— Запутанный клубок змей, да?
— Причем, все завязались в узлы, — согласился Мэтью.
— Ну, хорошо, допустим. Итак, этот сукин сын хочет войны с Фэллом. Но — предположим, что это он, а не она — как он узнал, что наш подвал полон «Бархата»?
— Всплыл чей-то разговор — здесь или там. Кто-то мог не уследить за языком в таверне, а внимательный слушатель принял эту информацию к сведению. Возможно, это кто-то из «Трех Сестер». Потом за кем-то из Семейства просто проследили до склада, после чего начало планироваться нападение в течение нескольких дней или даже недель: подмечались особенности, график, когда кто входит и выходит, когда туда привозят новые бутылки и ящики…
— Последняя партия пришла нам больше месяца назад, — растерянно сказал Рори. — И ее доставили около четырех часов утра.
— Похоже, за этим процессом наблюдали. Я подозреваю, что тогда этот новый игрок на доске не был готов по какой-то причине сразу напасть на ваше логово. Возможно, у него было недостаточно людей, кто знает!
— Черт, — нахмурился Рори, глядя на огонь. — Я просто… просто не могу думать об этом, Мэтью! У меня от этого болят голова и сердце одновременно! Господь, пощади их души и прости меня за то, что я подвел их!
— Не вступай на эту тропу снова. Я не думаю, что можно было хоть как-то помешать тому, что случилось. Разумеется, ты мог очень хорошо… погибнуть вместе с остальными, и тогда ни сердце, ни голова у тебя бы не болели, но ты выжил. Так или иначе, не ты послужил причиной того, что произошло. Это… Фэлл… Матушка Диар… «Белый Бархат»… а теперь еще это новое… создание, — задумчиво сказал Мэтью. На ум ему пришли отвратительные образы дьявольского креста, выколотых глаз и луж крови, но он постарался отогнать их и сконцентрироваться на вопросе Черного Дикаря.
Дедушкины часы все тикали, но не могли магически заставить время течь быстрее. Оно ползло. Со своего места у Мэтью открывался вид на место клерка и на покрытую красным ковром лестницу, ведущую к комнатам. Он видел, как несколько человек пришли и ушли, но среди них не было Хадсона и Берри. Прошел час, затем другой.
— Ты уверен, что они вернутся?
— Они все еще числятся здесь постояльцами, почему нет? — Мэтью понимал, что они, должно быть, ищут его прямо сейчас, и надеялся, что они держатся подальше от Уайтчепела.
— Сколько еще ты собираешься их ждать? Скоро смеркаться начнет, здесь рано темнеет.
Это Мэтью видел и в окно: день начинал медленно, но верно клониться к вечеру. Дедушкины часы в этот момент уже пробили пять.
— Еще час, — сказал Мэтью.
— А если они не придут, что тогда?
И в самом деле, что тогда? — подумал Мэтью. Разумеется, никто не позволит им с Рори остаться здесь на всю ночь, неважно, насколько большую награду от Хадсона они за это пообещают…
— Мы что-нибудь придумаем, — ответил Мэтью, но на деле, эта тактика была шаткой, как хромая лошадь.
Примерно через полчаса напудренный клерк вошел в гостиную. Он расправил свои тонкие плечи и напустил на лицо важное выражение.
— Господа, я вынужден проинформировать вас, что в шесть часов управление Соумс-Инн закрывается для посетителей, которые не зарегистрированы в нашей гостинице. Я сожалею, что ваши друзья не вернулись, но в шесть часов вам придется уйти.
— А если мы не уйдем? — Рори в знак надменного неповиновения вздернул подбородок.
— В этом случае, сэр, через дорогу отсюда располагается гимназия, в которой есть свой бойцовский клуб, где проходят бои без правил, и люди, которые увлекаются этим видом спорта, всегда не прочь попрактиковаться.
— О… — только и сумел произнести Рори.
— Такова политика нашего учреждения, — продолжил клерк, немного смягчившись. — Ради безопасности наших гостей. Я вас не обманываю.
— Я понимаю, — кивнул Мэтью. — В таком случае, хорошо, мы уйдем в шесть.
— Благодарю вас, — ответил клерк, подобравшись. Он уже хотел ретироваться, когда Мэтью, мысленно прикидывавшего, куда они с Рори могут податься дальше, посетила идея.
— Прошу прощения, — он окликнул его раньше, чем тот успел окончательно развернуться и покинуть помещение. Вновь взглянув на статью о Черном Дикаре, молодой человек обратился к клерку. — А как далеко отсюда находится Бишопсгейт, улица Давз-Уинг?
— На расстоянии примерно трех миль отсюда. Могу я спросить, вас интересует цирк Олмсворт?
— Да, именно так.
— Я бывал там. Очень занимательно, правда идти отсюда придется довольно далеко. Желаете, чтобы я отправил посыльного за экипажем для вас, джентльмены? — это было произнесено с намеком на сарказм.
— Нет, благодарю, но я был бы признателен, если бы вы указали нам направление, по которому можно туда добраться.
— Я запишу для вас путь, — клерк снова распрямил спину и на этот раз ушел по своим делам.
Мэтью поднялся.
— Рори, сколько точно денег у тебя есть?
Тот проверил свои карманы и вытянул оттуда три шиллинга и шесть пенсов.
— Хм. Должно хватить, чтобы попасть в цирк Олсмворт.
— Что? — Рори подпрыгнул со стула и поморщился от ноющей боли в мышцах ног после долгой пешей прогулки, которая по расстоянию была вдвое больше, чем та, что им еще предстояла. — Ты собираешься пойти в чертов цирк?
— Собираюсь. Представление начинается в восемь. Если пойдем прямо сейчас, можем успеть к началу.
— Повтори-ка, а то я вместо нормальных слов какой-то собачий лай услышал, — с насмешкой хмыкнул Кин.
— Ну… мы пойдем не так быстро, как шли сюда. Это будет проще.
— Да какого рожна тебя вообще потянуло в этот клятый цирк, а?!
— Я, возможно, знаю одного человека, который там выступает, — спокойно сказал Мэтью. — Мне нужно увидеть его, чтобы убедиться.
— А чертова человека с луны ты не знаешь? Господи, я никогда не встречал никого с таким количеством знакомых в разных слоях общества!
— Этого — мне нужно увидеть, — повторил Мэтью. — Если даже я ошибся, хоть удовлетворю свое любопытство.
И успокою свои страхи, добавил он уже про себя, причем это выражение больше подходило к ситуации по смыслу. Потому что, если его подозрения оправдаются, бравый капитан Фалько и впрямь был уничтожен в море — поплатился за то, что помог ему разрушить Остров Маятник.
— Будь я проклят, — вздохнул Рори. Голос его был сильным, но в глазах все еще чернела горькая пустота. Руки все еще подрагивали, а лицо иногда принимало отсутствующее выражение, глаза устремлялись в неопределенную точку пространства, а рот оставался полуоткрытым, словно он снова и снова переживал тот момент, когда вошел на склад и обнаружил изуродованные тела своей семьи на полу. — Не лучший день для циркового представления…