Шанс на любовь - читать онлайн книгу. Автор: Настя Джордеген cтр.№ 18

— Есть какие-нибудь пожелания на сегодняшний день? — спрашиваю у Леси, когда она заканчивается с завтраком

— Не знаю. Фил, я хотела спросить, а ты тогда в серьез говорил о том, чтобы жить вместе?

— Да, такими вещами вроде не шутят. Только готова ли ты к этому?

— Я вчера поняла, как сильно скучаю по тебе и ведь пока не попробую не узнаю, получится у нас вместе жить или нет?

— Верно — я совершенно не верил своим ушам — хочешь переведём твои вещи ко мне?

— Да, думаю было бы не плохо привезти хотя бы что-нибудь на первое время

— Тогда поехали. Лесь, я рад, честно

— Я, наверное, тоже. Но мне до сих пор страшновато.

Мы уже три месяца вместе. Не знаю, много это или мало. Но мы с Лесей ценили каждый день проведённый вместе. Мы много работали, зато вечера и ночи были наши. Я отвозил Лесю на работу и с работы, совсем не хотелось, чтобы она ездила за рулём самостоятельно. Я старался с ней посещать врачей, даже если ей просто надо было сдать очередной анализ. Я хотел дать ей максимум своего внимания и поддержки. А по выходным мы вместе учились готовить, но все ровно решили найти помощницу по дому. Это будет проще чем клининговая служба и еда из ресторана.

Полтора месяца назад мы узнали, что у нас будет сын. Радость и гордость меня переполняли! Я готов был ходить с плакатом на груди: «будущий отец мальчика». Я уже присмотрел ему коляску и кроватку. А также курсы грудничкового плаванья. Леся соглашалась с моим выбором, да и сама она потихоньку скупала детскую одежду и игрушки. Ремонт решили пока не делать в детской. Все ровно кроватка будет сначала стоять в нашей комнате, а вот когда подрастёт, тогда и решимся на ремонт.

Ещё мы стали посещать курсы будущих родителей. Только на Лесю они имели противоположный эффект, она стала бояться ещё больше, что будет плохой матерью. Леська перестала слушать музыку, которую любит. Потому что прочитала что классика лучше влияет на развитие ребёнка. Фильмы мы тоже смотрим семейные. Никаких больше детективов, но стало много сериалов по каналу «Домашний». Никогда бы не подумал, что начну смотреть турецкие сериалы. И даже втянусь во все происходящие интриги на экране. Конечно, как Олеся не ревел, но тоже стал сопереживать героям. Вот так моя жизнь резко изменилась. И я был безумно этому рад. Хотя прежняя жизнь тоже осталась. Я до сих пор занят бизнесом и гонками. Самое приятное — Олеся меня поддерживала. Искренне интересовалась происходящим в моей жизни, пыталась вникнуть в мои дела, посещала автодром, даже начала в общих чертах разбираться в машине, точнее в очередных поломках, которые так или иначе случались. Я восхищался моей женщиной ещё больше.

Не все было гладко, между нами. Недопонимание и ссоры тоже были. Правда, мы старались говорить обо всем и идти на компромиссы друг другу. Она отказалась от самостоятельного вождения, а я отказался засиживаться на работе до ночи. Я не пытался контролировать каждый её шаг, а она сообщала о своих передвижениях, если считала нужным. Это были маленькие шажки навстречу друг к другу, которые мы совершали, иной раз переступая через свои принципы и гордость.

На следующей недели к нам в гости прилетят ее родители. И мы сыграем скромную свадьбу. Еще один повод для счастья и гордости! Плакат «будущий муж самой лучшей женщины» так же готов носить на груди. Леся, волнуется. Думает у нас может что-то не получится, из-за этого заставила составить брачный договор, где пыталась отказаться от всех моих денег. Только кто бы позволил ей это. Правда, договор составили. Если и случится развод, Олесе все-же кое-что достанется, я считаю этого будет мало, но девушка говорит, что более чем достаточно. Правда, у меня есть одна небольшая лазейка. Я буду обеспечивать своего сына и других детей, если появятся таковые, а значит и их мать.

