Будь моей судьбой - читать онлайн книгу. Автор: Алина Лис cтр.№ 8

Девушка подползла к водительскому креслу. При взгляде на Раума, захотелось разрыдаться от ужаса и бессилия.

Нельзя! Если она начнет сейчас психовать и плакать, они оба погибнут.

Чтобы заткнуть подступающую истерику Дженни ударила кулаком по лобовому стеклу. Магически закаленное стекло разлетелось прозрачной крошкой похожей на мелко колотый лед, а костяшки пальцев противно заныли. И мантикора взревела громче.

Легче не стало, но боль помогла собраться. Отодвинуть в сторону скулящую от ужаса Дженни-неумеху, приглушить эмоции, забыть о том, что этот окровавленный изувеченный мужчина - ее Раум.

Просто есть задача и ее нужно выполнить.

Так, у него сломана рука, проломлен череп. Наверняка это не единственные повреждения, есть еще переломы и внутренние травмы. Двигать пациента в таком состоянии категорически не рекомендуется, но выхода нет.

- Потерпи, пожалуйста, - пробормотала она.

Демон отозвался еще одним коротким стоном. Он был невероятно бледен, словно в одно мгновение лишился всех красок, превратился в рисунок углем на листе бумаги. На лбу выступила испарина, капли крови стекали по белым волосам. Красное на белом…

И он оказался просто страшно, неподъемно тяжелым. Дженни ругалась, тащила его и всхлипывала. От страха, что он сейчас умрет у нее на руках. От страха перед мантикорой, чей раздраженный рев становился все громче, уже заглушая шум воды от реки.

Ей удалось подтянуть его к выходу, когда Раум открыл глаза. Налитые кровью белки в сетке лопнувших сосудов и огромные - во всю радужку - зрачки. Белые губы дрогнули, шевельнулись.

- Оставь меня, - тихо, но отчетливо приказал демон.

Дженни оскалилась.

- Не дождешься, - прорычала она и потянула его к выходу. - Что же ты тяжелый такой?! А посмотришь - кожа да кости!

Почувствовав, что добыча ускользает, мантикора обиженно взвыла. Над искореженным капотом рассыпались яркие искры, воздух запах горячим металлом.

- Дура! Сейчас рванет…

- Сам дурак! Придурок, какой же ты законченный придурок, ди Форкалонен, - всхлипнула она, выволакивая его из машины. - Ненавижу тебя, гад, сукин сын, сволочь, эгоист! Ты даже не представляешь, как я тебя ненавижу… - девушка осеклась и замолчала, сберегая дыхание.

Шаг, еще шаг. Остановиться и отдышаться нет времени, надо бежать! Надо пятиться под треск разлетающегося заклинания и рев хтонической твари. Пока мантикора еще связана, пока она в плену магических пут. Надо тянуть за собой изломанное тяжеленное тело и стараться не смотреть на кровь, которая уже заляпала всю юбку, стараться не думать, что каждый шаг может стать для них последним…

Двадцать пять футов до скалы показались двадцатью пятью милями. Только когда красный с белыми прожилками камень закрыл от них остов изувеченной машины, Дженни выдохнула и выпустила свою ношу.

- Вот видишь, - Дженни всхлипнула и медленно сползла на землю - ноги не держали. - А ты говорил бросить.

Кровь уже почти не текла, но при взгляде на снежно-белые пряди в алых каплях и страшную почти черную корку вокруг раны в душе начинал ворочаться тоскливый ужас и предчувствие катастрофы.

- Зря… - демон снова открыл глаза. Его голос звучал тихо и сдавленно. - Я все равно подохну, детка.

- Не говори ерунды!

- У меня сломан позвоночник и фарш в кишках, - Раум улыбнулся - болезненно, криво. - Даже демоны без медицинской помощи после такого не выживают. Я уже труп.

В крови вспыхнул невозможный ужас пополам с яростным протестом. Нет! Раум не может умереть! Он же… Он такой сильный, непробиваемый, наглый, приставучий - не отвяжешься, всегда знающий что делать, умеющий повернуть все в свою пользу…

И он обещал сводить Дженни в зоопарк хтонических тварей! И на яхте они снова собирались покататься! И… и…

И он ее пара! Он нужен ей!

Мысль об автомобильной аптечке заставила подскочить и высунуться из укрытия. Защитный контур пылал, рассыпался фонтаном алых искр, отживая последние минуты, но пока держался. Еще можно успеть…

- Дженни! Куда ты!

Она не стала тратить время на ответ. Не стала даже взвешивать этот безумный шаг, чувствуя, что стоит задуматься, и не сможет. Струсит, не решится.

И никогда не простит себе, если Раум умрет у нее на руках.

Это был самый стремительный забег в жизни Дженни. Она ужом ввинтилась в изуродованный автомобиль, рванула на себя дверцу бардачка - та не поддалась, заклинившая и смятая. От жара плавилось раскрошенное стекло, горячий воздух обжигал кожу. Где-то над ухом ликующе ревела мантикора, радуясь, что прихватит с собой одного из своих мучителей, а Дженни ругалась, дергала ручку и плакала, не в силах уйти.

“Помоги мне!” - взмолилась она, сама не зная к кому обращается. К Богине? К Луне? К своей волчице?

Ответа не было, но пальцы налились могучей силой. Дженни пробила дерево и рванула на себя дверцу, выдирая вместе с болтами, на которых та держалась. Схватила аптечку и кувырком выкатилась из машины, готовой вот-вот стать погребальным костром. И в три нечеловечески огромных прыжка оказалась у скалы.

Успела!

И земля содрогнулась. Ослепительная оранжево-красная вспышка заставила зажмуриться, тело окатило волной иссушающего жара. За скалой, в языках адского пламени плясала и бесновалась мантикора - убитая и плененная после смерти, она праздновала свободу, выжигая все вокруг себя. Дженни съежилась, прижимаясь к прохладному боку камня, и взмолилась, чтобы оставшегося в убитой, но не убиенной твари силы не хватило, чтобы добраться до них.

Три минуты. Раскалившийся воздух обжигает лицо, словно совсем рядом огромная печь для плавки металла. Даже скала под боком нагрелась и чуть потрескивает.

Пять минут. Трудно дышать - тварь сожрала весь воздух. Если бы не холодное дыхание реки, они оба испеклись бы, словно пирожки в духовке.

Семь минут. Сколько же в ней силы?! Неужели это никогда не кончится?!

Но ярость, даже если это ярость мантикоры, не безгранична. За скалой прощально полыхнуло, в небе вспыхнул огненный абрис - крылатое существо с головой человека, львиным телом и хвостом скорпиона оскалилось и растаяло в воздухе.

Стало тихо. Только плеск воды о камни.

От боли мутилось сознание. Мир то расплывался, то вновь собирался в нереально четкую картинку. Раум, как все дети высшей расы, умел отключать боль, но сейчас ее было слишком много. И она возвращалась, словно наглый попрошайка, которого сколько ни гони, не отвяжется.

Боль несла за собой беспамятство и бред. В этом бреду Раум плыл по багровой, как камни Маррейстоуна, реке полной жидкого огня. То погружался в нее, падая в блаженную тьму и беспамятство, то выныривал на поверхность.