Утро все еще раннее. Кирби намеревается поехать автостопом на южный берег, лечь на полотенце и вырубиться. Она измучена.
Не успевает она поднять большой палец, как рядом останавливается оливково-зеленый «Джип-Виллис», впереди сидит пара, а сзади достаточно места для Кирби.
За рулем симпатичный парень, на нем белая рубашка поло и солнцезащитные очки. Длинные темные волосы девушки заплетены в косу, спускающуюся по спине. Кирби узнает Патти.
– Эй, Кирби! Познакомься с Люком.
Кирби улыбается.
– Привет, Люк. Приятно встретить парня, который ухитрился вытащить Патти из постели.
Она садится в джип и даже ощущает небольшой прилив восторга, когда подруга вскидывает руки.
– Катама, мы едем!
More Today Than Yesterday
[24]
Воскресенье, 22 июня 1969 года
Дорогой Тигр,
вчера приехал папа. Я надеялась, он привезет от тебя письмо, но папа сказал, никакой почты не приходило. У меня испортилось настроение, а мама совсем расстроилась. Прошлой ночью в «Шкипере» она выпила лишнего, причем не столько, чтобы распевать песни по дороге домой, а столько, что разрыдалась. Бабуля все проспала. Начала пить «Хендрикс» с тоником в четыре часа, а не в пять, хотя обещала присматривать за мной, пока мамы и папы не было дома. Она ушла спать в семь и вставила беруши. Я сделала сэндвич с арахисовым маслом и посмотрела в кабинете ситком «Три моих сына».
Ненавижу уроки тенниса.
Джесси вычеркивает последнюю строчку. Она не станет жаловаться на занятия, ведь в это время брат, нагруженный почти двадцатикилограммовым снаряжением, пробирается по рисовым полям по пояс в воде. Джесси действительно ненавидит уроки тенниса, но в основном из-за Гаррисона. Ее начинает тошнить, как только она переступает порог «Поля и весла». Экзальта так и не разрешает использовать имя Левин при регистрации или заказах. Например, после недавнего урока Джесси пошла в буфет за шоколадным фраппе и жареным сыром.
– Н-три! – крикнула Экзальта, увидев, что Джесси направилась к буфету. – Николс!
Джесси жутко разозлилась на бабушку и, когда парень на гриле отвернулся, умыкнула с прилавка упаковку ликерных конфет и сунула в карман юбки. Она снова ждала, когда ее схватят за руку и закричат, что поймали воровку, но ничего не случилось.
Занятия теннисом начались плохо, но потом дела пошли лучше, так как я попросила нового инструктора. Ее зовут Сьюзен, сокращенно Сьюз, в честь Сьюзен Б. Энтони, которая, если ты не помнишь по урокам истории, боролась за право голоса женщин. Самое интересное, что Сьюз – феминистка, как и ее тезка. В первый день она сказала мне, мол, учит только женщин, ведь в мире и так полно мужчин – звезд тенниса. А еще когда Сьюз узнала, что в клубе ей платят меньше, чем мужчинам-инструкторам, то пошла к руководителю теннисного клуба Олли Хейворду и пригрозила уволиться, если тот не обеспечит ей равную оплату. Олли согласился; как она говорит, скорее не из убеждений, а потому, что Сьюз – лучшая из всех инструкторов.
На этом месте Джесси останавливается, хотя о Сьюз может болтать днями напролет. У ее тренера короткие, как у мальчика, волосы – ярко-рыжие из-за ирландского происхождения – и очень-очень бледная кожа. Ей приходится играть в теннис в белой рубашке с длинными рукавами, чтобы не обгореть на солнце, а нос она мажет цинком.
Джесси передала Сьюз слова Гаррисона, дескать, у нее слабые руки для одноручного бэкхенда, и та отреагировала:
– Давай-ка я расскажу тебе кое-что о Гаррисоне Хоуве.
Джесси задержала дыхание. Она ждала, что Сьюз признается, как Гаррисон терся и об нее.
– Он чокнутая помойная крыса.
– Правда? – ахнула Джесси.
– Правда. Но обзываться – удел слабых. А сильные действуют. Поняла?
– Поняла, – кивнула Джесси.
У меня было всего четыре урока, и я только начинаю вникать в суть. Могу прилично бить форхенд, а вот бэкхендом половину раз попадаю в сетку. Еще я знаю, как вести счет в игре: ноль, пятнадцать, тридцать, сорок, гейм. Шесть геймов выигрывают сет, но для этого нужно иметь перевес в два гейма. Матч для женщин состоит из двух сетов, а для мужчин – из трех. (Сьюз считает, что для обоих полов должно быть три сета. Теннис – самый мужской вид спорта в мире, говорит она.) На следующей неделе я буду учиться подавать. Сьюз говорит, что отлично ставит подачу, здешний чемпион среди юниоров когда-то учился у нее.
Кроме этого, новостей больше нет.
Не совсем так. Джесси хочет рассказать Тигру, что случилось с Пиком, но Тигр – ее брат, и она не уверена, как он отнесется к происшествию. Джесси думала написать об этом Лесли или Дорис, но новость слишком свежая и личная, чтобы ею делиться.
После возвращения с ужина в «Шкипере» Кейт начала плакать и разбудила Джесси. Та знала, мать скучает по Тигру, ежедневно, ежесекундно переживает, что его застрелят или, еще хуже, схватят и будут пытать. Ее ребенка. Ее единственного сыночка. Джесси лежала в темноте и слушала разговор на кухне, широко раскрыв глаза, представляя, какая судьба могла постигнуть Тигра, – без письма невозможно было узнать, все ли с ним в порядке. Дэвид говорил правильные вещи, что Тигр сильный и быстрый, умный, несмотря на слабые оценки, хорошо понимает, как устроен мир, как разобрать вещи и собрать их обратно. И самое главное, он психологически сильный. Слова Дэвида успокоили Джесси, но Кейт все плакала, и муж отвел ее в спальню. Дверь закрылась, и Джессика слышала только приглушенные рыдания матери.
Джесси вдруг поняла, что проголодалась – бутерброда с арахисовым маслом оказалось маловато, – и на цыпочках прокралась вниз по лестнице перекусить.
Она заметила, как за окном мелькнуло что-то белое, и на мгновение замерла. А вдруг это и вправду привидение, призрак Эбенезера Раймонда или кого-то из его детей? Подойдя поближе, она увидела Пика в футболке и «Ливайсах», который возвращался домой после смены в ресторане «Северный берег».
Не раздумывая, Джесси выскочила из кухонной двери во двор и прошептала:
– Пик!
Он обернулся, увидел ее и помахал рукой. Джесси на цыпочках пересекла двор и спустилась по мощеной дорожке к Пику, который отвязывал с велосипеда картонную коробку с едой навынос.
– Пойдем на террасу, – прошептал он.
Они тихонько вошли в «Пустячок», миновали закрытую дверь в комнату мистера Кримминса и прокрались вверх по лестнице. Джесси и забыла, что в «Пустячке» есть терраса, выходящая на Пламб-лейн. Раньше Кирби и Тигр именно там курили косяки с марихуаной, чтобы Кейт и Экзальта не почувствовали запаха. Терраса была небольшой, но достаточно просторной для двоих. Пик прихватил две зеленые бутылки и картонную коробку. Сначала Джесси подумала, что там пиво, и быстро прикинула, хочет ли она вот так бунтарски нарушить правила, но потом рассмотрела имбирный эль. Формально тоже запрещено, но не смертельно.