Поход в Европу. Когда Америка была с Россией - читать онлайн книгу. Автор: Дуайт Дэйвид Эйзенхауэр cтр.№ 51

Наши войска заполонили всю Западную Германию, и оставалось немного целей, против которых можно было направить нашу авиацию без риска сбросить бомбы либо на свои, либо на русские части. Тем не менее в последние дни войны наша авиация провела два важных воздушных налета. Один из них был совершен английским бомбардировочным командованием против острова-крепости Гельголанд с целью помочь Монтгомери на тот случай, если ему придется наступать через Кильский канал. Другой налет был осуществлен американской 8-й воздушной армией против Берхтесгадена. Этот оплот и символ нацистской надменности был подвергнут основательной бомбардировке. Налет был произведен в то время, когда мы все еще считали, что нацисты могут попытаться обосноваться в своем «национальном редуте» с Берхтесгаденом в качестве его столицы. Самолеты аэрофоторазведки доставили нам фотографии, из которых было видно, что наши бомбардировщики превратили город в руины. Фотоснимки принесли нам приятное и понятное всем удовлетворение.

Из каждого полета на фронт наши транспортные самолеты и переоборудованные тяжелые бомбардировщики возвращались полностью загруженными освобожденными из плена военнослужащими союзных армий. Их собирали в удобно расположенных лагерях для восстановления сил и скорейшей отправки домой. Возле Гавра только в одном таком лагере, названном «Лаки страйк», в одно время находилось 47 тыс. освобожденных из плена американских военнослужащих. У англичан тоже имелись аналогичные лагеря в различных местах Северо-Западной Франции и в Бельгии. Освобождение столь большого числа пленных за такое короткое время вызвало серьезные проблемы для медицинской службы армии, службы транспорта, да и, по существу, для всех нас. Во многих случаях физическое состояние пленных было настолько тяжелым, что теперь нужно было проявлять исключительную осторожность в их питании. Наиболее истощенные были госпитализированы, и на некоторое время наши лазареты оказались переполненными людьми, радость которых в связи с возвращением к своим вызывала трогательное сочувствие у окружающих, но которые вместе с тем очень сильно страдали от истощения, и только особое лечение могло спасти их. Некоторые из американцев находились в плену со дня первых сражений в Тунисе в декабре 1942 года. В числе освобожденных из плена англичан были и такие, которые попали в плен у Дюнкерка в 1940 году.

Конец войны теперь уже был виден. Возможное продолжение боевых действий измерялось днями; единственный вопрос заключался в том, наступит ли финал в результате повсеместного соединения нашего огромного фронта с Красной Армией и войсками, следующими из Италии, или немецким правительством будет предпринята какая-нибудь попытка капитуляции.

За несколько недель до полной капитуляции мы получили некоторые намеки на то, что отдельные видные деятели в Германии ищут пути и средства, чтобы прекратить боевые действия. Ни в одном из этих окольных донесений не указывалось причастности самого Гитлера к этим попыткам. Наоборот, каждый из этих деятелей рейха так боялся навлечь на себя ярость нацистов, что был в такой же мере озабочен как сохранением в тайне своего участия в этом деле, так и попыткой добиться капитуляции немецких армий.

Один из таких первых намеков был получен через английское посольство в Стокгольме. Цель этих усилий сводилась к тому, чтобы заключить перемирие на Западе. Это была явная попытка прекратить войну с западными союзниками, с тем чтобы немцы могли все свои силы обрушить против России. Наши правительства отвергли такое предложение.

Второй сигнал поступил при загадочных обстоятельствах из Швейцарии от человека по имени Вольф. Там, очевидно, готовился заговор в целях капитуляции немецких войск в Италии. Наш штаб не имел никакого отношения к этому конкретному случаю, но нас держали в курсе этих событий в силу явных признаков ослабления решимости воевать со стороны некоторой части высших немецких руководителей. Получение подобного рода известий или правдивых сообщений всегда порождало напряженную работу и требовало большой осторожности, так как это касалось многих стран, и каждая из них, естественно, беспокоилась, чтобы ее интересы были в полной мере обеспечены. В случае с Вольфом действия западных союзников, которые из лучших побуждений пытались установить аутентичность сообщения и полномочия того человека, который являлся инициатором этого дела, вызвали подозрения у Советов. Все это требовало от нас давать долгие объяснения и заставляло постоянно быть начеку при получении подобного рода сообщений.

Первое прямое предложение о капитуляции, дошедшее до штаба верховного командования союзных экспедиционных сил, поступило от Гиммлера, который связался со шведским графом Бернадотом, стремясь установить контакт с премьер-министром Черчиллем. 26 апреля я получил от премьер-министра длинное послание, в котором он излагал предложение Гиммлера о сдаче немцев на Западном фронте. Я рассматривал это предложение как последнюю отчаянную попытку внести раскол среди союзников и информировал об этом Черчилля, решительно настаивая на том, чтобы никакие предложения не принимались и не поддерживались, если в них не предусматривается капитуляция всех немецких войск на всех фронтах. Я считал, что любое предложение о том, чтобы союзники приняли от немецкого правительства капитуляцию только на их Западном фронте, немедленно вызовет полное разногласие с русскими и создаст обстановку, в которой русские могли бы не без оснований обвинить нас в вероломстве. Если немцы хотят сдаться в плен в составе армии, то это тактический и военный вопрос. То же самое, если они хотят капитулировать всеми силами на каком-то конкретном участке фронта. Немецкий командующий может так поступить, а командующий союзными войсками может принять их капитуляцию; но для правительства Германии есть только один путь – безоговорочная капитуляция перед всеми союзниками.

Такая точка зрения совпадала с мнением премьер-министра, и они вместе с президентом тут же направили полную информацию генералиссимусу Сталину, приложив свое заявление об отклонении полученного предложения.

Однако до самого конца немцы не прекращали попыток провести различие между капитуляцией на Западном фронте и капитуляцией на Восточном фронте. Когда потерпели неудачу переговоры на этот счет, немецкие командующие каждый на своем участке фронта, в конце концов, оказались перед перспективой полного уничтожения или военной капитуляции.

Первая крупная капитуляция произошла в Италии. Войска Александера блестяще действовали там в течение всего 1944 года и к 26 апреля 1945 года поставили противника в безвыходное положение. Начались переговоры о местной капитуляции, и 29 апреля немецкий командующий сдался. 2 мая должны были прекратиться боевые действия в Италии.

В результате капитуляции в Италии столь же безвыходное положение сложилось для немецких войск, находившихся севернее итальянской границы. 2 мая немецкий командующий запросил назвать ему союзного командующего, к которому он должен обратиться, чтобы договориться о сдаче в плен, и ему подсказали, чтобы он обратился к генералу Деверсу. Немца предупредили, что принята будет только безоговорочная капитуляция. Эта вражеская группировка была известна как группа армий «Г» в составе 1-й и 19-й немецких армий. Они сдались 5 мая, а капитуляция вступила в силу 6 мая.