— Хорошо. Раз ты так говоришь, значит, так оно и есть.
Его привлекло то, как она произнесла его имя. В Элизабет Маллой было что-то странно знакомое. И, нет, Мэтью не решил, что за время того, как она выпотрошила на его глазах двух человек, а потом чуть не убила его самого, между ними возникла какая-то мистическая связь. О, нет, он так не думал! Дело было в чем-то еще…
— Сегодня вечером меня выбило из колеи, — сказала Элизабет. — Настолько, что это заставило меня очнуться от моего особого состояния. Я была потрясена, и мне пришлось думать, как спасти тебя… от меня. И от Самсона. И от того существа, которое называет себя Кардиналом.
Мэтью был озадачен. Обычно находчивый, сейчас он сумел произнести только:
— Э?
Она приблизилась к нему.
Мэтью и впрямь съежился и будто уменьшился в росте, или ему показалось?
Так или иначе, Элизабет подходила все ближе, и когда их лица почти ничего не разделяло, она вдруг сняла перчатку с правой руки и показала ему татуировку. Невероятно знакомый глаз в черном круге, выбитый между большим и указательным пальцами.
— Когда я взобралась на тебя, — кивнула Элизабет, — я увидела метку на твоей руке. Ты член «Черноглазого Семейства». Как и я.
Мэтью сжал челюсти так, что у него едва не треснули зубы, иначе от изумления его рот открылся бы настолько широко, что туда могла влететь целая армия мух, разбить там лагерь и счастливо гудеть до самого рассвета.
Мэтью понадобилось несколько секунд, чтобы оправиться от шока. Он вспомнил клятву, которую дал Рори Кину. Эта клятва была подтверждена плевками, которые он получил в лицо от каждого члена «Черноглазого Семейства».
Я торжественно клянусь быть верным и преданным членом «Черноглазого Семейства» и оберегать своих братьев и сестер, уважать и ценить их, не проявлять милосердия к врагам и не причинять вреда никому, кто когда-либо вступил в «Черноглазое Семейство». И если я не исполню клятву, я ясно приму, что я хуже любого собачьего дерьма, и позволю своим братьям и сестрам очистить меня с лица этой земли без сопротивления. Я клянусь сто раз по сто.
Мэтью ахнул.
Не причинять вреда никому, кто когда-либо вступил в «Черноглазое Семейство».
Он вдруг понял, что с тех пор, как Матушка Диар убила Рори Кина, он считал, что является последним живым членом «Черноглазого Семейства». Он свято верил в это… до последней минуты. Но нет! Нет, Элизабет Маллой была… его «сестрой». И вот она стояла перед ним — молодая женщина, которая убила Диппена Нэка у него на глазах и чуть было не выпустила его собственные внутренности наружу.
Его «сестра» Элизабет Маллой. Дикарка Лиззи.
Она снова надела перчатку.
— Ну ты и вытаращился! — хмыкнула она.
Он тупо кивнул и прикончил остатки арманьяка.
— А теперь тебе нужно убираться отсюда, — сказала она наставническим тоном.
— Прости, что? — Ему показалось, что он ослышался. Слишком много навалилось на него в этот злосчастный вечер.
— Ты должен бежать, — повторила Элизабет, продемонстрировав большой медный ключ, которым она воспользовалась, чтобы открыть дверь. — Этот ключ открывает еще одну дверь, дальше по коридору. Она ведет в туннели, которые проходят под парком. Самсон говорит, это старые римские катакомбы. Ты подойдешь к комнате, в которую обычно оттаскивают тела, но постарайся… гм… не задерживаться там надолго. Продолжай двигаться прямо. Я никогда не забредала туда слишком далеко, но знаю, что выход там точно есть, потому что через эти туннели они доставляют сюда людей. — Она указала пальцем в перчатке на фонарь. — Подсади меня, и я сниму его. Свет тебе понадобится.
Мэтью снова был поражен.
— Ну, не трать же время! — возмутилась она. — За тобой скоро придут. Послушай, тебе придется ударить меня чем-нибудь. Нужно, чтобы это выглядело достоверно, как будто ты застал меня врасплох… — Она оглядела комнату, наклонилась и подняла сапог одного из мертвецов. — Вот. Ударишь этим. По затылку. Силы не жалей, я выдержу. Надо, чтобы шишка была. Давай, скорее!
— Я… я…
Что он пытался сказать? Он, что, лишился рассудка?
Но Мэтью чувствовал себя так, словно язык его погряз в какой-то каше, а мозг полностью лишился способности соображать.
— Я… — с трудом выдавил он. — Я не могу уйти.
— Что?!
— Я не могу уйти, — повторил он, на этот раз тверже. — Не могу без книги ядов и без доктора Файрбоу. — Он понял, что что-то упускает, но тут же вспомнил: — О… и без Джулиана! Я не могу уйти отсюда, не забрав с собой Джулиана, Файрбоу и книгу.
Настала очередь Элизабет таращиться. Она несколько секунд ошеломленно взирала на Мэтью, пытаясь понять, не ослышалась ли. Видимо, она прочла ответ по его лицу.
— Ты из ума выжил? Я предлагаю тебе выход!
— Через туннели, в которых я легко могу заблудиться, оказавшись в лабиринте без выхода? Нет, я не могу так рисковать только ради спасения собственной жизни. Спасибо, но… нет.
Она покачала головой и глубоко вздохнула от разочарования.
— Они там говорят о тебе. Самсон и тот так называемый кардинал. Блэк сказал Самсону, что ты действительно работаешь на агентство «Герральд» в колонии Нью-Йорк. Он сказал, что узнал об этом от женщины, которая называет себя Матушкой Диар. Точнее, называла, — исправилась она. — Я так понимаю, она мертва.
— Правильно понимаешь, — сказал Мэтью.
— Но суть не в том. Я знаю об агентстве «Герральд». Понятия не имею, как ты во все это впутался, но сомневаюсь, что с Профессором Фэллом ты связался по доброй воле. Разве ты не хочешь получить шанс скрыться от него и спасти свою шкуру?
Мэтью решил, что может довериться Элизабет Маллой, даже несмотря на смертоносные состояния, которые на нее — как она сама выразилась — порой находят.
— Я был бы рад никогда не встречаться с Профессором Фэллом, — кивнул он. — И, тем не менее, я здесь, чтобы найти книгу и отвезти ее ему вместе с Файрбоу. Предыдущий химик Фэлла приготовил наркотик по одной из формул. Он применил его к женщине, которую я люблю, и превратил ее… лишь в тень себя прежней. Если я не верну книгу и не приведу нового химика, чтобы он разобрался с формулами, она продолжит умственно деградировать, пока безвозвратно не потеряет разум. — Он поморщился, словно от боли. — Фэлл согласился отправить меня и Джулиана за книгой, потому что в ней можно найти противоядие. Но… поверь, его самого потеря книги заботит не так сильно — у него на крючке рыба покрупнее.
На некоторое время Мэтью замолчал, давая Элизабет возможность все осмыслить и наблюдая за выражением ее лица. Она, похоже, силилась понять его, но даже ее «сестринской» заботы было для этого недостаточно. Поэтому он решил забросить еще одну наживку: