Верховная ведьма. Любовь сквозь ненависть. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Валентина Колесникова cтр.№ 54

Ощущение подушки под головой быстро сделало свое дело, и уже спустя мгновение я провалилась в небытие, напрочь забыв о раманш, предателях и наемниках.

***

Что—то жжет. Спину. Будто сверлит до самых костей, но физического контакта при этом не ощущается. Странное чувство давления на талии и тепло от чьего—то прикосновения постепенно выводили из глубокого сна, заставляя как можно быстрее раскрыть опухшие от усталости веки.

Вэй. В моей кровати. Рядом.

Раманш бесцеремонно лег рядом, уткнувшись носом в подушку так, словно решил проститься с этим бренным миром. Его русые волосы были раскиданы по кровати и несколько прядей, словно маленькие змеи, упали мне на плечи. Они блестели в свете зажженной керосиновой лампы, будто бы чешуйки, отражая приглушенный свет.

Его рука лежала на моей талии. Ярн сидел за спиной, и это чувство жжения явно было вызвано бурной реакцией берсерка.

— Долго ты еще прохлаждаться будешь, тварь? — берсерк резко замахнулся, бросив в сторону раманш недоеденное яблоко, но не попал. Вэй спокойно взмахнул кончиком пальца и тонкая струя сгнившей воды, возникшая из небольшой вазы с уже давно погибшими цветами, отбросила снаряд в сторону. При этом ощущение хватки на моей талии лишь усилилось, раманш стал медленно подниматься с кровати, но вместо того, чтобы встать на пол со своей стороны, почему—то навис надо мной, медленно раскрывая сонные веки.

— Ярн. Ты мне надоел, — в комнате возник поток воды, обрушившийся на берсерка по щелчку пальцев, — остынь и засунь свою ревность себе в зад. В противном случае никакая магия тебя не спасет, ты все понял?

Низкие нотки в голосе, еле улавливаемая вибрация и изменившаяся атмосфера вокруг Вэя говорили о его раздражении. Всякий раз, когда Адольф говорил что— либо колкое в его сторону, раманш закрывал на это глаза, никак внешне не реагируя. С Ярном все обстояло иначе. Берсерк не скрывал своего предложения относительно Вэя, в открытую предлагая разойтись разными дорогами и не лезть друг к другу, высказывал все, что думает о призыве и о методах раманш уничтожать людей, вырывая их сердца. Любая моя попытка встать на защиту раманш воспринималась как личное оскорбление, и сама мысль о том, что я привязана к Вэю из—за чувства вины и долга, не оставляла Ярка в покое. Никакие доводы и речи относительно того, что меняется не только раманш, но и я, не приводили к желаемому результату — с каждым днем эмоции берсерка подводили мужчину.

— Ну, вы еще писюнами померяйтесь! — не выдержал Дольфи, ощущая накал страстей и аромат ненависти в воздухе. — Задолбал, Ярн! Мы уже давно приняли решение — идем за Сэрех, поэтому хватит тут сопли распускать! Или ты ждешь того момента, когда у ведьмы жабры появятся? Не забывай о самом главном, друг, и следуй зову сердца.

— Его сердце жаждет насилия, — Вэй все же встал с кровати. — Причем уже давно. Но меня больше интересует, куда вы двое ушли, когда гном спал?

— Не твое собачье де…

Гулкий удар о пол, и звуки борьбы резко прекратились. Скорость Вэя была похожа на вспышку — резкая и внезапная, такая же, как и его хватка. Ярн успел лишь поднять руку, чтобы выхватить меч, но не успел, оказавшись прижатым вначале к стене, а затем уже к полу. Единственное, что ему оставалось, это хватать ртом воздух.

Я заметила, как стали дрожать руки Вэя, видела, как по его лицу скатилась капелька пота — действие зелья сильно ослабло. Судя по всему, огонь внутри начинает усиливаться, и в скором времени Вэй станет очень уязвим.

