Она не знала адрес фирмы. Остаток вечера потратила, чтобы выяснить, как туда добираться.
Вышла из автобуса на параллельной улице у пятиэтажного здания, покрытого сеткой. Оказалось, оно находится прямо за их фирмой. Что, если его купить, или взять в аренду?
Ехала без звонка. Вошла в приёмную, остановилась в дверях. В горле стоял комок, но слёз не было.
Таня бросилась к ней, обняла и расплакалась.
— Ну что вы, Таня, держитесь…
— Ты ещё успокаиваешь меня, девочка! Давай, раздевайся. И говори мне ты, хорошо?
— Таня, фирму не арестовали?
— Нет. Почему её могли арестовать?
— Ну, как же, Олег…
— Так фирма на тебе с вашего возвращения. Ты не знала?
— Нет, откуда! Я пришла узнать, работаю ли я здесь.
— Конечно, старший менеджер по продажам. Ну, Олег! Он тебя вообще держал под стеклянным колпаком.
— Да уж… и зарплата мне полагается?
— А как же, и дивиденды, счёт в банке. Зарплата идёт на карточки, ты что, и карточку не получала? Пойдём, выясним в бухгалтерии.
И в бухгалтерии — сначала слёзы, объятия…
Вернулись в приёмную. Катя села у Таниного стола.
— Слава Богу, доживём с Максимкой до возвращения Олега.
— Если хочешь, можем тебя сделать исполняющим обязанности.
— Нет, ты же всегда оставалась за Олега, пусть так и будет. Менеджер, ещё и старший, меня устраивает. Ты сидела в кабинете Олега, когда его не было?
— Нет, у себя. Кабинет не открывала.
— Можно, мы зайдём? Я так соскучилась…
Странно, кабинет казался обитаемым, будто хозяин только вышел. Катя походила по комнате, погладила стол. Пыли не было.
— Здесь убирают?
— Я сказала, чтоб не каждый день. Но Анна Ивановна убирает каждый.
— Какой чудесный клоун! Олег привёз откуда-то?
— Да кто бы сделал такого, это Славик принёс, когда пришёл на работу устраиваться.
— Почему мы его не выпускаем?
— Как-то не заходил разговор.
— Можно заплатить ему авторские и процент с продаж. Олег не говорил тебе, когда он запер меня дома, времени было немеренно. Купил мне детские книги на английском, немецком, французском. Я перевела отрывки, и лучшее питерское издательство поручило мне книгу переводить. Она вышла перед самым арестом Олега. И мне заплатили двадцать тысяч, и будут доплачивать с продаж. Давай предложим Славику.
— Давай, у нас сейчас застой, куклы ушли в серию.
— Таня, Олег меня всерьёз не принимал. Это здесь я Катя, а дома была — маленькая. Он никак не может себе представить, как я окончила университет и осилила три языка. Но ты принимаешь меня всерьёз, я же нормально работала?
— Катя, о чём ты говоришь!
— Понимаешь, в Москве у меня было много времени. Если бы я думала, как мне жить без Олега, я бы сошла с ума. Я думала о работе. Не будешь смеяться?
— Нет, конечно. Может, соберём всех?
— Успеется. Ты говоришь — простой на фирме. Давай запустим зверинец. Мне Олег на Острове панду подарил. Материал тот же, что у кукол. Обшивка — любая, выбор огромный, любые ткани. А может, химики что-то придумают, как с куклами.
— Катя, это же прекрасная идея!
— Как с деньгами, можем расширяться?
— Нормально.
— Олега с нами не будет долго. Слишком долго. Я не хочу, чтобы он вернулся на жалкие остатки фирмы, которая работала по инерции. Пусть узнает, что могут женщины в команде. Я же буду приезжать к нему. И адвокат. Мы будем советоваться с ним, правда?
Таня смотрела на неё, будто видела впервые. Конечно, Катя грамотная, серьёзная, исполнительная. Но девочка же совсем! Горе делает человека взрослее…
— Я сегодня добиралась без машины. На соседней улице, прямо за нами, пятиэтажный дом в сетке. Его можно купить, или взять в аренду? Кто этим занимается в городе, не знаешь?
— У нас в мэрии есть человек. Я обращалась к нему, когда Олега не было, а на нас наехали. Можно попробовать, поговорить.
— Звони.
— Прямо сейчас?
— А что! Узнаем, разрешат ли. Посмотрим, какие у нас возможности, надо будет, возьмём кредит. Можно будет развернуться. Верхний этаж — офис, здесь оставим производство. И отдел продаж, маленький зал, перегородки. Я видела во Франкфурте, в «Русской игрушке».
Таня села за телефон.
Катю высокое начальство узнало:
— Катя, куколка! Можно вас так называть?
— Да, Михаил Алексеевич. Только помогите нам! Очень удобно, дом — рядом.
— Мы не разрешаем производство в городе, за городом — пожалуйста!
— Какое производство, игрушки! Фактически, швейные цеха! И офис. Мы бы объединили здания. Фасад сохраним. Во дворе…
— Уже и на двор замахнулись, Катя! Ну, принесёте проект, поговорим конкретно.
— Спасибо, Михаил Алексеевич! Нам бы посмотреть сначала.
— Охрану я предупрежу. Недели хватит? Пока никто не заявился с другим предложением.
— Мы постараемся.
Таня заговорила в машине:
— Ты меня потрясаешь. Как ты разговаривала с городским начальством!
— Разве была какая-то фамильярность? Как с тобой, как человек с человеком…
— С начальством так не разговаривают.
— Но он спокойно принял этот тон.
— Ещё бы! Куколка, красивая женщина, улыбается тебе…
И рассмеялись вместе.
— Теперь нам срочно нужен Славик. Проект делать ему. Кстати, Олег был скорее главным инженером, чем директором. Давай, Славика главным инженером? Олег с ним очень считался.
— Такой должности нет в штатном расписании. Добавим приказом, и этим же приказом — Славика.
— Звони ему. А я пока маме.
Секунду собиралась с духом:
— Мы вернулись. Я на работе, Максимка с тётей Верой. Если хочешь, поезжай. Пока.
И повесила трубку, не дождавшись ответа.
Славик только услышал, что Катя приехала, сорвался с места и побежал в приёмную. И остановился в дверях. Он ожидал увидеть убитую горем женщину, которую будет защищать, оберегать, помогать ей, ничего не ожидая взамен, ни на что не надеясь.
Катя улыбалась. Она улыбалась, разбивая вдребезги хрустальный образ, который он лелеял в своём сердце.
— Славик, здравствуйте. Я думаю, мы поговорим по дороге, Таня? Нужно всё посмотреть, пока светло.
— Понимаешь, Славик, мы можем получить дом, что за нами, пять этажей, если через неделю положим на стол мэрии примерный проект его использования.