Путь воина - читать онлайн книгу. Автор: Максим Лагно cтр.№ 99

— «Свободная любовь»? — повторила Нау. — А это ты красиво сказал. Поэтому ты мне и нравишься. Пока что.

Говорить Нау, что она, мол, тоже мне нравится немного поздно. Поэтому молча подобрал свои трусы и начал завязываться.

— Кстати, — сказал я. — Ты не оскорбилась, что я не спросил разрешения прикоснуться к тебе? Руками, и вообще всем остальным?

— Пусть эти лицемерные порядки и правила провалятся в грязь. Я сама по себе Нау, и я…

— Ясненько, ты будешь прикасаться без разрешения.

Нау не ответила и продолжила приводить в порядок свою тунику. Это с виду одежда дивианок была простой, на подкладке же имелось много отдельных завязочек и тесёмочек, поддерживающих формы или открывающих определённое количество голого тела.

— А каково твоё предназначение? — спросил я. — Чему ты учишься в Доме Опыта?

— Всему, что считаю нужным.

— А какие у тебя есть озарения, кроме ярких «Крыльев Ветра»?

— Больше никаких.

— Ты решила оставить остальные грани свободными?

— Нет.

— Ты рассчитываешь усвоить ещё другие озарения? Мне всегда было интересно, что сочетается с «Крыльями Ветра»?

— Нет. У меня только это озарение и не будет никаких других. Если только не получу их во время благоволения, но Создатели давно не звали меня к себе.

Я был сбит с толку этими заявлениями.

— Не понял. А почему у тебя не будет других озарений? Куда же ты денешь оставшиеся шесть тысяч граней?

— Самиран, ты забыл или не знал, что не все одарённые гранями обладают полным их количеством?

— То есть?

— Кто-то не доносит свои грани до того времени, когда сможет обратить их в озарения. А кто-то сразу после рождения получает меньше граней, чем остальные. Так что не у всех есть двенадцать тысяч граней. У кого-то их меньше.

— Или больше.

— Нет. Такого никогда не было.

— Так у тебя меньше двенадцати тысяч граней? Сколько же?

— Это грубый и невоспитанный вопрос.

— Ты презираешь порядки и обычаи Дивии, — усмехнулся я. — Разве для тебя существуют грубые вопросы?

Нау растерялась.

Можно ещё предположить, что девушка по имени Нау, как и все бунтующие тинейджеры, решила звать себя только по имени. А имя тоже придумала. Быть может, для дивианской культуры это невероятно вызывающий поступок, подрывающий устои консервативного общества. Словом, Нау — девушка не культурная, а — контркультурная. В моём мире она ходила бы изрисованная татуировками и готовила бы коктейли Молотова на баррикадах.

Именно таких девушек легко озадачить логическими вопросами.

Признав, что раз уж она «не такая как все», то нужно соответствовать, Нау ответила:

— У меня было чуть более шести тысяч граней.

— Остальное унёс ветер? — спросил я, вспомнив соответствующее случаю выражение.

— Хватит об этом. Мне неинтересно. Не будь, как все, Самиран.

Чёрт знает зачем, но я снова привязался к тайне её имени:

— И всё-таки. Нау — это настоящее имя?

— Все имена — это выдумка.

— И что? Я спрашиваю, это настоящее имя? Или кличка. Или что вообще.

Нау тяжело посмотрела на меня:

— Сам скажи, я — настоящая?

— Ты? Да. Очень. И кругленькая такая…

— Тогда и имя моё — тоже настоящее. Если ты хочешь выяснить, из какого я рода, то повторюсь — у меня нет рода.

— Но разве так бывает? — удивился я.

Теперь Нау посмотрела на меня с удивлением:

— А почему так не может быть?

— Ну, у вас же… то есть, на нашей великой летающей тверди род имеет значение. Через имя рода мы выбираем наследованное озарение…

— У меня нет ничего наследованного.

До меня наконец-то дошло: раз у Нау нет ни фамилии, ни наследованного озарения, то она потомок нелегалов. Её ненависть к прирождённым жителям и славным родам стала понятнее.

— Но я — тоже прирождённая жительница, — с вызовом сказала Нау. — Я тоже родилась в Дивии.

— А почему ты не придумаешь себе имя рода? — спросил я. — Я раздумывал отказаться от Саран и придумать свой род.

— Я знаю, что ты так хотел Самиран. Этим ты и отличаешься от остальных. Ты готов отказаться от благ славного рода Саран ради свободы.

Я не стал намекать девушке, что мои причины гораздо сложнее, чем какая-то там свобода.

— Ещё ты можешь взять имя рода будущего мужа, — предложил я.

Нау совсем не эротично сплюнула:

— В грязи я видала всех мужей. Я сама по себе. Разве ты не понял?

— Понял, понял.

Я нежно привлёк Нау к себе. А сам подумал: «Все вы, неформалки, так говорите. Лет этак до тридцати, а потом понимаете, что часики-то уже дотикали, ещё немного и вы станете тыквой. После чего поскорее выходите замуж за первого встречного неудачника, типа Дениса Лаврова».

Близость тела девушки снова заставила низ моего живота сладостно сжиматься.

Нау оттолкнула меня:

— Нет, хватит. Мне пора домой. Я итак вся липкая из-за тебя.

— А где ты живёшь?

— Я живу там, где живу.

— А твоя таинственность и впрямь раздражает.

По залу скрижалей прокатилось эхо шагов, я узнал стук сандалий хранительницы Скрижалей. Потолок озарили синие отблески фонаря.

— Кто здесь? — громко сказала Киа Дивиата. — Служанка? Это ты, подлая тварь? Если я узнаю, что ты снова читала Скрижали, то убью тебя прямо тут. Слышишь?

Я и Нау осмотрелись — путь из зала отрезан, а отверстие в потолке забрано деревянными ставнями.

— Спрячься, а потом улетай, — сказал я.

— А ты?

— Я её задержу, — ответил я с тем надрывом, с каким в фильмах раненный солдат спасает отступающих товарищей.

Не прощаясь и даже не глядя на меня, Нау ускользнула в темноту.

Я громко ответил:

— Это не Служанка, а всего лишь я, Самиран Саран.

* * *

Скоро Киа Дивиата подошла ко мне. В одной руке держала большой фонарь, во второй — чёрный кинжал из небесного стекла.

— Одна из Служанок повадилась читать Скрижали, — пожаловалась хранительница. — Вот я стерегу по ночам эту тварь, чтобы прирезать.

— А разве низкие способны понимать начертания дивианского языка?

— Способны, не способны, но рабам нельзя заглядывать в скрижали.

Киа Дивиата поставила фонарь на пол: