Паучиха. Личное дело майора Самоваровой - читать онлайн книгу. Автор: Полина Елизарова cтр.№ 11

— Где же его возьмешь, нормальный? — бросив одобрительный взгляд на сухонького мужичка, оживилась Татьяна Федоровна и вскинула домиком свои тонкие, слегка подведенные коричневым бровки. — Все зерна, поступающие с плантаций на фабрики, проходят обработку, в процессе которой от настоящего кофе не остается практически ничего!

В кабинет вернулся официант и первым делом выгрузил на стол запотевший штоф с водкой.

— Эспрессо кому? — схватил он с подноса маленькую белую чашечку.

— Сюда, — вальяжно постучала пальцем по столу Виолетта Семеновна. — Сахар где?

— Я еще понимаю — пить ристретто в хорошем итальянском ресторане! Пару глотков после сытного обеда… — не унималась Татьяна Федоровна.

Но ее никто не поддержал, а Виолетта, щедро приправив кофе сахаром и сливками, переключила свое внимание на массивного, как шкаф, с нагловато-дерзким лицом Петю.

— А мне бы чайку… с мятой и чабрецом, — оторвавшись от мобильного, задумчиво произнес лысый мужчина, с рыхлым, в оспинах, лицом. — И стопку под водку дай.

— Так сколько водочных рюмок принести? — едва сдерживая зевоту, уточнил астеничный официант.

— Я тоже махну для сугреву! — Виолетта Семеновна потерла друг о друга свои толстые лапки с пальцами, густо унизанными золотыми кольцами. Так же, как и у хостес, от природы тяжелые черные волосы Виолетты годами нещадно вытравлялись, пока не получили вожделенный оттенок блонда. Виолетта была смуглолица и черноброва, ее вполне можно было бы принять за хозяйку этого ресторана.

Но едва она открывала рот, как экспрессия и легкий, но уловимый выговор, выдавали в ней наличие украинской крови.

— Да и я не откажусь, — игриво покосился сначала на Виолетту, а потом на штоф Петя.

— Короче, всем стопки неси, — махнул рукой лысый. — Да побыстрее, любезный!

Все это время шатенка молчала. Правой рукой она что-то быстро писала в мобильном, лежавшем перед ней на столе, а в левой держала пучок зелени и время от времени, тщательно прожевав, откусывала от пучка.

Через пару минут, когда официант принес рюмки, шатенка убрала телефон в сумочку.

— Господа! — ослепительно улыбнувшись, обратилась она к собравшимся. — Хотелось бы напомнить, что собрания ордена проходят вовсе не для мелких, пустых споров.

Виолетта Семеновна сочно хмыкнула, а у Татьяны Федоровны еще больше заострился носик на бледном пергаментном лице.

— Мы — больше, чем друзья, — привстала шатенка, зажав в тонких нервных пальцах стопку с водкой. — Больше, чем партнеры, — чокнувшись с державшим наготове рюмку Петей, продолжила она. — Мы…

— Избранные! — то ли с иронией, то ли с гордостью громко выкрикнул с места лысый.

— Именно, — словно обдумывая про себя следующую фразу, задумчиво опустила голову шатенка. — И потому добро пожаловать на двадцать вторую встречу нашего ордена!

Будто паря на цыпочках по воздуху, она ловко обошла стол и чокнулась с каждым.

Когда она присела обратно на свое место и приступила к еде, предусмотрительно положенной ей на тарелку Петей, со всех концов стола раздался шум заждавшейся посуды — собравшиеся были голодны.

Судача о пустяках, все, кроме шатенки, цедивший одну стопку, выпили по третьей, и в кабинете потекла откровенная беседа.

— Короче, Тимофеич, — обращаясь к сухонькому темноволосому мужчине хвастал лысый, — сделал вчера МРТ головы. И прикинь — ничего не нашли! Рассосалась!

— Ага, и моя простата окончательно заткнулась! — Темноволосый поковырялся в мисочке с маринованными грибами и выудил из сероватого желе крупного опенка. — Потому что наша Инфанта — богиня! — Он сложил в трубочку обветренные губы и, глядя на шатенку, чмокнул губами, обозначив поцелуй.

— А у меня миома рассосалась, — повела округлыми плечами Виолетта Семеновна. — Три года, блять, наблюдалась… Вчера помощница на монитор глаза вылупила: ничего нет.

Татьяна Федоровна тут же нахохлилась:

— Как это ты, ведущий гинеколог престижной клиники, не могла себе три года какую-то миому вылечить? Ну, вырезала бы ее — всего и делов…

— А ты думаешь, мы, доктора, заговоренные? — беззлобно накинулась на нее раскрасневшаяся от выпитого Виолетта. — Вырезать… Могла бы вырезать сама, так вырезала бы, а я не могу!

— Девочки, хватит цапаться! — строго сказала Инфанта. — Пока готовят горячее, предлагаю поговорить о делах. У кого какие новости?

— Фээсбэшник один к нам стучится, — после всеобщей паузы сказал лысый, которого звали Максим Тимофеевич. — Я ему пятнашку зеленых зарядил за вход. Он шифрованный весь. — Лысый смешно растопырил на приподнятой руке пальцы. — На сеанс не пойдет, хочет сразу в орден.

— Чем полезен? — Инфанта задержала взгляд на штофе с водкой, затем быстро перевела его на Петю.

Пока толстяк, тряся над столом солидным пузом, разливал по рюмкам водку, Максим Тимофеевич продолжил:

— Ему генерала недавно дали. Банки крышует, с депутатами многими вась-васькается, и сам мужик дельный. Не противный.

С плохо скрываемой неприязнью он покосился на Петю.

«Не то, что ты, жопа жирная… Ишь, уселся поближе к нашей цыпочке… Все надеешься перепихнуться? Ну и идиот!» — услышала шатенка его мысли.

— Пятнашка — че-то мало… — подал голос сухонький брюнет.

— Дело не столько в деньгах, Игорь Петрович, — отчеканила Инфанта, — сколько в реальной пользе ордену.

— Несомненно! — закивал Игорь Петрович и что-то проверил в мобильном, который все это время не выпускал из рук.

«Где ж ты, сучка, где?! Завела старика так, что места мало… Работать не могу, спать не могу… жену видеть не могу… Но главное — опухоль простаты благодаря твоей молодой кровушке рассосалась…» Вот о чем на самом деле думал Игорь Петрович, продолжая поддерживать беседу о фээсбэшнике.

Инфанта внимательно посмотрела на Татьяну Федоровну.

«Хабалка сисястая… Хоть бы догадалась меня отблагодарить… Я твоего урода на самый престижный факультет, на бюджет пропихнула… Миома у нее рассосалась…»

Было ясно, что за мышь пробежала между подружками.

Прикрываясь правилами ордена, Виолетта Семеновна хлопотами Татьяны Федоровны, декана одного из факультетов престижного университета, засунула в него своего дебиловатого отпрыска. И Татьяна Федоровна давно рассчитывала на личную, в конвертике, благодарность.

Но Виолетта Семеновна, бесплатно принимавшая в своем кабинете Татьяну Федоровну и ее едва живую, такую же брюзгливую мать, искренне считала, что расплатилась по бартеру.

Подали горячее: шашлыки на шпажках — свинину, курицу и осетрину, сочную долму и нажористые хинкали.

— Петь, положи-ка и мне парочку! — дернула толстяка за рукав дорогого шерстяного пиджака Виолетта Семеновна.