Осколки безумной вечности - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Романова cтр.№ 46

– Алиса, – вывел из магнетического транса шёпот Саши. – Ты не хочешь встать, поесть?

– Нет, – буркнула она.

– Я настолько плох, ты совсем не потратила калории?

– Ты настолько ужасен, что я не могу встать, – лениво прошептала Алиса. – Не могу пошевелить ногами, руками, головой… – Их пальцы переплетались, едва сжимались, отпускали и снова переплетались – не хотели отпускать друг друга.

– Давно не было, – усмехнулся он. – Прощения попросить?

– Нет, – она едва пожала плечами. После бессонной, безумной ночи одолевала томная лень, совершенно не хотелось думать, насколько давно. Вообще – думать.

– Готовился к Олимпийским играм, потом выступал, – для чего-то пояснил Саша так же тихо, в полудрёме.

– А в Кристийнанкаупунки?

Саша действительно ездил к Арттери после Олимпийских игр, именно поэтому он оказался в коттеджном посёлке в тот момент, когда Сёмке стало плохо – устав после более чем полутысячи километров за рулём, свернул на дачу родителей.

– Вы не пили и не… занимались сексом? – Вспомнила она слова Марьяны о цели поездки собственного мужа. Произнести «трахались» Алиса по-прежнему не могла, несмотря на всё, что происходило сегодняшней ночью.

– Знаешь, я ездил к другу, его бросила девушка, – ответил Саша. – Он ухаживал за ней два года, ездил к ней в Лондон, сделал предложение. А она его бросила. По телефону… – быстро перекатился, Алиса растерялась от того, как ловко он вывернулся из её объятий и навис сверху. – Дерьмовый поступок, Алиса Щербакова, – он смотрел в глаза, не позволяя отвести взгляд, спрятаться, сжаться. – Арттери определённо было не до баб и выпивки. И мне тоже, особенно когда сказал, что намерен встречаться с тобой.

– Как он? – невольно накатывали слёзы.

Сожалела, как же Алиса сожалела обо всём, что произошло у неё с Арттери, о боли, которую причинила добродушному человеку-медведю. Она не должна была поступать с ним настолько подло. Не должна была приглашать той ночью домой, давать ему надежду, использовать, пытаясь заживить бесконечно кровоточащую дыру в сердце.

– Плохо, но он справится. Мы нормально поговорили, по-человечески. Друзьями вряд ли останемся, но зла на меня и на тебя он держать не станет. У него планы – заканчивается контракт со сборной США по плаванию, ему предложили место спортивного врача, массажиста в НХЛ. Он согласился. Пока мы сидели в баре в Кристийнанкаупунки, вокруг крутилось много девушек, одной он улыбался чуть больше, чем остальным.

– Мне жаль, – вздохнула Алиса. – Жаль, что так получилось.

– У нас у всех есть шанс начать всё заново. Давай не профукаем его?

Алиса согласилась. На шанс, на поздний завтрак, скорее уж обед. Они готовили вместе, топчась босиком на тёплом полу, отвлекаясь на поцелуи и объятия. Оладьи то и дело подгорали, кофе в турке выкипел, залил плиту и был безжалостно заменён на капучино из кофе-машины, а омлет остался на плите, потому что нашлось более увлекательное действо – занятие любовью.

На обед оправились в дом Алисы. Там нашёлся суп и вчерашняя паста, что и было проглочено Сашей, без хлеба и соли. Не успела поставить на стол тарелки, как изголодавшийся спортсмен съел свою порцию.

На ужин отправились в ресторан. Корреспонденты ожидаемо дежурили у шлагбаума, флегматичные охранники поглядывали на скопившихся сумасшедших, время от времени выпуская или запуская автомобили жильцов. Перед машиной чемпиона мира проезд открыли до того, как он подъехал. Расторопный страж отсалютовал чемпиону, позволив проехать не притормаживая.

Мутные снимки с серым пятном на заднем сидении автомобиля Александра Хокканена, в котором «эксперты» узнали «скандально известную Элис Эмон» попали в прессу, заполонили интернет-страницы, но сытный ужин в приватной обстановке в одном из лучших ресторанов Петербурга того стоил.

Спустя несколько безумно счастливых дней подошло время отлёта Саши и Элис Эмон. Его ждал тренерский штаб, бесконечные, изматывающие тренировки, новые победы – проигрывать Александр Хокканен не умел, – бракоразводный процесс, обещающий затянуться не на один месяц. А Элис Эмон – череда выступлений: несколько концертов в Барбикан-центре, перенесённые выступления в Кадаган-холле, турне по Юго-Восточной Азии. Череда новых побед – проигрывать Элис Эмон не собиралась, – а в перерывах – репетиции, репетиции, репетиции.

Она перебралась в дом Саши, так было проще, в родительский дом приходила лишь для игры на инструменте. Память о бабушке помогала сосредоточиться на работе, в остальное время казалось кощунством наслаждаться жизнью, любовью в доме, погруженном в траур. В глубине души Алиса надеялась, что бабушка Анна не осудила бы внучку за то, что та продолжает жить, дышать, любить вопреки всему и вся на грешной земле, но малодушно сбегала в дом Хокканенов.

– Знаешь, – однажды сказал Саша. – Я помню, когда увидел тебя первый раз.

Они сидели на полу у камина, на груде мягких покрывал, среди диванных подушек и одеял. Саша облокотился спиной о боковину кресла, Алиса куталась в любимых до острой боли объятиях и выводила узоры вдоль выступающих вен на мужских руках – сильных, хватких, нежных, умелых.

– Когда?

Алиса подумала, что примерно в её пятнадцать лет. Тогда она потеряла бдительность, начала почти открыто подглядывать за Александром. Ею руководило любопытство и девчачья, абсолютно невинная влюблённость в красивого взрослого соседа, ещё чуточку вдохновляла история опалы звезды спорта, придавала чувствам трагичность, необходимую для юных, творческих натур.

– Ни за что не догадаешься, – засмеялся Саша. – Тебе было, – он задумался, – шесть лет. Шесть с половиной, вернее.

– Какая точность, – поддела Алиса, она уже могла смеяться, дурачиться и дразнить Сашу, ей нравилось это делать. Нравился его громкий смех, она обожала его улыбку, блеск голубых, бездонных глаз.

Любила Сашу. Её Сашу!

– Ещё бы. Родители только купили этот дом, мать с ума сошла с этой покупкой, носилась с идеей «соответствия» новым соседям. Деньги у нас были, но не на том уровне, как здесь привыкли. А я тихо злился на неё, отца, ситуацию. Им две дачи достались от родителей, одна под Красным Селом*, другая в Комарово**. Их продали и купили этот дом, – он окинул взглядом помещение. – Престижно, дорого, богато, – по-доброму усмехнулся. – У меня друзья, дела, первая любовь в Комарово, а тут, на тебе – всё лето в доме «за поворотом на Крыжополь», среди мажоров и зазнаек. В общем, полный отстой. В тот день меня тренер поймал за курением, естественно, доложил отцу. Тот такую выволочку мне устроил! В ход шло всё, от угроз выпороть на Красной площади до красочного описания моей смерти от рака лёгких, а матери – от инфаркта, по моей вине, как ты понимаешь. Отец остановился у магазинчика поговорить с новым соседом. Помнишь, раньше до развилки был страшный магазин, полуразвалившийся? Сосед с дочкой был. Маленькая девочка – важная, примерная, накрахмаленная, отглаженная, как манекен с витрины детской одежды, даже белые носки с рюшечками в белых босоножках не испачканы пылью. Просто воплощение ужаса под названием «Как Саша проведёт своё лето»!