— Я обладаю ангельским терпением, Ярн, но оно подходит к концу. Не забывай кто ты, а кто я. Тебе очень повезло, что в моей крови течет зелье, блокирующее магию, в противном случае жди повторения истории в зале Приговора. И помни, что раманш с большим удовольствием вырывают трепещущиеся сердца голыми руками и не важно, кто враг. Твое спасение — это Сэрех. Лишь из моего уважения к ведьме ты все еще жив.

— Уважения? — Ярн зашелся кашлем, продолжая хватать ртом воздух после того, как раманш ослабил хватку и медленно встал с пола. Я сидела на кровати, на самом ее краю, готовая поджарить обоих, но мои действия будут напрасны, если эти двое не разберутся между собой. — С каких пор ты говоришь об уважении к Сэрех, если сам чуть не убил ее? С каких пор раманш вообще испытывают что—то подобное в отношении ведьмы? Что за чушь ты несешь?

— Она — единственная среди множества магов, кто совершил призыв ради сохранения своей чести. Именно поэтому твоя ведьма до сих пор жива, а не лежит трупом на дне моря.

Все тело охватило ледяной коркой от осознания истины. Будь причина призыва иная, на дне морском лежало бы два тела. Вэй никому бы не позволил управлять собой…

— Я думаю, нам пора собираться, — звук натянутой тетивы был услышан лишь сейчас, когда эльфийка приняла решение вернуть стрелу обратно в колчан. — Что так смотришь, Ярн? Все прекрасно понимают истинную причину твоего недовольства, поэтому хватит! Все, кроме Сэрех… И как ты до сих пор можешь оставаться столь наивной, уму непостижимо…

— Вы о чем?

— Ведьма, ты серьезно? — туг уже и Вэй не выдержал, уставился на меня с открытым ртом, даже про Ярна забыл, судя по тому, как расслабился.

— Так, хватит… в чем дело?

Но все тактично промолчали, наблюдая за тем, как глаза Ярна наливаются гневом. Мужчина молча встал с пола, опустил при этом голову, словно окончательно в чем— то разуверился, и вышел из комнаты.

— Мучаешь бедного берсерчика, — прошептал гном, — а он страдает, ходит вокруг тебя… ревнует… Это я так очень тонко намекаю, знаешь ли…

Когда осознание ситуации наконец—то до меня дошло, я так и продолжила сидеть на месте, ощущая внутри пустоту, граничащую с полным отсутствием эмоций. Мысли в голове метались из стороны в сторону, сердце забилось с бешеной силой, что не укрылось от раманш, ведь по моему внешнему виду все сразу стало понятно — я и понятия не имела, что Ярн испытывает ко мне нечто подобное. В любом случае, сейчас неподходящее место и время для выяснения отношений, тем более такого рода.

Он всегда был рядом, поддерживал во всем, как я могла не заметить?

Яркое солнце почти коснулось горизонта, окрашивая небесное полотно в слегка розоватые оттенки. Лишь мгновение спустя над головой разгорелось самое настоящее пламя, больше напоминающее кровь, нежели закат. Тело Ярна было напряжено, кулаки сжаты, на лице при этом застыла маска безразличия, разрушаемая ярким блеском в глазах и истинными эмоциями, что шли следом. Беспокойство и непонимание, волнение — все это угадывалось во взгляде, но чувствовалось что—то еще. Некое разочарование не связанное со мной лично — подобное ощущение трудно описать, так как, возможно, это все было неправдой.

— Готовы уже? — голос Ярна на сей раз был тихий, но в то же время грубый. Мужчина испытывал злость и ярость, что свойственно для берсерка, но редкость для моего друга… Друга… Я понимала, что Ярн для меня просто друг, но никак не любимый мужчина — за столько лет совместных походов в моей голове и мысли не возникло о возможных отношениях с ним. Как же я могла быть настолько слепой? Если не разглядела таких ярких чувств у близкого человека, то нет смысла удивляться тому, что в качестве жертвы и козы отпущения выбрали именно мою личность.