Хохот степей - читать онлайн книгу. Автор: Александра Питкевич cтр.№ 10

— Нет, что ты. Меня в храм и отдали. Брат заболел. Младший. А он опора и надежда родителе на старость. Денег в тот год совсем не было, корова и та, одна осталась. Вот меня и отдали, чтобы вычтец брата спас.

— Спас хоть?

— Конечно. За такую цену попробовал бы не спасти, люди из деревни бы потом ему на две недели перестали подаяния носить, — уверенно кивнула я.

— И много вас там таких девушек было, при храме? — я даже немного вздрогнула, услышав вопрос колдуна, который до этого слушал молча.

— Не очень. За год две-три набирается. При храме всегда и работа и еда есть, но семьи все же стараются до последнего. Все знают, что девок, если те доживают, потом паххетам продают. За воск, за ткани дорогие.

— И тебя продали?

— Конечно. Три рулона зеленой ткани отдали. Я крепкая. Была.

— А домой не хочешь вернуться? Зачем к Эргету в юрт просишься? — это снова рыжий. Не думала, что такой большой и суровый воин станет так внимательно девку расспрашивать.

Я обернулась на колдуна, чуть голову на бок повернув. Эргет, значит.

— Так мне домой нельзя! — рассмеялась я. Умом понимала, что они просто не знают, но в голове все же не укладывалось. — Меня за жизнь брата отдали. Если я вернусь в дом матери и отца — духи разгневаются и брата приберут. Что я, глупая, так всех подставлять.

— И что же, вернуться никак-никак нельзя?

— Ну, — я задумчиво обгладывала заячью лапу, чувствуя, что уже сыта, — можно в храм сплатить, только цену такую заломят, что можно дом построить. Да и зачем? В горах можно только с хорошим мужем жить. Так что нет, я лучше колдуну служить стану. Если не прогонит.

Вернув остатки зайца рыжему, я широко зевнула.

* * *

Дождаться, когда над озером станет туман, у меня не хватило сил. Я так и уснула там, где сидела, кутаясь в шкуру. Мне не хватало ни опыта путешествий, ни выносливости, чтобы чувствовать себя более-менее приемлемо в этой дороге. Кроме всего прочего, впечатлений было столько, что голова была готова лопнуть, как переполненный мешок.

Ночью меня, кажется, кто-то переложил, так как проснулась я с серым рассветом, вполне удобно устроив голову на невысоком седле. На шкуре бледными каплями блестела роса, которая испарится, как только солнце поднимется над травой.

Чувствуя себя, пусть и не хорошо, но все же выспавшейся, я села, всматриваясь в догорающее пламя костра. Угли слабо светились, то вспыхивая, то вновь погасая, привлекая внимание.

— Проснулась? — тихий голос колдуна раздался из-за спины. — Не пугайся. Мой черед стоять на карауле.

— Всю ночь?

— От чего же. Мы меняемся. — степняк бросил в костер одну сухую, выбеленную солнцем ветку. Над замершей, словно бы сонной степью, где-то вдали, раздался резкий, птичий крик.

— Беркут, — тут же определил колдун, глядя на черный силуэт в небе. — Будь аккуратна в степи, Лисица. Такая птица может и на человека напасть.

— Они не боятся людей? — я не верила, что птица может быть такой безрассудной. Это не медведь, и не волк.

— А чего им тебя бояться? Тебе-то и отмахнуться от него нечем, — помолчав немного, Эргет вдруг посмотрел на меня, своими споконйми, черными глазами, котрые, казалось, ничего не выражали. — Видела хоть раз такую птаху вблизи?

— Не приходилось.

— В улус приедем — посмотришь. Тогда все поймешь.

— Скоро поедем? — мне вдруг страшно захотелось уединиться.

— Еще нет. Братьям отдохнуть нужно. Да и дороги осталось не много, зачем торопиться? Лисица, на озеро посмотри.

Несколько озадаченная таким обращением и резкой сменой темы, развернулась в нужную сторону. Над темной водой, как разлитое молоко, стояла плотная пелена тумана. Тут же зачесалась и спина, и плечи, словно я неделями не мылась. Это было не так далеко от истины, так как паххеты давали нам воду для обтирания раз в несколько дней, все неприятные запахи маскируя благовониями, от обилия которых первое время кружилась голова.

— Когда в улус доберемся — будет много шума и совсем не до тебя. Скорее всего, до вечера в юрте просидишь, пока кто-то вспомнит. — Колдун встал, тут же закрыв своей фигурой половину неба над моей головой. — Что с тобой будет — тоже сказать пока не могу. Это уж как мать моя распорядится.

Мужчина отступил на шаг в сторону, а потом мне на колени упала стопка одежды.

— Чистое, в одной из сумок было. То ли в подарок сестре моей везли, то ли для жены кто обнову купил, но если хочешь матери моей приглянуться — все же стоит себя в порядок привести.

Я только открыла и закрыла рот, соображая, что можно сказать этому мужчине. Потребовалось несколько минут отчаянной мыслительной деятельности, прежде, чем удалось выдавить из себя нечто более-менее подходящее.

— Я тебе очень благодарна. Даже если твоя мате не примет меня в юрт, это все…

— Простого «рехмет» будет достаточно, — перебил степняк, поведя рукой в сторону озера. — Пенных ягод, к сожалению, нет, но уж без этого сумей обойтись. И поторопись.

— Рехмет? — неуверенно переспросила, надеясь, что верно запомнила такое важное слово.

— Рехмет, — улыбнувшись, кивнул Эргет.

Подхватив одежду, скинув шкуру, я несколько растеряно обернулась на спящих мужчин, затем на озеро, еще раз посмотрела на колдуна. Склонила голову в жесте благодарности, и уже развернулась, переступая через седло, на котором спала, как в голове вспыхнула одна мысль.

— А почему «лисица»?

— Сама сказала, кто как хочет, так и зовет. А для степей это хорошее, доброе имя. Такое принесет тебе и богатство и удачу, Серебряная Лиса. Менге Унэг. Или тебе не нравится? — глаза чуть сощурились, оставаясь узкими щелочками.

— Нет, мне очень нравится, — честно призналась, прокатив имя на языке пару раз. — Красиво звучит.

Улыбаясь от уха до уха, чувствуя, что это имя на самом деле должно принести мне удачу, я даже тихо что-то напевала себе под нос, пока быстро, натирая песком кожу, мылась в остывшей озерной воде. Мелкий, белый до прозрачности, песок прекрасно очищал, позволяя почувствовать себя заново родившейся.

Вставать в воде я не решалась, опасаясь глазастых степняков, так что, пока по мылась чуть не отморозила все на свете, но это не имело значения, в сравнении с отсутствием вони и зуде. Наскоро вытершись, натянув чистую одежду, я блаженно выдохнула, поглядывая на кучу лохмотьев, в которые превратился мой паххетский наряд.

Единственное, что пришлось отложить на потом — это мытье волос. Не имея при себе ни хлебной закваски, ни простого яйца я могла добиться совсем не того результата. Пришлось просто разобрать волосы пальцами и сплести в плотную косу, перетянув шнурком.

Когда я вернулась к костру, степняки уже проснулись, неторопливо завтракая холодным мясом. Замерев в шаге у костра, с тряпками в руках, я не могла решить, куда деть вещи.