Ловушка для мужа - читать онлайн книгу. Автор: Оливия Голдсмит cтр.№ 16

– Мама, ну как ты не можешь понять?! Такое впечатление, что эта ситуация его ничуть не расстроила! Дойдет до того, что он разрешит мне ездить на Прелестной Малютке. Вообще все идет как-то не так. И еще… Я уже от многих слышу, что меня с Бобом видели в тех местах, где я совершенно точно быть не могла.

Милдред почувствовала, что сердце ее учащенно забилось, но она заставила себя трезво взглянуть на ситуацию. Именно так поступила героиня Анжелы Лэнсбери в фильме «Это было убийство».

– Все это ерунда, простое совпадение, – подытожила Милдред. – Я не услышала от тебя ни одного веского довода. Все это только предположения.

– У него на ногах педикюр! – разрыдалась Сильвия.

– Педикюр? О Господи! – Милдред обняла дочь за плечи. Как ни хотелось ей верить в невиновность зятя, приходилось признать, что подозрения Сильвии все же имели основания и не были плодом богатого воображения. – А педикюр сделан профессионально? – спросила она.

Сильвия, всхлипывая, кивнула.

– Он двадцать один год колол и царапал меня своими острыми, кривыми, бугристыми ногтями! Это были настоящие когти! А теперь, когда он ко мне равнодушен, они безукоризненно острижены и подпилены.

– Так у него профессиональная педикюрша? – задумчиво проговорила Милдред. – Умнее ничего не мог придумать, не терпелось попасться дураку, – добавила она тихо.

– Я знаю, он спит с женщиной моложе меня! – рыдала Сильвия.

– Конечно, моложе, – пожала плечами Милдред. – Ты же не думаешь, что мужчины изменяют женам, потому что скучают по своим бабушкам?

Она бросила взгляд в сторону гостиной. Джим по-прежнему сидел, уткнувшись в телевизор, а на экране американские солдаты продолжали сражаться под градом пуль. Происходящее совершенно заворожило его. Милдред пришло в голову, что Джим не тронется с места до наступления рекламной паузы, если даже в дом ворвется маньяк и будет угрожать ей тесаком. «Мужчины, мужчины! И какая от них польза?» – подумала она, но вслух сказала:

– Это пришла Сильвия.

– Привет, дорогая, – откликнулся Джим, не отрываясь от экрана. – Хочешь посмотреть на нацистов?

– Нет, милый, мы пойдем наверх поболтаем, – ответила за дочь Милдред.

Она не была уверена, слышал, ли он ее, но, так как Джим не двинулся с места, решила, что в дальнейшей информации он не нуждается. Она взяла дочь под руку и повела наверх.

– Куда ты меня тащишь? – бормотала Сильвия, вытирая слезы руками, как когда-то в детстве.

– Тебе надо как следует выплакаться. Ты ляжешь в постель, а я принесу тебе чаю. Потом поговорим.

Милдред усадила дочь на кровать, затем опустилась на колени и сняла с нее туфли.

– Приляг, – скомандовала она, и Сильвия беспрекословно подчинилась.

Милдред укрыла дочь пледом и подоткнула края, как любила Сильвия.

Сильвия проснулась в своей девичьей постели в комнате, сохранившей атмосферу ее детства. Дом был большой, и Милдред оставила комнаты детей в неприкосновенности. На одной полке с голубым игрушечным телефоном выстроились в ряд куклы Барби. Милдред сидела на постели рядом с дочерью.

– Который час? – спросила Сильвия, сладко потягиваясь.

– Самое время, чтобы отбросить домыслы и поискать факты, – ответила Милдред.

– Кран уехал?

– И кран, и твоя машина. А также твой брат вместе с Бобом. Они все вымокли до нитки и удалились. Как говорится, путь свободен!

Сильвия некоторое время в недоумении смотрела на нее, потом решительно откинула одеяло и встала.

– Куда ты? – невинно поинтересовалась у нее Милдред.

– Домой. Надо кое-что уточнить…

В полутьме кабинета Сильвия склонилась над заваленным бумагами письменным столом Боба. До этого за долгие годы супружеской жизни она ни разу не взглянула даже на распечатанные письма на столе мужа. Теперь же она вытряхнула на стол содержимое всех ящиков и отделений, даже заглянула зачем-то под стопку бумаги.

Уже почти стемнело, но Сильвия так была поглощена своим занятием, что как-то не подумала включить свет. Собственно, в этом уже не было необходимости: перед ней лежали не разрозненные улики, а полный набор свидетельств, уличающих мужа в измене.

Руки Сильвии лихорадочно тряслись, но она не сомневалась, что у нее хватило бы сил всадить в предателя пулю. Жаль только, в доме не водилось пистолета… Она не стала бы целиться ни в голову, ни в сердце: ярость душила, но не ослепляла ее, ей совсем не хотелось оказаться в тюрьме. Нет, она прострелила бы ему ногу, а еще лучше – обе ноги! Конечно, он бы мучился, но что это за боль по сравнению с теми муками, которые терпела она? Она бы дала ему немного покричать, и кровь текла бы из его ран… Корчась от боли, он дотащился бы до машины, ввалился в нее, оставляя на обивке кровавые следы. Она бы села за руль и отвезла его к Джону, который бы без лишних разговоров вынул пули.

А потом она бы уехала… Возможно, отправилась бы к Рини в Вермонт или поселилась бы одна в Нью-Мексико. Ей всегда хотелось посмотреть, как выглядит пустыня. Сильвия представила себе милый скромный домик на краю пустыни, ветер носит вокруг шары перекати-поля. Она обязательно бы завела собаку… нет, двух золотистых охотничьих собак, непременно девочек. Возможно, когда она переступила бы порог девяностолетия, в ее доме появился бы молодой мужчина. И только тогда бы к ней вернулся интерес к жизни, никак не раньше.

Сильвия встала и через темный холл прошла в «музыкальную». Только там могла она надеяться найти покой для своей израненной души. Не зажигая свет, Сильвия села к роялю и заиграла. Непальцы легко заскользили по клавишам, и по комнате поплыли мелодичные звуки фортепианного концерта Моцарта.

Она когда-то выступала с ним в колледже на показательном концерте, а Боб сидел в зале и слушал. Какое у него было лицо! Ту ночь они в первый раз провели вместе. Тогда он боготворил ее…

Ее исполнение на том давнем концерте было, несомненно, удачным, но сейчас, сидя одна в темноте, она играла значительно лучше. И хотя пальцы несколько раз ошибались, в игре было больше искренности и чувства, ей удалось с большой точностью выразить идею произведения, глубже проникнуть в его сущность.

Звук открывшейся двери заставил ее резко прервать игру. Сильвия не ожидала, что муж вернется так рано, но общение с прекрасной музыкой придало ей сил для встречи с ним. Она чувствовала, как сердце гулко стучит в груди. Однако на пороге вместо Боба появилась Милдред с бутербродами на тарелке.

– Ты совсем ничего не ела, – сказала она, – а это никуда не годится.

Сильвия зажгла лампу и, не говоря ни слова, взяла мать за руку и повела ее за собой в кабинет Боба. Милдред огляделась и со вздохом поставила тарелку на край заваленного бумагами стола.

– Ты хотела доказательств? – спросила Сильвия. – У меня их целый ворох.