Жена на заказ - читать онлайн книгу. Автор: Айрин Лакс cтр.№ 19

– Придумаешь для меня нечто особенное?

В ответ Раисова делает движение вперед, тянется ко мне. Скользит губами по щеке, вызывая приятные мурашки.

– Неплохо. Продолжай. Ниже, малышка…

Мой голос становится хриплым. Я полон предвкушения.

– Значительно, ниже…

Проведя ладонью по брюкам, показываю ей направление. Для извинений сойдет.

Она послушно ведет губами ниже, уже по шее, заставляет закрыть глаза, наслаждаясь атласным шелком ее губ и вдруг…

Эта стерва кусает меня.

За шею.

Крепко сжимает маленькие зубки и оторвать кусачую пиранью не получается.

Оттолкнуть тоже не могу!

Боюсь резким толчком причинить вред Раисовой, в ней же находится мой Тагир.

– Отпусти! – цежу сквозь зубы, игнорируя вспышки ярких звезд перед глазами. – Немедленно. Или кому-то не поздоровится!

Только после этого она отодвигается и вытирает кровь с губ тыльной стороной ладони.

Мою кровь…

Я вынимаю нагрудный платок из кармана пиджака и прикладываю к шее.

Стерва!

– Теперь ты понимаешь, что просить меня опуститься ниже – это очень, очень плохая идея. Рискуешь остаться без прибора! – говорит с тихой ненавистью, от которой ее глаза загораются ярче солнца.

Она будит во мне что-то темное, ужасно порочное и злое. Скрутить, отшлепать до визгов и отыметь всюду…

С трудом прогоняю наваждение и грязные картинки с участием этой малышки. От них взрослые желания упираются в ширинку моих брюк еще крепче и увереннее.

– Ты, похоже, забыла, чьи жизни стоят на кону? Папочка или мамочка? Или старенькая эби? Кажется, так у татар называют бабушек.

– Мягче. Это произносится намного мягче!

– Плевать. Гробовые доски, один черт, будут очень жесткими.

– Ты действительно чудовище! Когда Юра запаниковал, я все равно не до конца верила во все эти слухи о тебе, но сейчас… понимаю, что Юра не ошибался. Он был прав.

В том, как она произносит имя Юра, есть что-то откровенно выводящее из себя.

Раисова произносит это имя мягко, придавая простым трем буквам бездну смысла. Ах да, мы же говорим о ее первом мужчине!

К тому же бывшем муже…

Почему меня жутко бесит, что она ласкает своим бойким язычком его имя?

– Замолчи. Больше не желаю слышать этого имени. Ни-ког-да! – чеканю. – А теперь сядь ровно, умерь свой пыл и подумай о Тагире!

– О ком? – сводит темные кукольные бровки к переносице.

– О моем сыне, о ком же еще.

– Ах ты… – возмущенно хватает воздух, выдыхая короткими словами. – Да ты… Ты…

– Что, заело?

– С чего ты взял, что сына будут звать Тагир?!

– С того, что он – мой. Мне решать. Ты – лишь временное явление в его жизни. Временное и досадное.

– Это мы еще посмотрим, – складывает руки на животе.

– Здесь не на что смотреть. Ты сделаешь, как я скажу. Точка. Сейчас мы едем в мой дом…

– Передумай, прошу тебя, – неожиданно говорит Светлана. – У тебя денег куры не клюют, оплодотвори любую другую самочку.

– Меня устраивает, что самочка Раисова беременна и вынашивает Тагира, – смакую имя сына.

– Ты собираешься отнять у женщины самое ценное. Самое дорогое! Неужели вот здесь… – тыкает меня пальцем в грудь. – Ничего не екает?

– Я же обещал тебе заплатить. Получишь малыша в другой раз… Тебе с радостью продадут сперму любого понравившегося самца! – передразниваю.

– В другой раз? Анваров, Это не магазин, где акционный товар по распродаже закончился, а консультант говорит: «Ничего страшного, купите в следующий раз. Товар в ближайшее время поступит в продажу!» Мы говорим о ребенке. О живом ребенке… Я его уже люблю!

– Представь, я своего сына заочно тоже люблю.

– Не смеши! Ты не любишь моего Таги… – оговаривается. – Тьфу! Моего сыночка ты не любишь так, как я. Ты просто нафантазировал себе в голове картинку на тему идеальный отец и любишь себя в ней. Ты… Ты даже его не чувствуешь, как я.

– Беременность – работа женщины. Все остальное, с легкостью можно заменить! – машу ладонью. – Разговор окончен.

Обстановка накаляется. Я всей кожей чувствую, как вибрирует воздух от энергетики взбешенной Раисовой.

Да что с ней не так?

Я дал ей понять, что родителям грозит беда, и она вроде любящая дочь, переживает за их жизни и готова пойти на все, чтобы им не причинили зла, но…

Но Раисова на удивление быстро забывает об опасности, когда речь заходит о Тагире.

Собственно говоря, я вообще в ней не чувствую ни пресмыкания, ни обожания, ни желания услужить, ни даже душной волны страха, которую привык чувствовать в общении с людьми.

– Одна ночь в твоей постели!

Обалдел. Переспросил недоверчиво.

– Что?

– Ты сам сказал: танец или одна ночь в твоей постели. Я выбираю второе, но только с условием. К моей семье ты и пальцем не притронешься. Юра тоже останется в живых.

Как только Раисова сказала, что проведет ночь в моей постели, ширинка сначала чуть не лопнула. От радости. Но потом радость сдулась. Моментально.

Юра, значит?! Ради сморчка этого под меня лечь собралась?!

Бесит!

Я заставлю Светлану кричать так, что она забудет, как звучит его имя.

* * *

Ни элитный район, ни обширная территория, ни даже модный дизайнерский интерьер моего особняка не впечатлили Раисову. Кажется, она вообще ничего не замечала, когда двинулась прямо по курсу.

К дому.

Даже когда наткнулась в густых сумерках на охранника с собакой, произнесла сладким голосом:

– Милый песик, – и…

Погладила по голове напрягшуюся немецкую овчарку, в глотке которой уже рокотал рык.

Млин.

Я не ожидал от Светы такого безрассудства, потому что летел мыслями далеко вперед, в спальню, на огромную двуспальную кровать со всеми вытекающими.

Я обмер на месте, внутри все перевернулось.

Ведь собака была без намордника!

Все собаки вышколенные, дрессированные, без приказа не должны ни кинуться, ни кусаться.

Но собака – это животное.

Всего лишь животное, у которого может перемкнуть…

После выходки Раисовой сердце трепыхнулось, взмыло вверх, лопнуло с громким звоном и словно биться перестало.

Даже уши заложило густой ватой тишины.