Простофилей быть непросто - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Сотников cтр.№ 29

«Как договаривались, Максимилиан Александрович, – сказал Фрол. – Камушек ваш ценный я возвращаю. Но позвольте использовать вашу придумку и дальше. Публика меня без камня уже не захочет принять. Вот я и заказал ювелиру похожий. Такой, как ваш, видно, один на свете…»

Волошин растрогался – он вообще был любитель всяких мистических историй, совпадений – и подарил Фролу вдобавок к двойнику кошачьего глаза и оригинал. Он боялся, забрав камень, отнять у Фрола удачу. Такое вот бережное и щепетильное отношение было у Волошина к чужой жизни, к чужому успеху. Потом – революция, гражданская война, разруха… Фрол Шляпин скитался по стране, а перед самой смертью Волошина вернулся в Коктебель. Уже насовсем. Похоронен он здесь же.

– А камень? – спросила Аська.

– Судьба волошинского камня неизвестна, – вздохнул Коля. – Документальных доказательств и свидетельств я не обнаружил. Говорили, что во время похорон Максимилиана Александровича Фрол Шляпин пытался положить в гроб поэту какой-то камень. Но ему не дали. Потом он просил вмонтировать этот камень в надгробие. Но надгробие Волошина представляет собой чистую каменную плиту.

– А вокруг камешки насыпаны, – сказала Аська. – Вдруг там и кошкин?

– А откуда ты знаешь про камешки? – удивился Коля. – Уже была на могиле Волошина?

– Так вон же она! – Аська показала рукой на высокий холм левее Хамелеона. – Мы по дороге на Хамелеон туда заходили. Вон, видите дерево одинокое на са-амой вершине? Под ним и могила.

– Странно, Ася, – строго посмотрела на нее мама, – когда это вы успели еще раз на Хамелеон сходить?

– Да здесь же близко… – замурлыкала Аська, спрятавшись за спину Льва Николаевича.

«Вот проныра! – восхитился Филя. – Это ведь она одна туда шастала! И не боится! Хотя – чего бояться? Холм этот не обрывистый, как Хамелеон, и тропинка вся видна – вьется по горе от набережной до самой вершины… Завтра и мы сходим!»

– Нет, на могиле этого камня нет, – усмехнулся Коля. – Там насыпана обычная пляжная галька. Люди поднимаются на холм к могиле и несут с собой по камешку. И оставляют там.

– А откуда вы знаете, что Шляпин в Коктебеле похоронен? – спросил Даня. – Он же умер после Волошина. Значит, в архивах Волошина не может быть никаких сведений о смерти Шляпина.

– Молодец, – улыбнулся Коля. – Хороший вопрос. Я как раз и хотел рассказать о том, что архивы не все, далеко не все могут сообщить. Меня настолько заинтересовала судьба волошинского камня, что я решил проследить и дальнейшую судьбу Фрола Шляпина. И как же я удивился легкости этой задачи! Достаточно было запроса в адресный стол. Мне сообщили, что Шляпин умер, похоронен в Коктебеле, и в этом же поселке живет его сын.

– И этот камень, который сейчас находится в музее, дал вам сын Шляпина! – воскликнул Филя.

– Догадливые молодые люди, – развел руками Коля. – Именно так. Мы часто встречались и подолгу разговаривали с Иваном Фроловичем, он много рассказывал про своего отца и про Волошина. Иван Фролович как раз и поведал мне основную, не архивную часть этой истории, которую он не однажды слышал от отца. Откуда бы еще я узнал так подробно и про афиши, и про стремление Фрола Шляпина к славе, и про его встречи с Волошиным? Архивы скупы на такую информацию.

– Камень, камень… – тихонько повторял, напоминая, Филя.

– Конечно, про волошинский камень я спрашивал, – кивнул Коля. – В первую же встречу. Иван Фролович странный, очень странный старик. Представьте себе, за всю жизнь он ни разу не был в музее! Обходил его стороной. Ходил на могилу к Волошину, к отцу, а в музей – нет. «Лучше, – говорил он, – буду вспоминать этот дом живым, чем увижу его музеем. Да и не увижу я ничего – ослеп совсем». Действительно, зрение у Ивана Фроловича – ну просто нулевое, стекла в очках толщиной, наверное, сантиметра два.

