Вниз по реке к морю - читать онлайн книгу. Автор: Уолтер Мосли cтр.№ 2

– То, что Трей назвал угоном его машины.

На ней был блестящий, переливающийся всеми оттенками зеленого халат, надетый на голое тело. А я сперва и не заметил. Но и когда обратил внимание, все еще был сосредоточен на работе.

– Не понимаю, – сказал я.

– Последние три года он платил за аренду этого дома и разрешал мне ездить на этом «мерседесе», – пояснила она. В электрическом свете ее карие глаза казались золотистыми. – А потом его жена пригрозила разводом, и он сказал выметаться вон, а машину вернуть в гараж в центре.

– Понимаю.

– Мне нужно съехать отсюда, детектив… простите, как вас зовут?

– Джо.

И когда Натали улыбнулась и повела плечиком, в наших временных взаимоотношениях вместо наручников определенно замаячила перспектива постели.

В постели Натали была чудо как хороша. Она умела целоваться, а это для меня самое важное. Меня определенно нужно целовать, и как можно больше. Она интуитивно уловила эту необходимость, так что весь остаток дня и большую часть вечера мы провели в поисках новых и интересных мест для поцелуев.

Она была жертвой. Я видел это в ее глазах, слышал в ее тихом голосе. Ордер на арест был ошибкой. Мужчина, который оставляет свое авто у дома подруги – у того самого дома, за который он же и платит ренту, – не станет ждать, что она отгонит машину в его гараж.

Завтра утром я сдам отчет и вернусь в доки. Туда, где происходят настоящие преступления.

Когда я открыл глаза, Моника Ларс, на тот момент моя жена, уже встала и готовила завтрак себе и Эйже-Дениз, нашей шестилетней дочке. Меня разбудил запах кофе и воспоминания о том, как Натали целует меня там, куда самому мне не дотянуться. Я ушел от нее, когда закончилась рабочая смена. Принял душ, переоделся в участке и вернулся домой как раз к позднему ужину.

Нежась последние минутки в постели, я глубоко, удовлетворенно вздохнул… и тут раздался звонок в дверь.

Спальня у нас была на втором этаже, а на работе меня раньше полудня не ждали. Я очень устал и был неодет. Пусть Моника сама разберется с гостями.

Я потянулся, размышляя о том, как я люблю свою маленькую семью и что продвижение по службе до капитана не так уж невероятно, если я единолично перекрою самый крупный канал поставки героина в самом большом городе на земле.

– Джо! – крикнула Моника из прихожей, которая находилась на другом конце длинного коридора на первом этаже.

– Что? – отозвался я.

– Это полиция!

Вот эту фразу жена полицейского не произносит никогда. Это фраза для преступников и их жертв. Иногда мы сами так представляемся, целя табельным оружием в затылок какому-нибудь мерзавцу.

Полицией нас называет мэр, то и дело в газетах мелькает это словцо. Но когда жена полицейского говорит: «Это полиция», – это как если бы моя темнокожая бабушка сообщила моему фермеру-деду: «Там к нам какие-то черномазые!»

Я сразу понял, что что-то не так и Моника пытается меня предупредить. Мне и в голову не приходило, что это последнее проявление ее любви в браке со мной, а этот крик возвестит конец моей нормальной жизни вообще.

После моего ареста муниципальный адвокат проинформировал меня о том, что сообщил прокурор: на коричневой кирпичной стене дома на Парк-Слоуп красовалась маленькая бумажная табличка с текстом: «Объект находится под видеонаблюдением». Так что на приватность моего визита можно было не рассчитывать.

– Мисс Малкольм сказала, что вы предоставили ей выбор – арест или минет, – пояснила Джинджер Эдвардс.

Всего за тридцать девять часов в тюрьме Райкерс меня атаковали четверо заключенных. На правой щеке у меня красовался теперь белый лейкопластырь, стягивавший края пореза. Тому, кто это сделал, я сломал нос и правую руку, но шрам останется надолго.

– Это неправда, – ответил я Джинджер.

– Я видела запись. Она не улыбалась.

– А как насчет того, что она меня целовала?

– Ничего подобного там нет.

– Значит, пленка отредактирована.

– Наш эксперт говорит, что нет. Мы, конечно, изучим ее подробнее, но пока похоже, что на этом вы попались.

Джинджер – невысокая дама со светло-русыми волосами – выглядела стройной, но при этом производила впечатление человека физически сильного. Ей было за тридцать, но ее простенькое личико и через двадцать лет сильно не изменится.

– И что же мне делать? – спросил я эту миниатюрную светлолицую даму.

– Я бы хотела подать прошение об условном сроке.

– Я все потеряю.

– Все, кроме своей свободы.

– Мне надо об этом подумать.

– Прокурор собирается выдвинуть обвинение по статье «Изнасилование».

– Приходите послезавтра, – попросил я. – Тогда поговорим о прошении.

Светло-карие глаза Джинджер вдруг широко распахнулись.

– Что это у вас с лицом?

– Когда брился, порезался.

Я решил побороться с системой. За два дня я ввязался в полдюжины драк. Меня посадили в одиночку, но на четвертое утро карцера безумный даже на вид парень по имени Минк выплеснул ведро мочи мне в камеру через решетку на двери. У Минка были серые глаза, смуглая кожа и курчавые светлые волосы.

Охрана так и не прислала никого, чтобы убрать мою камеру.

В этой кромешной вони я и стал планировать убийство. В следующий раз, когда Минк, проходя мимо моей камеры, подался вперед, делая вид, что принюхивается ко мне, он ошибся буквально на несколько сантиметров, и я его достал. Этот клоун даже понять ничего не успел, а я уже держал его в удушающем захвате, который не раз отлично срабатывал с подобным отребьем. Я убью его и любого, кто только посмеет поднять на меня руку. Я проведу в тюрьме всю оставшуюся жизнь, но ни дружки Минка, ни охрана не посмеют ко мне больше сунуться.

Охранники подоспели быстрее, чем я удушил этого поганого метателя мочи. Чтобы отцепить меня от него, им пришлось открыть дверь моей камеры, после чего я насмерть сцепился уже с «миротворцами». Раньше я и не знал, каково это, когда тебя бьют дубинками. В пылу ярости ударов не чувствуешь, но в ту ночь все кости у меня болели просто невыносимо.

Всего за пару дней я превратился из полицейского в преступника. Я думал это худшее, что может случиться. Как же я ошибался!

На следующий день, когда я уже успел притерпеться к запаху мочи на своей одежде, к камере подошли четверо охранников в полной экипировке спецназа. Кто-то нажал на рычаг, чтобы открыть дверь, и они вломились внутрь, зажали меня, повалили на пол и сковали руки наручниками и ноги кандалами. Они меня тащили из коридора в коридор, пока не впихнули в комнатушку, такую тесную, что там даже троим нельзя было сыграть в покер за крохотным металлическим столом, накрепко приваренным к полу.