Три месяца, две недели и один день - читать онлайн книгу. Автор: Ксения Шишина cтр.№ 100

Я выхожу из конференц-зала первым и не жду никого, сразу же нажимая на кнопку лифта, когда оказываюсь возле него. Мне нужно как можно скорее оказаться в номере, и только мои ноги переступают через порог, как рука уже набирает номер.

— Дерек, милый.

— Покажи мне его, — я говорю это почти грубо и с непонятной злостью, скорее всего, на самого себя из-за собственного поведения и отсутствия всякой терпимости по отношению к сыну в первые его дни дома. — Покажи мне Александра, мама.

— Он спит.

— Неважно. Я просто хочу его увидеть.

Мы были постоянно на связи в течение всей этой недели, но я ни разу не просил присылать мне фото, не требовал, чтобы Лилиан или наша мать перевели камеру при видеосвязи на ребёнка, и теперь чувствую себя глупым. Осознанно упустившим какие-то вещи и не имеющим ни единой возможности их вернуть, пусть они и вряд ли заключались в чём-то действительно особенном. В конце концов ему всего двадцать один день от роду. Александр ещё очень и очень нескоро сделает что-то по-настоящему волнующее и запоминающееся. Вроде первого передвижения ползком или первого шага.

— Хорошо. Я сейчас поднимусь наверх.

Я жду, не моргая, неотрывно смотрю на экран телефона, и в моём горле возникает удушье, затрудняющий дыхание болезненный ком, когда камера захватывает изображение и фокусируется на моём маленьком мальчике. В голубой шапочке, таких же по цвету носочках и синем боди он сладко сопит в специальном коконе, приобретённом для кроватки поверх матраца. Рядом с крохотной левой ручкой лежит плюшевый белый кролик. Свет ночника позволяет мне различить слоников, висящих над малышом и купленных вместе с мебелью. Видя всё это, созерцая столь уютную, мирную и успокаивающую картинку, я хочу лишь того момента, когда самолёт приземлится в Лос-Анджелесе, и вскоре после этого Александр окажется в моих объятиях. Чтобы прижать его к себе и прочувствовать всё это счастье, что он у меня есть. Я не ощущал его, сосредоточенный лишь на злости и страданиях, но теперь всё будет иначе. Я стану другим. Тем отцом, которым должен был быть с самого начала. Мой ребёнок ни в чём не виноват.

— Мы прилетим где-то в половину седьмого, мам.

— Как ты, родной? Об этом говорят на всех каналах.

— В порядке, — ведь не я сегодня потерял любимых людей, которых ничто и никогда не вернёт. Я лишь сторонний наблюдатель, когда истинная трагедия разворачивается внутри семьи. Мне ничего для неё не сделать. Всё, что в моих силах, это позаботиться о тех, кто важен лично для меня, и дать почувствовать свою любовь тому, кто в ней нуждается. Я думаю исключительно о том, как обниму своего сына сильнее, чем когда-либо прежде.

Воздушная гавань кажется тихой и значительно более безлюдной, чем обычно. Наверняка это просто связано с расписанием вылетающих и пребывающих рейсов, но Коби Брайант появился на свет именно в этом городе, чем в том числе и может быть вызвана царящая здесь слишком безмолвная и давящая атмосфера. Я думаю, что в обычное время она никогда не характеризует ни один аэропорт в мире, каким бы маленьким и незначительным он ни был. Я чувствую почти радость, ту, что вообще возможна в данный момент времени, когда самолёт наконец заканчивает набирать скорость, и его шасси отрываются от земли. Впереди шесть часов полёта, в течение которых все эмоции могут измениться больше одного раза, но я точно знаю, что моя потребность прикоснуться к Александру, взять его на руки и постараться реабилитироваться перед ним останется неизменной величиной.

***

«Это невероятно. Что-то из разряда того, о чём ты думаешь, что этого никогда не случится. Это очень эмоционально. Я с самого детства мечтал оказаться в НБА. Теперь же мне предстоит сыграть в Матче всех звёзд. Мы сейчас, как видите, проиграли, но это всё равно знаменательное известие и для меня, и для моих друзей. Мы благодарим всех, кто голосовал за нас в процессе отбора». Это было интервью с Дереком Картером, нападающим «Лос-Анджелес Лейкерс», высказавшимся о своём попадании в число игроков, которые примут участие в Матче звёзд. Показательная баскетбольная игра пройдёт, как и было заявлено ранее, в Чикаго шестнадцатого февраля на домашней арене клуба «Чикаго Буллз», и станет шестьдесят девятым матчем всех звёзд в истории Национальной баскетбольной ассоциации. Но следующая игра «Лейкерс» в рамках регулярного чемпионата уже перенесена на более позднюю дату, о которой будет объявлено дополнительно, из уважения к команде, в которой легенда баскетбола Коби Брайант провёл всю свою двадцатилетнюю карьеру. Пятикратный чемпион НБА и двукратный победитель Олимпийских игр погиб в результате крушения вертолёта сегодня утром. Эта катастрофа унесла жизни ещё восьми человек, в том числе его тринадцатилетней дочери Джианны, друзей семьи и пилота, управлявшего судном. Все они летели на баскетбольный матч в Академию Брайанта.

— Зачем ты смотришь всё это, Дерек?

— Просто так, Лилиан. А ты что до сих пор здесь? К Тимоти не собираешься?

— Я здесь нужнее. На тот случай, если понадоблюсь тебе ночью, — она кивает на Александра, головка которого надёжно лежит на сгибе моего правого локтя, а ножки примыкают к левому бедру, и проводит рукой по ритмично опускающемуся и поднимающемуся мягкому животику своего племянника.

— Не глупи. У тебя есть возможность быть с тем, кого ты любишь, — мои слова звучат, как проповедь, но в некотором смысле это она и есть. Резкая и жёсткая, но необходимая. Если этого не скажу я, то не скажет никто. Мне единственному здесь под силу понять какие-то вещи и постараться внушить их осознание другому человеку. В данном случае моей сестре. — Поезжай к нему.

— Ты уверен?

— Да.

Будь у меня хоть малейший, даже самый призрачный шанс провести хотя бы минуту подле человека, который мне небезразличен, я бы не тратил впустую ни единой доли секунды. Никогда не знаешь, какой миг, час или день окажется последним. Упустишь время и рискуешь однажды пожалеть о сказанном и сокрытом, о сделанном и неосуществлённом. Обо всех моментах, когда следовало говорить что-то чаще и громче, чтобы быть непременно услышанным, но ты не справился и лишь потерпел поражение.

— Я уеду, если ты выключишь это и пойдёшь спать. Или хотя бы просто ляжешь в кровать. Я возьму Александра.

Он чуть кряхтит в возмущении, когда тепло моего тела сменяют руки Лилиан. Но её знакомый ему аромат наверняка проникает в его носик прежде, чем моему малышу становится страшно. Вздохнув, я подчиняюсь и дотягиваюсь до пульта, прикосновение к кнопке погружает комнату в темноту. Света в другой части дома вполне достаточно, чтобы дойти до второго этажа и войти в нашу с Александром спальню.

— Не укроешь его, пожалуйста, одеялом?

— Конечно.

— Спасибо.

— Не за что, — я смотрю, как, склонившись над кроваткой, Лилиан с трепетом проводит рукой по розовой щёчке моей крохи. Внутри меня всё буквально распадается на части. Это могла бы быть та, что ушла и не вернётся ни ко мне, ни к ребёнку. У него есть и всегда буду я, но это всё равно не кажется достаточным. — Ты хотя бы иногда думаешь о ней?