Шла двадцать шестая неделя беременности, я уже ехал домой, когда раздался звонок с незнакомого номера. Я автоматически перевёл его на громкую связь автомобиля и принял вызов. Звонили из больницы. Женщине на улице стало плохо, экстренным номером для связи был мой. Я быстро сориентировался. Заехал в ближайший двор и припарковался на свободном месте.

Тиховой Олесе Михайловне стало плохо посреди улицы. Скорая ехала долго, но все же успели приехать. Пока выясняли, что с девушкой, счёт шёл уже на минуты. Девушка жива, но находится в реанимации. За жизнь мальчика борются врачи. Выживет или нет, покажет время. Но шансы большие. Мальчик родился весом девятьсот грамм, а это для его возраста не плохо, значит он крепкий, значит и вероятность что будет жить больше. Адрес больницы я запомнил. Но вот пошевелиться я не мог. Не знаю сколько так сидел. Меня парализовало, лишь чувствовал, как скупая слеза стекла по щеке.

Она жива. Эти слова я пытался повторять про себя раз за разом. Будто они могут вернуть мне способность двигаться. Заблуждение. Я не мог пошевелиться, я не чувствовал ничего кроме удушающего страха. Слышал, что мой телефон звонит. И не один раз. Были и короткие уведомления. Почта, сообщения. Только казалось, что все в другой реальности. Я не знаю сколько просидел в машине. Было уже темно, когда я смог взять себя в руки и отправиться к больнице. Меня не пустили. Жена в реанимации, а туда путь мне закрыт. Никакие деньги не открывали мне эти двери. Но я смог договорится о комфортной палате, куда её переведут, когда состояние будет стабильным. Врача тоже не было на месте. Попросили прийти утром.

Я спустился в машину, которая стояла на парковке перед больницей. Так и остался там до утра. Врач не был удивлён моему помятому состоянию. Наверное, я не первый такой. Говорил чётко, ясно, но все пролетело мимо. Лишь усвоил, что Олесю привезли в последний момент, ещё десять минут, и ребёнка бы точно не спасли. Была ошибка врача. Не увидели у Олеси осложнения вовремя. Девушка уже завтра-послезавтра будет переведена в палату и её можно будет навещать.

Родителей Олеси в итоге встретили и забрали к себе Егор и Машенька. Мы не стали никому говорить о том, что наш малыш родился. Не хотелось видеть сочувствующие взгляды и слышать вечные переживания, когда ответов на них нет. Да и беспокоить Машу и родителей не стоит, им волноваться нельзя. Егор не стал задавать лишних вопросов, просто спросил нужна ли помощь. К сожалению, кроме врачей нам сейчас никто не поможет. К мальчику меня не пускают. Через стекло приходится смотреть, как кроха в кувезе лежит. Совсем крошечный, до сих пор до килограмма не добрал. Ещё и дышать сам не умеет, ИВЛ делает это за него, но при этом ещё и учит нашего сына дышать.

Врачи говорят о рисках, которые могут быть в дальнейшем. Не хочу об этом думать, смотрю на него и молюсь, чтобы просто жил с остальным, обязательно справимся, пусть вот дышать сейчас научится. Кушать самостоятельно. Вес наберёт. А с остальным мы справимся все вместе. Мы ведь с Олесей его уже любим.

Ещё немного постояв, посмотрел на сына, отправился в палату к Лесе. Атмосфера в палате летала давящая. Леся замкнулась в себе. Почти не говорила. Лишь отвечала на вопросы врачей о своем самочувствие и расспрашивала о сыне. Каждый из нас винил себя. Мы хоть и понимали, что от нас ничего не зависело, что это была ошибка врача, просмотревшая отклонения. Но мы все ровно терзали себя вопросами «а что, если…». Если бы я настоял, чтобы она наблюдалась у врача, рекомендованного Аней, чтобы настоял на выходе в декретный отпуск раньше. Если бы я поехал сегодня с нею. И ещё Сотню таких же «если бы». По глазам любимой вижу ее терзают те же самые мысли, у нее свои «если бы», но они так же не дают ей покоя.