– Спрячься! – велела я, прикидывая, как бы выпутаться из щекотливой ситуации.
Цветок оказался послушным, нырнул в заросли. И сделал это весьма вовремя, как раз в арке появился Ланс в сопровождении госпожи Рарк и ее дочери. Последняя буквально висела на руке хозяина Дарншхолла, щебеча всякие глупости.
Нежно-желтое платье, в котором была Иветта, явно новое, расшитое белым кружевом, и модная шляпка приятно сочетались с каштановыми волосами, убранными в изящную прическу. Острый нос, на который она старательно наложила несколько слоев пудры, чтобы спрятать веснушки, с небывалым любопытством смотрящие по сторонам темно-карие глаза, светлая кожа… Иветта выглядела симпатичной, почти красавицей. Но… лучше бы она молчала. Ланс едва не морщился от звука ее голоса и бесконечной болтовни. Иветту не зря прозвали первой сплетницей Лантара. Она готова была обсуждать все и со всеми. Круглосуточно. Без остановки.
Ее мать, госпожа Рарк, казалось, этого не замечала. Одетая в темно-коричневое с яркими желтыми полосками платье, с большим кружевным воротником и манжетами на пышных рукавах, с собранными в тяжелый узел на затылке волосами, она напоминала тетушку Пчелу из детской сказки. И лишь поглядывала по сторонам и явно прикидывала стоимость особняка, никак не принимая участия в разговоре.
– Я бы с огромным удовольствием выпила чаю, – когда ее дочь взяла передышку, заявила она.
– К сожалению, в дом пригласить вас не смогу. Он еще не приведен в порядок, но попрошу накрыть нам в саду, – вежливо отозвался Ланс, галантно предлагая семейству Рарк присесть за столик, расположенный у одной из стен, где в тени росли фиалки. – Рита, принесете?
Он неожиданно обратился ко мне, почти нырнувшей в арку, и я прикусила губу, но кивнула.
Дом, действительно, ходил ходуном. Слуги мыли окна, начищали люстры и канделябры, вытряхивали ковры и перестилали постельное белье. За всем этим следил и четко раздавал указания Арчи. На меня, скользнувшую на кухню, он не обратил внимания.
На кухне стоял еще больший шум. Нанятая повариха – Александрина, невысокая женщина средних лет со спрятанными под колпаком черными, смоляными волосами – грозно сверкая ярко-синими глазами, одновременно и помешивала на плите готовившийся ароматный соус, и прикрикивала на двух помощниц, старательно намывающих и начищающих посуду.
– Чего тебе? – наконец заметила она меня у входа.
Я передала просьбу господина Ланса и, так как все были заняты, обреченно потащила поднос с готовым чаем и свежими булочками с повидлом в сад.
Иветта снова о чем-то увлеченно рассказывала, сдается, не давая Лансу вставить и слова. Я аккуратно поставила поднос на столик и уже выскользнула из арки, как раздался крик.
– Говорю же, у них зубы!
– Милая, тебе показалось, – раздался ласковый голосок госпожи Рарк. – Это всего лишь фиалки. У цветов не может быть ничего подобного.
Хм…
Заподозрив неладное, я осторожно заглянула в просвет, что был в изгороди, и чуть не застонала. Конечно же, заклинание, не позволяющее цветам двигаться, растаяло! И, кроме того, моя магия, соединившись с той, что жила в саду, привела к неожиданному результату! Часть цветов каким-то образом нарастила себе жесткие острые белые лепестки, напоминающие зубы, и время от времени фиалки забавлялись тем, что тыкали ими в щиколотки Иветты. Сдается, им она не понравилась.
Стараясь не хихикать и размышляя, как незаметно накинуть чары, невольно покосилась в сторону Ланса. Он чуть удивленно приподнял брови, посмотрел на цветы, которые к этому моменту присмирели, подлил гостьям чай и сделал вид, что ничего не услышал. Воспитание, однако, сказывается…
Но едва он отвернулся и о чем-то спросил старшую госпожу Рарк, как одна из нахальных фиалок подобралась к столику поближе, нырнула под стул и, судя по звуку, снова цапнула Иветту за ногу. Она вскочила и нервно заозиралась.
– Они… они кусаются! – возмутилась она, тыкая пальцем в несчастные фиалки.
– Да кто? – не выдержала ее матушка, явно начиная терять терпение.
– Цветы!
Я улучила момент, пока семейство Рарк выясняло отношения, и отозвала свои чары, успокоив магию сада. Цветы послушно замерли на месте. Ланс же отставил чашку с чаем, поднялся, подошел к фиалкам. Покосился на всхлипывающую Иветту, наклонился, потрогал ближайший цветок, а потом снова посмотрел на своих гостей.
– Цветы как цветы. Магию сада проверяли сегодня утром, она не сбоит.
Ланс глянул на фиалки снова, а после, словно что-то почувствовав, посмотрел в ту сторону, где за зарослями находилась я. Зуб даю, он не мог ни видеть меня, прикрытую чарами отвода глаз, ни распознать мою магию, но от ощущения, будто смотрел прямо на меня, прожигая взглядом, избавиться было невозможно. Коленки так и подкосились, я даже схватилась за стену.
– А-а-а! Мама, колокольчик бегает!
– Дочка…
– Вон там пробежал! – Иветта вскочила и опять некрасиво ткнула пальцем в сторону, где как раз спрятался непослушный цветок.
Ланс обернулся, я быстро уничтожила последнюю кроху чар, что жила в колокольчике. Хозяин Дарншхолла тяжело вздохнул, присел и потрогал злополучный цветок. И семейство Рарк, и я так и замерли в ожидании. Ланс же невозмутимо выпрямился, скрестил руки на груди и уставился на Иветту.
– Да говорю же вам! Колокольчик точно… двигался! – пролепетала она, сдаваясь под его ледяным взглядом. Таким как раз зиме помогать реки морозить да лесные озера, что нередки в наших краях.
– Солнце сегодня жаркое. Полагаю, вы переутомились, вам необходимо отдохнуть, – невозмутимо заметил Ланс, в душе явно ликуя, что удалось избавиться от незваных гостей.
И это он еще не знает, во что ввязался! Сдается, к вечеру весь Лантар будет знать о бегающих цветах. Наверняка Иветта еще и волю фантазии даст. Даже интересно, после этого никто в Дарншхолл не сунется или, наоборот, желающих станет еще больше?
В общем, не завидую я Лансу. Вот совсем.
Он отправился провожать гостей, а я унесла поднос с посудой на кухню и снова вернулась к работе. Магию старательно не применяла, как ни хотелось. Было ощущение, что за мной наблюдают, об этом говорила интуиция, хотя никого поблизости я не находила даже взглядом. Лишь вынырнув на дорожку, где стоял мешок с сорняками, обнаружила неподалеку Арчи. Дворецкий к чему-то принюхивался, а заметив меня, сощурил глаза.
К ночи я валилась с ног от усталости. Поужинав на кухне и даже не особо прислушиваясь к сплетням, добрела до выделенной мне комнаты в крыле прислуги, рухнула на кровать. Тело ломило, двигаться совсем не хотелось. Сейчас бы принять ванну, добавив в нее особое зелье, снимающее усталость и ломоту в мышцах, да только в шкафу послышался шорох, и я приподнялась. Совсем забыла выпустить метлу и котелок!
Артефакты недовольно боднули меня, метла защелкала прутиками, котелок забренчал.