Филя вздохнул. До чего же Коля любит уходить в сторону от вопроса! Его спрашивают про камень, а он – про очки. Коля услышал этот вздох, взглянул на Филю с пониманием и улыбнулся:

– Все! Теперь о главном. А то молодые люди не простят мне болтовни. Волошинского камня – нет. Ничего Иван Фролович о нем не знает. А вот тот кошачий глаз, который его отец заказывал у ювелира, он великодушно подарил музею. Вместе со статуэткой. Кошечку еще тогда, вместе с настоящим камнем, Волошин Шляпину передал. Не оставлять же статуэтку безголовой! Вот я и вернулся в один прекрасный день от Ивана Фроловича счастливым, как никогда в жизни – еще бы, настоящую волошинскую вещь возвращаю в его дом! И даже камень, думаю, хоть он и не волшебный, вполне можно считать тоже волошинским. Видел же его Максимилиан Александрович!

– Странно, очень странно, – проговорил Филя. – Неужели этот Иван Фролович ничего не знает про настоящий камень? Неужели отец ему ничего не рассказал? Никогда этому не поверю.

Это «не поверю» Коля принял на свой счет. Он покраснел и выдавил из себя сквозь покашливание:

– Ну… я никого не заставляю… верить. Что знал, то и рассказал.

– Да что вы! – подпрыгнула Аська. – Это же Филя не про вас, а про Ивана этого Фроловича! Он считает, что старик вам не все рассказал!

– Да, конечно, – засмущавшись, подтвердил Филя. – Странно, что поддельный камень у него был, а о настоящем он даже не знает ничего.

– Какие недоверчивые молодые люди! – вздохнул Коля. – Понимаете, не мог я старика вопросами мучить. Я привык к такому способу общения: если мне отвечают «не знаю», я больше спрашивать не могу. Я считаю, что получил ответ на свой вопрос. Отрицательный, но ответ. Переспрашивать, а тем более выпытывать что-либо у человека – не в моих правилах.

– Конечно, – вздохнул Филя, – вы правы. Но согласитесь, обидно оставлять эту историю незавершенной и не знать, где находится настоящий камень.

Коля пожал плечами:

– Что делать? Иногда – нет, не иногда, а чаще всего – так и бывает… Мы знаем начало множества историй, и почти всегда – их продолжение. Но реже – окончание. Значительно реже…

– А конкурс? – воскликнула Соня. – Вот сейчас мы и додумаем эту историю до конца! Каждый из нас придумает, что случилось с настоящим камнем.

– Соня! – недовольно поморщился Лев Николаевич. – По-моему, рядом с историей, которую рассказал Коля, любая выдумка неуместна. Неужели ты не чувствуешь этого?

– Не знаю, – задумчиво пожала плечами Соня. – Наверное, не чувствую. Жалко. Мне кажется, мы услышали бы столько интересного! А вообще-то… – Она обвела всех взглядом. – У нас впереди еще много вечеров. Давайте все-таки будем рассказывать друг другу, что мы напридумывали!

– Я – пас, – отмахнулся Лев Николаевич.

– Пас, – машинально повторил Иван Сергеевич.

Филя прыснул:

– Увлечение картами дает о себе знать!

На этот раз никто, кроме Фили, не засмеялся. Грусть и печаль были на лицах.

– Ну, ясно окончательно, – вздохнула Соня. – Конкурс провалился. Выручайте, Коля, нас до конца. Все-таки расскажите, что могло произойти с настоящим камнем? Есть же у вас какие-то предположения. Может, Фрол Шляпин все-таки захоронил камень рядом с надгробием Волошина? Вернул таким образом… Или отнес на Карадаг и положил как раз над профилем Волошина, который так ясно виден на скале? Я, конечно, предлагаю самые невероятные и романтические версии, но вы – вы что думаете?