Агасфер. Вынужденная посадка. Том I - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Каликинский cтр.№ 59

– Это генератор «белого шума». Создает помехи для перехвата разговоров. Так, на всякий пожарный, не бери на свой счет…

Он взял вторую бутылку пива и сел напротив Алдошина.

– Ну, рассказывай! Чем порадуешь?

– Радовать пока нечем. Самолет обнаружен, я к нему нырял дважды. В первый раз осмотр был визуальным, второй раз спускался с товарищем, для страховки. Бортовой номер совпадает. На фюзеляже и крыльях следов попадания снарядов и крупнокалиберных пуль отсутствуют, остекление кабины целое. Вывод очевиден: самолет не был сбит, а совершил вынужденную посадку. С другой стороны – главный поплавок разворочен, вероятно, взрывом. С учетом того, что на вашем фото «грумман» целехонек, то повреждения поплавка могут быть следствием подрыва с целью затопить самолет. Могли пару гранат бросить на лед, скажем. Кто бросил – теперь не узнать. Внутри кабины, грузового и пассажирского отсеков никаких ящиков нет. Вблизи затонувшего «груммана» – тоже. Дно там идеальное, Владислав Николаевич – голый камень. Я бы даже сказал, что затонувший самолет лежит на каменной плите. Водорослей почти нет. Обшарили дно в радиусе 30 метров – чисто. С учетом малой глубины, всего 12 метров, никакой ящик дальше бы не отнесло…

– Ну, что ж… Отчет по погружению исчерпывающий. А на берегу, Миша?

– Берег в месте обнаружения самолета представляет собой каменистый пляж шириной 70-100 метров. Дальше от моря берег повышается. Вот фотографии. Видите – пологий подъем в нескольких местах прерывается отдельными скалами высотой 15–25 метров. Я отметил точку нахождения самолета, обозначил на берегу поисковую «поляну» по 150 метров в каждую сторону и все дважды прошел с металлодетектором. С учетом того, что дело было зимой, наиболее перспективными местами для тайника – в смысле отсутствия снега – мне представляется подножие скал. «Звенело» часто, но все по мелочи. Бытовой металлический мусор малой массы. Значит, наиболее очевидная версия о том, что груз был спрятан в непосредственной близости от места приземления – непродуктивна. Подняться в зимнее время на склон и углубиться в тайгу без специального снаряжения весьма проблематично. Снегу в тех места в январе-феврале выпадает метр и более. Так что если ящик и был, то его оттуда унесли. Сам летчик, или попозже кто – черт его знает…

– Понятно. Слушай, Миша, а у тебя прибор-то хороший? Ну, этот, как его – металлоискатель? Может, проглядел?

– Обижаете, Владислав Николаевич. Сами прикиньте: в скальник для устройства тайника без экскаватора глубоко не залезешь. Максимум – метр, и то это оч-чень постараться надо! Моя «клюшка» фирмы «Гаррет» на такой глубине легко увидит и распознает, скажем, чайник. А уж полтора десятка мечей! Считай, пуд ферума, железа. Такую массу любая «клюшка» во всяком грунте и на большей глубине распознает и «заголосит»!

– Ну, извини… Ладно, с прикладными поисками закончили. С бумажными что у нас?

– Обшарил все три деревни вокруг, выявил и опросил всех стариков, какие еще ползают. В сорок шестом никто из них там не жил, первые переселенцы появились двумя годами позже. Соответственно, и об американском самолете никто не слыхал.

– Угу… Местные школы, юные следопыты? Газеты сорок шестого года?

– Все отработал, Владислав Николаевич. Пусто! На газеты, я собственно, не очень и рассчитывал – в те годы подобную информацию до народа не доводили. Нашел бабулю одну древнюю – в интересующем нас году она как раз устроилась в единственную газету, которая после японцев стала выходить. Тоже ноль – ничего не слыхала, ничего не знает.

– Архивы?

– И в архиве поработал, шеф. Там дела пошли получше, но прямых выходов на самолет пока нет. Один следок вроде определился, но его еще надо разрабатывать. В отчете управляющего Тымовским округом за 1903 год есть упоминание о родовом поселке айнов – как раз в устье речушки в интересующем нас месте. Полазил по тайге, нашел место поселка. Никого, естественно, там нет: последних айнов японцы вывозили с Сахалина аккурат в 1945 году. Я наименование поселка вам запишу, отправьте вашим частным детективам в Японию. Делопроизводство у них было качественным, наверняка где-то сохранились списки вывезенных с Сахалина айнов. Но дело тухловатое, Владислав Николаевич, сразу предупреждаю. Если и остались какие-то долгожители, то только на Хокайдо, их там расселяли. А упомянутый поселок гораздо старше. Я так полагаю, что обитатели покинули его где-то в начале ХХ века.

– Прямо так и определил? Ну, ты спец, тебе виднее, конечно. Ясно! – Абвер хлопнул ладонями по коленям. – Что ж, надо будет, и на Хоккайдо тебя командируем, Миша! Хочешь в Японию командироваться?

– Нет, Владислав Николаевич! Я там четыре раза был. Туристом и за машинами ездил… Без языка в этой стране трудно. А с айнами, полагаю, так вообще караул: живут обособленно, с чужими стараются в контакт не входить.

– Ну, что ж… Умные люди говорят, что отрицательный результат – тоже вещь полезная. Лично для меня отрадно уже то, что никто про самолет американский не слыхал, ажиотажа вокруг него не было. Стало быть, и «начинку» не искал никто. А мы с тобой, Миша, найдем! Что-нибудь еще?

– Покопался в партийных архивах 1946 года. В отчетах и донесениях партийной организации Десятой воздушной армии в обком ВКП(б). Никаких самолетов, никаких американцев. Есть в одном донесении упоминание об исключении из рядов пламенных большевиков некоего дознавателя Особого отдела авиаполка, который в то время дислоцировался в нынешнем поселке Сокол, о возбуждении против него следственного дела. Повод – пропаганда американского образа жизни и злоупотребление с сохранностью вещественных доказательств. Время возбуждения дела и исключения из партии – март 1946 года. Как этот идиот пропагандировал америкосов и что там спер из вещдоков – не уточняется.

– Думаешь, что это может иметь отношение к нашему делу?

– За неимением других упоминаний об американцах, – пожал плечами Алдошин. – Я еще пива закажу, Владислав Николаевич?

– Ты тут хозяин, чего спрашиваешь? Валяй, только себе, я больше не буду.

Алдошин снял трубку внутреннего гостиничного телефона, попросил принести еще пару бутылок «будвайзера».

– Хорошо бы поглядеть следственное дело этого хмыря-дознавателя, Владислав Николаевич! Мне директор местного архива сказал, что эти дела начали рассекречивать. Имеющие историческую ценность передают в территориальные архивы, остальные уничтожают. Может, «напряжете» ваши связи насчет этого дела – если его не уничтожили еще, конечно…

– Попробую. Запиши фамилию и прочие ориентиры. Все у тебя, Миша?

– Самое вкусное я на десерт приберег, Владислав Николаевич! – похвалился Алдошин. – Кое-что все-таки есть! Нашел я с помощью одного местного краеведа тетрадочку с записью мемуаров тамошнего доктора. А там среди прочей лабуды есть рассказец об «исповеди» местного туземного жителя. С упоминанием и американского самолета, и самих янки!

Алдошин вынул из сумки старую тетрадку, передвинул ее по столу собеседнику.

– Почитайте, Владислав Николаевич! Я страницы, где про туземца, «стикерами» отметил.