По крайней мере, такое объяснение было лучше, чем то, что она просто не вызывала ни малейшего эротического влечения.
После этого она убежала к Мари, которая всегда находила время для нее, даже теперь, когда наемных работников забрали в вермахт и дел у нее стало больше, чем когда-либо.
– Не позволяй им себя ни к чему принуждать, – сказала она после того, как Хелена ей выплакалась. – Ты найдешь того, кто подходит тебе и полюбит тебя. Непременно. Когда придет время, это случится.
– Мари, идет война! – всхлипнула Хелена. – Мужчины умирают. Скоро их не хватит на всех женщин!
Возразить на это Мари было нечего. Она просто обняла ее покрепче, и так они сидели, пока боль не затихла.
Вскоре наведался в гости гораздо более взрослый мужчина, офицер вермахта по имени Бодо ван Хофтен, демонстрировавший странную сальную ухмылку. То, чего не хватало эсэсовцу по части эротического интереса, у этого герра было с избытком. Во время разговора за столом он неотрывно мерил ее настолько жадными, похотливыми взглядами, что Хелена не могла перестать снова и снова ощупывать застежку своего платья, потому как не могла избавиться от подозрений, что у ее собеседника была способность раздевать женщин взглядами.
А еще у него были толстые, когтистые пальцы! Мысль о том, чтобы позволить им прикоснуться к себе, попросту приводила Хелену в ужас.
Но с кем только он не был знаком! С Богом, всем миром и самим фюрером. А насколько многочисленной и влиятельной была его семья! Хелена увидела, как загорались глаза ее матери от того, что мужчина из себя изображал.
– Он ведь совершенно очарователен, не так ли? – сказала мама потом.
Хелена закашлялась:
– Он разочаровал меня до отвращения.
Мать с негодованием посмотрела на нее:
– Ты могла бы быть чуточку более благодарной.
– А ты могла бы оставить меня чуточку в покое, – возразила Хелена и поспешила из комнаты, чтобы запереться в своей.
В апреле были совершены первые воздушные налеты британских Королевских военно-воздушных сил на Веймар, но ничего страшного не произошло. Несколько фугасных и зажигательных бомб упало недалеко от города, не нанеся серьезных повреждений.
Вскоре пришло время выпускных экзаменов, дней, полных волнений, словно выбитых из времени и пространства и повседневной политики. Они томились под запертыми дверями, потели над заданиями, пока часы тикали, а надзирающие учителя рыскали между рядами парт; они сравнивали ответы, злились, испытывали облегчение, отчаивались, находились в растерянности. Отвечали на вопросы перед суровыми комиссиями, у кого-то был полный отказ мозга, а у кого-то – неожиданная полоса везения.
И наконец получили аттестаты и узнали свои оценки.
Хелена взяла листок, пробежала его глазами, почувствовала подступившее разочарование, более внимательно изучила его, и разочарование усилилось. Оценки были неплохими, но и не очень хорошими. Недостаточно хорошими, чтобы иметь существенные шансы поступить в университет. Тем более потому, что женщинам отводилось не более десяти процентов учебных мест.
Что теперь? Как оглушенная, Хелена сложила вещи, огляделась еще раз – это ведь прощание с ее гимназией, пришло ей на ум! Но на большее, чем короткий прощальный взгляд, ее сил уже не хватило. Она лаконично попрощалась с остальными и ушла, уехала домой на том же автобусе, что и всегда, в последний раз, и не знала, что ей теперь делать.
Но как раз когда она стояла перед домом своих родителей, ее телефон в сумке сообщил о получении электронного письма с пометкой «ВАЖНОЕ».
Она вытащила аппарат и прочитала:
«От: Розмари: Фелькерс::нса
Кому: Хелена: Боденкамп::веймар
Тема: Предложение о работе
Уважаемая фройляйн Боденкамп,
мы с интересом следили за Вашим становлением с тех пор, как Вы заняли второе место в конкурсе по программированию для немецких гимназий в 1938 году. Теперь, насколько нам известно, Вы получили аттестат об окончании школы.
Если у Вас нет других планов, мы будем рады, если Вы рассмотрите возможность трудоустройства в нашем ведомстве.
Если Вы заинтересованы, просто ответьте на это электронное письмо.
Также я к Вашим услугам для ни к чему не обязывающего разговора.
Хайль Гитлер!
Розмари Фелькерс,
руководитель отдела программирования,
Управление национальной безопасности».
* * *
– Но, детка, тебе не нужно работать! – воскликнула мать, когда узнала об этом письме и о том, что Хелена уже ответила и назначила встречу.
– Но я хочу, – ответила Хелена и отправилась туда на следующий день, все осмотрела, не нашла ничего, что вызвало бы у нее возражения, и тут же подписала договор о приеме на работу и обязательство по неразглашению конфиденциальной и секретной информации.
21
Так началась работа Хелены в Управлении национальной безопасности.
Ведомство располагалось в огромном здании времен кайзеровской империи, истинных масштабов которого невозможно было представить снаружи, но в значительной мере казавшемся покинутым. Целые коридоры были без света, многие дверные таблички оставались пустыми, и половина столовой представляла собой пустой участок без столов, огражденный лентой.
Фрау Фелькерс, главная начальница, лично присматривала за ней. Она проводила ее, представила будущим коллегам и показала кабинет, в котором отныне ей предстояло работать. Фрау Фелькерс была худощавой, седые волосы носила собранными в пучок и с напряженной веселостью рассказывала о собственных начинаниях в качестве наборщицы программ: это было примерно в 1900 году, когда на Всемирной выставке в Париже электронные компьютеры экспонировались как сенсационная новинка.
– В школе у нас была только аналитическая машина, хоть и с электрическим приводом, но, конечно, все еще производившая механические вычисления. Из-за шума, который она издавала, мы назвали ее «швейной машиной».
Для начала она поручила Хелене простое задание: ей нужно было прогнать список ключевых слов по записям на Немецком форуме, особенно старым, сделанным до захвата власти, и затем составить список людей, которые использовали одно или несколько ключевых слов. Список ключевых слов содержал в основном огромное количество бранных слов (таких, как «предатель», «диктатор», «идиот», «сумасшедший», «маньяк» и т. д.) и агрессивных глаголов (например, «убить», «застрелить», «замочить», «устранить», «истребить» и т. д.), и результат поиска был действителен только тогда, когда фамилия Гитлер или выражение «фюрер» появлялось в том же предложении, что и одно из ключевых слов.