Ватерлоо. История битвы, определившей судьбу Европы - читать онлайн книгу. Автор: Бернард Корнуэлл cтр.№ 9

Конечно, Наполеон был прав, когда заявлял, что самое трудное на войне – раскрыть планы противника. Как раз в этом и состояла трудность, с которой столкнулись маршал Блюхер и герцог Веллингтон. Что же задумал Наполеон?

Первый вопрос: а нападет ли он вообще, и если да, то когда нападет и где? Еще за три дня до того, как разразилась буря, герцога Веллингтона увещевали, что никакого удара не будет. Он собирался дать бал в Брюсселе 21 июня, в годовщину своего великого сражения при Витории, и когда герцогиня Ричмонд спросила, не будет ли опасно устроить бал 15 июня, он заверил ее: «Можете давать ваш бал с полной безопасностью, не опасаясь вторжения». Во вторник, 13 июня, он писал своему другу в Англию:

Это письмо написано во вторник, а днем раньше, в понедельник, 12 июня, Наполеон отбыл из Парижа, чтобы присоединиться к Северной армии во Фландрии. 14 июня его армия подошла вплотную к границе, а союзники еще ничего не подозревали. Блюхер разделял мнение Веллингтона. Своей жене он писал: «Бонапарт на нас не нападет». Однако Бонапарт именно это и готовился сделать. Он закрыл границы Франции. «Не пропускать ни карет, ни повозок», – приказал он. А в это время к северу от границы – в провинции Бельгия – британская и прусская армии рассредоточились по полосе земли шириной в полторы сотни километров.

Такое рассредоточение требовалось по двум причинам. Союзники находились в позиции защиты. Они не могли нападать, пока не получат численного преимущества, пока австрийская и русская армии не подойдут к границам Франции. Так что на тот момент Веллингтон и Блюхер ждали, хотя, конечно, знали, что император может напасть на них прежде, чем они на него. Веллингтон мог размышлять о маловероятности такого нападения, но обязан был исключить малейшую его возможность, а значит, следовало наблюдать за всякой дорогой, по которой могли прийти французы. Если рассуждать задним числом, то кажется очевидным, что Наполеон должен был ударить в место соединения британской и прусской армий, чтобы разделить их, но в тот момент Блюхеру и Веллингтону это очевидным не казалось. Веллингтон боялся, что Наполеон выберет дорогу западнее, через Монс и далее, на Брюссель, или даже через Гент, где нашел убежище Людовик XVIII. Такой удар отрезал бы Веллингтона от побережья, нарушил бы снабжение его армии. Что бы ни произошло, Веллингтон хотел быть уверен, что в случае проигрыша у его армии есть безопасный путь для отступления, а путь этот вел на запад, к Остенде, откуда корабли могли эвакуировать армию в Британию. У Блюхера был такой же интерес, только его путь к отступлению лежал на восток, в Пруссию.

Так что обе армии рассеялись, пытаясь уберечься от любой возможной атаки французов. Самые западные прусские силы – корпус генерала фон Бюлова – располагались в полутора сотнях километров восточнее западного фланга Веллингтона. А еще это рассеяние было необходимо, чтобы прокормить обе армии. Войска зависели от закупок местных интендантов, и, если бы в одном месте собралось слишком много людей и слишком много лошадей, там очень скоро не осталось бы ни еды, ни фуража.

Поэтому союзники рассеялись по стране, а Наполеон сконцентрировал свою армию к югу от реки Самбры, на главной дороге, что вела через Шарлеруа к Брюсселю. Почему же союзники этого не обнаружили? В Испании герцог Веллингтон располагал превосходной службой разведки, и проблемой для него был избыток разведданных, а во Фландрии в 1815 году его, можно сказать, ослепили. Пока не закрыли границу, он получал множество сообщений от выезжавших из Франции на север, но большую часть этих сообщений составляли домыслы, и все они были противоречивы. А еще его лишили любимого источника сведений, офицеров британской разведки.

Офицеры британской разведки были надежными людьми, исследовавшими вражескую территорию и целиком зависевшими от первоклассных лошадей, способных уйти от французской погони. Они выезжали на задание в полном обмундировании, поэтому их не могли обвинить в шпионаже, и оказывались крайне действенными. Их начальником был шотландец Колкухун Грант, и Веллингтон потребовал, чтобы Гранта назначили в Бельгию в качестве начальника его отдела разведки. Грант прибыл в Брюссель 12 мая и сразу же приступил к созданию агентурной сети вдоль французской границы. Очень скоро работа разочаровала его, поскольку приграничное население было франкоязычным и сочувствовало Наполеону, либо оказывалось угрюмо и безразлично. Не смог Грант отправить своих разведчиков и за границу, поскольку официально союзники воевали не с Францией, лишь с Бонапартом.

Но у Гранта сохранились прекрасные связи в Париже – случайно, из-за того, что в 1812 году Гранту не посчастливилось в Испании, и он попал в плен к французам. Французы, зная, как Веллингтон его ценит, отказались его обменивать или отпускать под честное слово, но отправили во Францию под стражей, правда, недостаточно надежной. Как-то раз у границы, в Байонне, шотландец сбежал из-под стражи и узнал, что в городе находится генерал Жозеф Суам – французский офицер, выслужившийся из рядовых, – и он собирается ехать в Париж. В порыве отчаянной храбрости Грант познакомился с генералом, представившись американским офицером, и упросил его взять с собой в поездку в свой экипаж. Одет при этом он был в британский красный мундир 11-го пехотного полка, но никто и не подумал спросить его об этом. Что французы смыслят в американской униформе? Попав в Париж, бесстрашный Грант нашел источник сведений в Военном министерстве и сумел отправлять донесения герцогу Веллингтону в Испанию. Со временем Грант вернулся в Англию, а информатор в Париже у него остался, и, став главой отдела разведки у Веллингтона, Грант вновь связался с ним. Информатор предоставил множество ценных сведений про Северную армию, но Гранта больше всего интересовало, будет ли Наполеон нападать? И если да, то где? Правильный ответ французы подсказывать не спешили. Первый контакт между армиями произошел на дороге к Монсу, где французские конные патрули обменивались выстрелами с пикетами союзников, изображая, что Наполеон производит рекогносцировку прямой дороги на Брюссель.

Карта на с. 44 показывает диспозицию союзников. Пруссаки занимают обширную местность к востоку от главной дороги, ведущей на север от Шарлеруа. Британцы широко распределились к западу от дороги. Британская штаб-квартира находится в Брюсселе, а маршал Блюхер – почти в 80 километрах от нее, в Намюре, прикрывает самую удобную дорогу для прусской армии на тот случай, если бы ей пришлось отступать. Это важный момент. Если Наполеон ударит по-настоящему сильно и опрокинет обоих противников, то не оставит им ни малейшего шанса соединиться, потому что пруссаки будут отступать на восток, а британцы двинутся на запад – каждый побежит спасаться домой. Это, в сущности, и есть план Наполеона – разделить союзников и разобраться с ними по одному. Чтобы достичь этого, 14 июня он сконцентрировал свою армию к югу от Шарлеруа. Теперь он изготовился бросить свое войско, словно копье, в сердце растянутой диспозиции союзников.