– Как ты? – спросил он.
– В порядке, – ответила я.
Иногда ложь оправданна.
– Это хорошо. Мне показалось, ты избегаешь меня, – сказал он. – И ты не слишком-то пытаешься это скрыть. Я понимаю, что всю эту историю с Чарли сложно переварить, но ты, похоже, не избегаешь других людей – только меня. И я действительно хочу узнать почему.
Он посмотрел на меня серьезно. Я ничего не ответила. Я не знала, с чего начать.
– Мы можем просто остаться друзьями, если хочешь. Я не хочу на тебя давить, если ты сейчас не готова.
– А ты этого хочешь? Быть друзьями?
Мне не следовало бы спрашивать, это было нечестно, учитывая, что я уже приняла решение, но, пусть я поступала эгоистично, мне хотелось услышать ответ.
– Нет, – произнес он. – Я не хочу, чтобы мы остались просто друзьями.
На мгновение мое сердце замерло, оказавшись в параллельном мире – там, где эта фраза имела значение. В мире, где я не знала, что он сошелся с Анной, а я была лишь случайной заменой в отношениях, которые могли бы случиться, должны были случиться с ней. В мире, где я могла бы смотреть на Ника, не представляя, как изломанное тело Анны лежит под его окном. А потом мое сердце забилось снова, вернув меня в реальный мир.
– Между нами ничего не может быть, – ответила я. – Прости.
Он нахмурился:
– Почему нет?
Я попыталась придумать объяснение, которое бы его устроило. Я так многого не могла ему рассказать.
– Тебе нравилась Анна, – сказала я. – Мне казалось, что это не имеет значения, но я ошиблась.
– Какое это имеет значение? – спросил он. – Анна мне нравилась, это правда. Но я даже почти не знал ее.
– Мне кажется, она соединила нас, – ответила я. – Думаю, это из-за нее в первую очередь ты и заговорил со мной.
– Это неправда, – сказал он.
– Ладно, тогда скажи мне, что ты остановился бы тогда в коридоре, кем бы я ни была. Скажи мне, что хотя бы в какой-то миг для тебя было не важно, что у меня ее лицо. Что тебе ни разу не приходило в голову, что я – твой второй шанс.
Все его тело напряглось, выдавая внутреннюю борьбу, а потом он обмяк, опершись на перила.
– Вы были близняшками. Конечно, я не мог этого не замечать. Конечно, я хотел… – Он покачал головой. – Но это не значит, что мне не нравишься ты, это не значит, что мои чувства к тебе ненастоящие.
«Ты не ошибаешься, – подумала я. – Но ты и не прав. Не думаю, что ты бы влюбился в меня, если бы сначала не влюбился в нее».
– Прости.
– И ты меня, – ответил он. – Думаю, вместе мы выглядели бы восхитительно.
Он посмотрел на меня, и я вдруг увидела нас вместе – в прошлом и в будущем. Увидела жизнь, которая могла бы быть у нас. «Может, я сумела бы выкинуть произошедшее из головы, – подумала я. – Может, он никогда не узнал бы, с кем она собиралась встретиться той ночью».
Но потом я представила Анну, представила, как она сияла той ночью, думая о нем. Как она улыбалась, словно у нее есть какая-то тайна. Настоящая тайна. Словно она знает что-то хорошее. И поэтому я ничего не сказала. И когда Ник оттолкнулся от перил и пошел вверх по лестнице, я не окликнула его, не попыталась его остановить, не ухватила за руку, когда он проходил мимо. Я просто смотрела, как он уходит.
Глава 71
Несколько дней спустя я отправилась в комнату Анны и достала с книжной полки ее стихи. Сев на кровать, я снова стала их перечитывать. В прошлый раз я просмотрела их быстро, выискивая улики и намеки. Я не взвешивала каждое слово, не обращала внимания на рифму, сюжет, не пыталась увидеть цельную картину. Не увидела, что стихотворение о цветке на самом деле не о цветке, а о том, как Анна увидела цветок, о том, как она вспоминает о нем и что это воспоминание значит для нее. Возможно, мистер Мэтьюс беспокоился о ней, возможно, она нравилась ему как личность, но что касается той пометки на ее работе, думаю, в ней он просто сказал правду: Анна могла бы стать прекрасной писательницей и он был рад, что она училась у него.
Стихотворение о любви я отложила в сторону, не зная, хватит ли у меня сил перечитать его снова, понимая, что я буду видеть Чарли в каждой строке. Я уже просмотрела большую часть стопки, когда послышался негромкий стук в дверь, а затем в комнату медленно вошла мама.
– Привет, – сказала она. – Хотела сообщить тебе, что мы будем ужинать примерно через полчаса.
– Спасибо. Через несколько минут спущусь и помогу накрыть стол.
– Было бы замечательно. – Она заметила стопку стихов, лежащую рядом со мной. – Что ты читаешь?
– Стихи, – ответила я. – Которые написала Анна.
– Можно посмотреть? – спросила она.
Вопрос прозвучал небрежно, непринужденно, но в нем слышалось что-то еще, что-то скрытое. То, о чем говорили и морщинки, появившиеся в уголках ее глаз и около рта. Я ненадолго задумалась, не желая выпускать их из рук. Потом вспомнила про коробку и кивнула.
Мама села рядом со мной. Я наблюдала за тем, как она читала два или три стихотворения о природе. Видела, как она улыбается и то и дело беззвучно проговаривает отдельные слова и фразы. Я ожидала, что меня охватит чувство потери, когда я увижу, как она впитывает слова Анны, но ничего подобного не произошло. Наоборот, мне стало легче, словно камень, лежащий на душе, стал немного легче. И все-таки, когда мама взяла в руки то любовное стихотворение, я невольно вытянула руку, чтобы забрать его. Но я не позволила себе этого сделать. «Все в порядке, – подумала я. – Ты не знаешь, что оно про Чарли».
Она прочитала стихотворение дважды – я заметила это, наблюдая за тем, как ее взгляд движется по странице.
– Очень мило, – сказала мама.
Она держала лист очень осторожно, словно он был более хрупким, чем остальные.
– Думаю, да. Немного слащавое.
Было тяжело смотреть на то, как она держит стихотворение в руках, мне хотелось побыстрее покончить с ним, хотелось, чтобы она положила его на место. Поэтому мои слова прозвучали резче, чем я рассчитывала.
Нахмурившись, она вопросительно посмотрела на меня:
– Слащавое?
Я пожала плечами:
– Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Обычное стихотворение о любви.
Она медленно покачала головой:
– Дорогая… мне не кажется, что это любовное стихотворение. – Она помолчала. – Или, может, оно и правда о любви, но не о романтической.
Мама словно говорила загадками.
– Не понимаю, о чем ты.
Она встала с кровати и передала мне листок.
– Прочитай его снова, – сказала она. – Не спеши. Дай себе достаточно времени.