Обертки от конфет - читать онлайн книгу. Автор: Вероника Минасян cтр.№ 3

– Так достань ее уже, – продолжил он, не открывая глаз. Потом он очень громко вздохнул.

Даже Алина, наверное, услышала. В этом вздохе чувствовалась вся его боль: одинаковые скучные вечера, которые он проводит с газетой, сидя на грязном кресле, нелюбимая работа, на которую приходится тащить себя, клещами воли вытаскивая с дивана, и Лена, которая окружала его заботой, и этим бесила.

Не успела Лена достать из-под Олежкиной головы газету, он захрапел. Из-под простыни, которая прикрывала его тело, вывалилась толстая волосатая коленка. Легко задремать, если ты перепил. В дверях появилась Алина.

– Квест оказался проще, чем я думала. Вот тебе праздничная «Агуша».

– Спасибо.

– Что я пропустила?

– Да так, ничего особенного. Но, кажется, в этом спектакле определился главный герой, – сказала Наташа и кивнула головой в сторону храпящего мужика. Он почесал коленку.

– Лена, Лена, мать твою, где я? – проснулся мужик.

– Доброе утро, красавчик! – шепнула Алина подруге и те захихикали, каждая в меру своих возможностей.

– Лена, принеси пива.

– Но мы же в больнице, Олеженька.

– И что, здесь нельзя пиво пить?

– Конечно, нельзя.

– Мудацкие правила! Кто их придумал? Блять! Воды тогда дай. Горло чем-то же надо промочить.

– Мне надо сходить к автомату. Я скоро.

– Вот уж постарайся не задерживаться, – и снова почесал волосатую коленку.

Теперь Лена нырнула между койками и мужиком со сломанным носом и исчезла за дверью. Мужик захрапел, немножко взвыл, видимо от боли, и снова захрапел.

Атмосфера была довольно унылой, какой-нибудь сербский арт-хаусный режиссер бы очень вдохновился для фильма, а может и не для одного. Очередь двигалась медленно, было скучно, самое интересное на этот момент – придумывать варианты, объясняющие, как все эти люди сюда попали.

Мужик с кривым носом. Может ему клюшкой прилетело? А та дама, которая с компрессом сидит возле глаза. Лезла убирать летние вещи в антресоль и упала? Или обижала КМС по джиу-джитсу?

В двери появилось робкое лицо Лены.

– Олеженька, – осторожно потрогала она пьяного мужа за плечо?

– Лена, ты принесла утку?

– Я же за водой ходила.

– Лена, мать твою, какая вода, когда так ссать хочется?

– Но ты же…

В ответ он застонал и попытался махать руками, как бы отгоняя ее, или каких-то других тупиц. Случайно задел собственный нос и еще больше застонал, подвывая протяжное «бля-я-я».

– Я сейчас принесу, – и поспешно удалилась, аккуратно лавируя между ожидающими.

Алина достала телефон:

– Эй, рыцарь, ну как ощущения? Ребята в чатике спрашивают?

– Если доктор, может, и принцесса, то я точно не рыцарь. Они как-то посимпатичнее должны быть. Или хотя бы настроение у него должен быть боевое. Но кое-что с рыцарем меня объединяет – дома у меня есть круглый стол. Эх, а на нем бутылочка портвейна нас ждет. Странно это лицо сломать – рушится что-то незыблемое, непоколебимое. Будто что-то из-под ног ушло. Не земля, конечно, а именно фундамент убеждений. Это же лицо, а лицо – это я. А «я» сломать нельзя.

– Ты забываешь про раздвоение личности. А один чувак в Америке двадцать четыре личности имел, про него даже книгу написали. У него уж точно «я» сломалось. Ребята пишут, что уже скачали для тебя с торрента «Лицо со шрамом» и «Человек без лица». «Человек в железной маске» скачать?

Наташа цокнула. Цокать, кстати, было совсем не больно.

– А что, хороший подход – заботливый, тебе надо будет тут сидеть, и что ты делать будешь? Фильмы – наши друзья, не обижай их, иначе они от тебя отвернутся и будешь смотреть «Давай поженимся» или «Пусть говорят», в лучшем случае «Видели видео». Эту передачу за котиков можно простить.

– Хм, не люблю Гузееву. Пусть еще «Смерть ей к лицу скачают».

Снова вернулась Лена. Она несла в руках утку из нержавейки.

– Олеженька, тебе прямо тут, в коридоре ее поставить?

– Пока не надо, пусть рядом будет. Под койку поставь.

Лена полезла под койку, чтобы аккуратно поставить утку, чтобы она не мешала в проходе, но та подло и громко запрыгала по кафелю – скользкая попалась особь.

– Бля, Лена, все-таки давай ее сюда скорее, – промямлил пьяный ломаный мужик и неловко отвернулся к стене.

Лена снова согнулась, чтобы аккуратно достать судно, но оно снова выскользнуло из руки и грохотнуло о железные ноги койки, которые видели многое, но не такое.

– Все, не надо. Пошла.

– Кто пошла, Олежка? – спросила Лена, вылезая с растрепанной головой из-под койки с судном в руках.

– Ссака пошла.

Наташа закрыла лицо руками: то ли, чтобы не видеть весь этот сюр, то ли, чтобы отстраниться от запаха, который планировал наводнить весь коридор. А может это она так молилась, чтобы очередь до нее дошла быстрее. Она откроет дверь к этому врачу, протянет бумажки из травмы, и узнает свою участь. Пусть она окажется недельным заточением – все лучше, чем это. Пюрешки давно закончились, ну скорее! Скорее! Камон!

Моргнула лампочка, и из кабинета вышел мужик с носом, который смотрел на восток. Наташа с тяжелым вздохом встала, взяла в руки бумаги и кинула взгляд на табличку на двери в кабинет. Рыцарь же должен знать, кого ему предстоит спасать.

«Буренкин Лев Давидович» – расстроила ее табличка. Только этого не хватало.

– Проходите, проходите. Там столько народу, что если вы можете ходить, лучше быть расторопнее, а то они меня съедят, и будет только хуже. Я как Джон Сноу на стене, чесслово. Рентген есть?

– Добрый день. Вот, – и протянула негатив. А про себя гадала – вспомнит, не вспомнит.

Доктор глянул на Наташу, и уткнулся в негатоскоп.

– Итак, госпожа….(прочитал имя на карточке) Наталья Викторовна, лицо сломали? Редкий случай, но не смертельный.

– Это радует, а то кто собаку выгуливать будет?

– Придется тут переночевать, завтра анализы, осмотр и домой, но там постельный режим около недели, а больничный где-то около месяца будет, предупредите работодателя.

– Сколько? – Наташа пыталась поднять брови от удивления, но стало очень больно.

Доктор снял очки, сложил их перед собой, и внимательно посмотрел на пациентку.

– Я вас где-то видел, – сказал он вместо ответа на вопрос, и снова открыл карточку.

– Белоручко Наталья Викторовна, восемьдесят седьмого года рождения. Чкаловский проспект, тридцать восемь. Точно! Наташка – белоручка! Ты? Вот те на! Как тебя так угораздило? – воскликнул он оживленно, а потом вкрадчиво добавил – или это тебя кто-то там угораздил?