне… На лето отправил.

– А-а… – неопределенно протянул Себастиан…

– Ванная направо по коридору. Туалет рядом. Я тебе в комнате сына постелю – уж как-нибудь устроишься. Есть хочешь?

– Нет-нет, спасибо, – торопливо сказал мажор… – я лучше чаю.

– Я ж тебе мяса не предлагаю. Там вроде бананы были, в холодильнике…

И понял, что сам он в холодильник не полезет.

Мы пугаем их гораздо больше, чем они – нас, подумал я… все в нас их пугает… И всеядность. И кровожадность. И неистребимая сексуальность, пронизывающая всю нашу культуру… И буйство воображения… И способность с невероятной легкостью, по-обезьяньи, перенимать все их технологические достижения… Пугает… и влечет одновременно… мы для них – что-то вроде страшной детской сказки… запретный плод.

Я выложил фрукты на стол в кухне и проверил, не оставил ли я на виду что-нибудь этакое… В быту мы не слишком пересекаемся – официальные приемы не в счет, – и оно, пожалуй, к лучшему. Давно прошло то время, когда мажоры ходили в народ… нелегко же им, бедным, приходилось.