Ford против Ferrari. Самое яростное противостояние в автогонках. Реальная история - читать онлайн книгу. Автор: Эй Джей Бэйм cтр.№ 66

Марио Андретти не бывал в Европе с того момента, как его семья покинула лагерь беженцев в Италии. Ford Motor Company предложила гонщику приличный гонорар. К тому же для Андретти это была возможность набраться опыта по ту сторону Атлантического океана, минуя обязательства, которые были бы на него возложены, прими он предложение Ferrari. Решив, что от таких денег не отказываются, Андретти пошел паковать чемоданы.

В воскресенье, 12 июня, гоночные команды по всей Европе и Америке пришли в движение. Shelby American в Лос-Анджелесе, Holman – Moody в Шарлотте и Ford в Дирборне начали спешно перемещать за границу персонал и оборудование. Багажная опись впечатляла: восемь автомобилей по 1100 кг каждый, четыре запасных двигателя, более 25 т шин и автозапчастей и 12-метровый фургон, превращенный в автомастерскую на колесах. Все это запихнули в чрево нескольких самолетов. Персонал насчитывал более 100 человек. В Дирборне ребята Биби организовали для Ford даже свою медчасть.

– У нас будут собственная медицинская палатка, врачи и вертолет, который сможет эвакуировать попавшего в передрягу гонщика, – сообщил Биби журналисту.

Шелби перед гонкой, как обычно, был в центре внимания. Он одновременно являлся политруком и командиром маленькой армии Генри II, крысоловом, ведущим за собой толпы хот-родеров, и суровым техасцем с женственным именем. Слухи о включении Андретти в команду Ford дошли и до Шелби. У молодого гонщика был контракт с Firestone, поэтому он мог выступить только за Holman – Moody Ford, которая использовала ту же резину. У Шелби появилась еще одна причина для беспокойства.

– Пан или пропал, – сказал он, покидая Лос-Анджелес. – Когда в понедельник я вернусь домой, то на какое-то время залягу на дно в таком месте, где меня не отыщут ни Ford, ни французы.

…

Генри II прибыл в Париж самолетом, вместе с женой и сыном Эдселом II. Он намеревался провести во Франции целую неделю. На понедельник, 13 июня, у него была запланирована встреча с премьер-министром Жоржем Помпиду для обсуждения бизнес-проектов и ситуации в европейской экономике. В среду ему предстояла серия встреч, в том числе с министром финансов Франции Мишелем Дебре. В субботу он должен был прибыть на гоночную трассу «Ле-Ман» для исполнения обязанностей почетного гранд-маршала. Генри II встречали так, будто он был воскресшим Генрихом II из рода Плантагенетов – английским королем, правившим значительной частью Франции в XII в.

К концу 1966 г. Генри II собирался инвестировать еще $100 млн в международные операции, и лидеры Франции соперничали за его внимание в попытке заполучить некоторую часть этих денег. Речь шла о новом заводе Ford во Франции. В Европе Ford показывал рост 5–7 % в год – в два раза больше, чем в США. И если в Америке Ford Motor Company уступала первенство General Motors, то в Европе компания оставалась крупнейшим американским автопроизводителем.

В день встречи Генри II с премьером Помпиду Ральф Нейдер впервые выступил с лекциями в Европе. Случайно ли такое совпадение? Его лекции в Великобритании привлекли толпы людей и внимание европейской прессы. Нейдер являлся олицетворением конфликта, его голос был рупором реформ.

– Смертность и травматизм на дорогах Европы достигли трагических масштабов, – проповедовал Нейдер. – Со времен Великой хартии вольностей ничего не предпринималось для обеспечения безопасности.

Отели Ле-Мана заполонили лучшие автогонщики мира, механики и инженеры. Цены на номера взлетели в два, а то и в три раза. В Ле-Ман прибывали журналисты и съемочные группы, торговые представители со всего мира, руководители шинных компаний и просто те, кто хотел сорвать куш. По ночам в пустовавших еще недавно барах гремели музыкальные автоматы, а по улицам слонялись шумные пьяные компании. Представители команды Ford целиком заполнили два отеля в центре города. Кена Майлза, с голым торсом, в светло-голубых хлопковых штанах и темных очках, заприметили стоящим возле официальной инспекционной палатки Западного автомобильного клуба. Пилот обменивался рукопожатиями и раздавал автографы поклонникам. Андретти поселился в отеле Moderne. Поездка во Францию началась для него с трагической новости. Вечером накануне первого тренировочного дня он был мрачен и погружен в себя, а за ужином спросил у жены, слышала ли она, что случилось в Рединге. Нет, она не слышала.

– Джад Ларсон и Рэд Ригель погибли.

Ларсон и Ригель были двумя гонщиками по грунтовке, которые натаскивали Андретти в самом начале его карьеры в Пенсильвании.

Когда его спрашивали по поводу «Ле-Мана», Андретти просто говорил, что выложится по полной. Он признавал, что спорткары не были его специализацией, однако при этом добавлял, что «деньги рулят».

– Мы все здесь зарабатываем. Что же еще? Джад Ларсон в Рединге тоже пытался поднажать да подзаработать. Вот только поднажал он слишком сильно.

Появился и Фил Хилл в составе команды Chaparral. Победа Chaparral с двигателем Chevrolet прямо перед носом у сидящего на трибунах Генри II стала бы одним из самых унизительных моментов в истории гонок. И, кстати, многие сведущие люди ставили деньги именно на Хилла.

Команда Ford разместилась в старом гараже Peugeot недалеко от трассы. Гараж по площади мог сравниться с футбольным полем, но к среде, 15 июня, команде стало тесно даже в нем. Когда Брюс Макларен вошел туда со своим напарником Крисом Эймоном, он увидел восемь разноцветных автомобилей, над которыми корпели десятки механиков Ford, облаченных в безупречно чистую униформу.

Макларен был первым гонщиком, которого Ford Motor Company привлекла к разработке автомобиля для «Ле-Мана» еще в 1963 г. Он не мог поверить, насколько разрослась за эти три года программа. Впрочем, таков был мир гонок 1966 г.: деньги лились рекой, на хорошей тяге развивались технологии, и, как результат, увеличивались скорости. За прошедшие годы Макларен укрепил свою репутацию одного из самых инновационных инженеров и гонщиков мира. Месяцем ранее он запустил собственную команду «Формулы-1», в которой выступали автомобили производства частной компании McLaren. Это выглядело естественным ходом вещей для человека, который еще ребенком был прикован к раме Брэдшоу – специальной каталке на велосипедных колесах, на которой дети, страдающие болезнью Пертеса, должны были лежать месяцами. Обнаружив, что можно самому дотягиваться до колес и приводить их в движение руками, Брюс и другие дети из клиники Уилсона в Окленде стали устраивать гонки. Макларен уже тогда, вероятно, предчувствовал, что погибнет за рулем автомобиля. Он только что опубликовал автобиографию, где была заготовленная им самим эпитафия: «Делать что-то хорошо – занятие столь достойное, что умереть, пытаясь сделать это еще лучше, не может быть безрассудством. Жизнь можно считать прожитой зря, если ничего не делать со своими способностями, ведь она измеряется достижениями, а не только прожитыми годами».

Шелби считал, что опыт Макларена будет незаменим, и как-то умудрился договориться о включении его в свою команду, несмотря на то что у Макларена был контракт с Firestone, а не с Goodyear. Никому тогда и в голову не могло прийти, что этот нюанс из истории «шинных войн» сыграет причудливую и значительную роль в исходе гонки.