Смотрящая в окно - читать онлайн книгу. Автор: Лена Обухова cтр.№ 18

Но если бы она промолчала, стало бы понятно, что жертву усыпил убийца, а стало быть, он точно человек из плоти и крови. Но если нитразепам подсыпала испугавшаяся за себя женщина, то вопрос: «Кто убийца?» остается открытым. Это может быть и человек, и призрачный Смотритель. По крайней мере, у самого Соболева тогда впервые родилось сомнение, из которого проклюнулась вера, позже переросшая в паранойю.

– Но зачем? Зачем ему заставлять окружающих верить в городские легенды?

– Если говорить о мистической подоплеке, – хмыкнул Логинов, – то нельзя недооценивать силу человеческой веры. Особенно массовой. Есть мнение, что магия действует только на тех, кто в нее верит. Я не знаю, как это работает. И работает ли на самом деле. Но убийца может считать это важным.

Соболев пожевал губу, невольно вспоминая слова Федорова о том, что Олег Назаров мог запустить какой-то процесс, который уже не остановить. Да, как минимум, в этом он оказался прав. В каком-то смысле.

– Убийца уже пойман. Назаров сидит и выйти не может, так? – он с сомнением посмотрел на Логинова. – У нас ведь против него все железобетонно? До семнадцатого никак не выйдет?

– До семнадцатого едва ли, насколько я знаю, слушаний до этого дня уже не будет, – уклончиво отозвался тот, стараясь не смотреть на оперативника.

– А после семнадцатого? Димыч?

– Есть одно слабое место. Точнее, сомнение. В каплях крови на его одежде после последнего убийства.

– В смысле?

– Ну, несколько капель находятся на таких местах, на которых они не могут быть, если на нем был надет балахон, когда он рубил жертву топором.

– Значит, он не стал в этот раз его надевать.

– Но на балахоне капли крови жертвы тоже есть!

– Значит, он сначала надел его, а потом снял, но решил, что еще не дорубил! Или сначала забыл надеть…

– Но траектория полета капель… Понимаешь, есть ненулевая вероятность, что во время работы топора Назаров просто стоял рядом.

– Ненулевая? То есть это не сто процентов?

– Нет, конечно, но вероятность остается…

– Или он просто снял пальто, чтобы надеть балахон. И повесил на что-то рядом с собой.

– На что? – Логинов округлил глаза. – На воздух?

– Да хоть бы и на воздух! Мало ли, что у него там было. Да и траектория полета капель… Это мелко слишком. Кровь по-разному может брызнуть. Суд такое не примет.

– Скорее, нет, но если найдется что-нибудь еще… Еще какое-то сомнение… Например, вы же не можете пока доказать его причастность к третьему убийству? В общем, учитывая связи его семьи, которой наверняка осужденный маньяк в их рядах не нужен, могут отмазать. Но самое плохое…

Что он считает самым плохим, Логинов сказать не успел: резкий порыв ветра с улицы зашуршал пленками, заставил те, что закрывали оконные проемы, прогнуться внутрь, создавая иллюзию движения и отвлекая на себя внимание. Следом в коридоре явственно послышались шаги: по бетону размеренно застучали каблуки, словно кто-то крался или просто шел весьма неторопливо.

Логинов и Соболев переглянулись. Оперативник вернулся к дверному проему и осторожно выглянул в коридор, чтобы посмотреть, кого там принесло.

Однако коридор оказался пуст. Соболев даже вышел полностью и фонариком посветил для верности, хотя все и так выглядело весьма однозначно. Тем не менее, приглушенный цокот каблуков приближался. Рука сама собой потянулась к кобуре, хотя против невидимого существа пули едва ли могли помочь, но рефлекс велел в любой непонятной, потенциально опасной ситуации хвататься за оружие.

– Кто здесь? – позвал Соболев. – Мы из полиции. Покажитесь и назовите себя!

Шаги не замерли ни на секунду, их темп не изменился, а звук неумолимо приближался. Появившийся в дверном проеме Логинов вдруг схватил Соболева за руку и притянул к стене. Что, вероятно, оказалось очень кстати, поскольку следом они оба почувствовали, как лица коснулся еще более холодный воздух, чем был в здании, а сердце вдруг нехорошо заныло в тоскливом предчувствии беды. Дышать стало трудно, а в груди и животе внутренности скрутило жестким спазмом. Соболев даже поморщился от резкой боли, но мгновение спустя все прекратилось: стих звук шагов, исчезло ледяное прикосновение к лицу, а сердце вновь забилось как обычно, дышать стало легче.

– Что это было? – прошептал Соболев, не поворачиваясь к Логинову. – Ты видел кого-нибудь?

– Нет, – так же тихо отозвался тот. – Может быть, звук шагов доносился с другого этажа? Здесь наверняка никакой звукоизоляции…

– Может быть, – согласился Соболев, просто чтобы не развивать тему.

Не мог звук идти с другого этажа, он точно слышал шаги человека, приближающегося по этому коридору. Да и куда же они потом делись? И откуда появился необычный холод, принесший с собой могильную тоску?

– Надеюсь, за нами после этого никакой призрак не увяжется, – пробормотал Логинов неожиданно.

– Да мы ведь ничего такого не сделали. И никого не видели, если уж на то пошло…

– Помнишь, что сказал Нурейтдинов? Иногда достаточно просто посетить табуированное место.

Теперь они снова посмотрели друг на друга, и каждый по лицу другого понял: маньяк и их заставил поверить в монстров.

– Ладно, давай еще пройдем для очистки совести по следующему этажу и свалим отсюда поскорее, – решил Соболев. – У меня дел и так по горло. Надо как-то пережить грядущую пятницу с ее чертовым мероприятием городского значения. Ты, кстати, будешь с нами?

– Нет, меня не привлекают, к счастью, – отозвался Логинов. – У меня куда более приятные планы на вечер пятницы.

Соболев хмыкнул, по тону моментально понимая, о чем говорит коллега.

– И преклонный возраст не помеха, да? – не удержался он от подначки.

Логинов не удостоил его ответом.

15 марта 2017 года, 14.05

Несмотря на то, что в его новой жизни не было работы и крайне редко случались запланированные на определенное время утренние встречи, будильник Влада все равно срабатывал ежедневно. Иногда Влад просыпался сам, но даже если чувствовал себя не выспавшимся в момент сигнала, все равно вставал, понимая, что режим – это одна из тех вещей, что удерживают его в границах нормы. Физической и ментальной.

Однако сегодня, когда раздался приглушенный, но все равно не слишком приятный звук, он лишь протянул руку, нажал на кнопку и остался лежать на спине, не торопясь выбраться из-под одеяла.

Это не было похоже на апатию, от которой он страдал в первый год своей незрячей жизни, когда врачи официально объявили, что это навсегда. Влад просто ощущал, что на него внезапно навалилась такая усталость, словно он уже несколько дней оставался на ногах, прилег на полчаса и совсем не успел отдохнуть. Он знал, что стоит начать шевелиться – и все пройдет, поскольку нечто похожее приключилось с ним и накануне, и днем ранее.