Мартину приходится останавливать мою тихую истерику: он кладет руку мне на колено и слегка сжимает. На минуту это даже срабатывает, но его прикосновение по итогу усиливает тревожность. Вдруг случится непоправимое, или что-то пойдет не по плану?
Его взгляд остается прикованным к небольшому монитору, установленному на торпеде. На экране красуется задняя часть здания, в которое мы скоро войдем. Это чистое безумие, но инстинкт самосохранения отшибло у всех разом. Именно поэтому мы находимся перед дверьми того самого клуба, что принадлежит Ларри Пирсу.
Возле нашей машины припаркованы еще два джипа, в каждой из которых по четыре бойца. Плюс тот фургон, что транслирует картинку со стороны черного входа. Может, Мартин и продумала все, но я знаю точно, что действовать он будет по ситуации. Буквально через четверть часа станет очень горячо.
Невидимая стрелка достигает нужной отметки, и мы выходим из машины. Мартин идет первым, я держусь строго за ним, как и было сказано, позади меня Крис и Элиот.
Как только мы подходим ко входу, охрана у клуба тут же оживает. Точнее делает вид, они заметили наши автомобили уже давно.
Как ни странно, нас никто не обыскивает и не просит сдать оружие. Возможно, старик Пирс не видит угрозы, раз позволяет себе такой жест. Мы проходим внутрь и скрываемся за тяжелыми бордовыми шторами. Вычурный интерьер буквально с порога кричит о статусе своего владельца. Перегруженность деталями и вещами создает ощущение беспорядка, как и положено стилю бохо.
В зале свет приглушен так, что центр просматривается хорошо, а вот дальние углы помещения притаились в тени. Я машинально пытаюсь отыскать глазами другие выходы, но ничего не нахожу. Слишком темно.
Декорации для представления уже подготовлены: тусклое освещение, с десяток рассредоточенных по залу громил и все тот же «идеальный» атрибут в виде одинокого стула. Правда этот не деревянный и не пошарпанный, но выглядит все так же устрашающе. И что-то мне подсказывает, что единственное место в первом ряду уготовано именно мне.
Росс держится раскрепощенно. Он, кажется, даже ни разу не оглядел помещение, будто его это вовсе не интересует. Я пытаюсь подражать ему, и одергиваю себя всякий раз, когда пальцы сами цепляются за одежду.
Элиот продолжает подпирать меня сзади, я чувствую его тяжелое дыхание. С одной стороны это облегчает мое состояние, с другой — еще больше раздражает своей опекой.
Где-то в глубине зала скрипит железная дверь и оттуда выходит мужчина довольно преклонного возраста. Он импозантен и ухожен, как и подобает человеку с обилием денег и власти. Белый костюм выглядит довольно пошло с учетом того, для какой грязи мы здесь собрались. Ему не хватает трости с серебряной рукоятью, хотя образ был бы окончательно испорчен.
— Господа, — старик одаривает нас фальшивой улыбкой, задерживая свой взгляд на мне, — и дамы.
Он ни черта не рад нашей компании, но ведь приветствие не принято начинать с расстрела. Сперва полагается долгая показательная прелюдия с элементами унижения.
— Ларри, — вибрирует голос Мартина, обжигая металлическими нотками.
Росс уже включился в игру, он открыто демонстрирует свою позицию, где нет места страху и неуверенности.
— Ты не представишь мне свою очаровательную спутницу?
— Эйва Хилл, впрочем, ты и так знаешь ее имя.
— Ну же, Мартин, правила этикета необходимо соблюдать.
Пирс ведет себя как лев, который загнал в ловушку свою жертву, и теперь играется, потешая самолюбие.
— Я бы больше предпочел знать, где наш массовик-затейник.
— Ты о малыше Тоби? — покашливает старик. — Он немного корректирует итог нашей с вами встречи, так что будет с минуты на минуту.
За спиной шепотом чертыхается Элиот, и я понимаю, что бойцы, оставшиеся снаружи, нам уже не помощники.
— Можно было обойтись и без этого, — лениво растягивает Мартин.
Судя по фургону с аппаратурой, контролирующему заднюю территорию, ты решил, что вполне можешь позволить себе столкновение со мной. А я позволил тебе прийти сюда с оружием.
— Я привык к страховке, Ларри. Ты не исключение.
Лязгающий звук прерывает начинающуюся перепалку, все всматриваются в сторону источника шума. Сток выходит из тени на свет:
Снаружи все почистили, теперь пора прибраться внутри.
— А вот и наш инициатор, — выплевывает Мартин. — Можем начинать.
Пирс делает шаг вперед и закуривает:
— Ты позволил себе слишком много, Мартин. Наделал шума, убрал нужных людей, прибрал к рукам чужие активы.
— А я должен был спросить разрешения? — огрызается Росс.
По лицу старика пробегает негодование. Ему не нравится тон оппонента и его неприкрытое пренебрежение разговором.
— За все придется отвечать, Мартин.
— Тогда не вижу смысла оттягивать.
По помещению разливается ощутимое напряжение. Охрана ждет команды, а нас слишком мало для противостояния. При таком положении вещей не помешало бы иметь хоть какое-то преимущество, и остается надеяться, что у Мартина оно есть.
Пирс пытается понять, что мог задумать Росс, но едва ли понимает с кем имеет дело.
— Мисс Хилл, — Ларри обращается ко мне, а в руках у него появляется небольшая стопка бумаг. — Небольшой презент, открывающий глаза на вашего спутника.
Он протягивает их мне, ожидая, что я подойду. Самым удачным решением я нахожу подчиниться и не обострять.
— Вы знаете, что земля, на которой располагается ваше детище, выкуплена?
Я подхожу медленно и неуверенно принимаю бумаги из его рук. Всего несколько листов, выступающих доказательством слов старика. Договор купли-продажи с четко прописанным предметом этого самого договора. Теперь меня интересует только последняя страница, где я всматриваюсь в подписи сторон. А точнее, в идеально выведенную закарючку над словом «Покупатель».
Властный почерк Росса невозможно спутать, характер виден даже в буквах. Судя по дате сделки, он владеет землей уже больше месяца, но о смене собственника меня никто не оповестил.
Удивление? Нет, самый настоящий шок. Очередное нескромное движение Росса за моей спиной выводит из себя, вытягивая претензию…
На то и расчет. Пирсу нужна сцена, выяснение отношений, которое пробьет брешь в тактике соперника. Попытка подорвать мое доверие и запустить цепную реакцию неправильного поведения в данной ситуации. Ларри прожжен и умен, но Мартина это только забавляет. Чем сложнее партия, тем злее и изощреннее он становится.
— Он вам не сказал, ведь так?
По выражению моего лица Пирс с легкостью угадывает ответ и заливается смехом.
— Черт, Мартин, ты не изменяешь своим привычкам, — продолжает старик.