У каждого свои недостатки - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Гусина cтр.№ 35

– А кухни у них были? – спросила я.

Взгляд у Кира был очень красноречивым.

– А что? – обиженно пробормотала я под нос. – Кто ж без хорошего меню в космос отправляется?

По-моему, есть на свете только одна вещь, способная объединить разные цивилизации – любовь к вкусному. Во время долгих перелетов в космосе еда становится центром интереса. На «Монмартре» нас поддерживала только мысль о том, что будет в этот день на завтрак, обед и ужин. Мне, правда, корм был не в коня.

Кир шел уверенно, я же в этих пустых, похожих друг на друга коридорах, потерялась бы сразу. Я и потерялась, заглядевшись на странный узор на стене возле одной из стандартных кают. Хорошо, что Микки остался со мной и вывел меня на голос Демидова. Мостик на «Голландце» (про себя я окрестила его именно так, для остроты момента) был огромен и пуст. Кир тут же подошел к пульту. Панель-уловитель послушно выросла за его спиной. На этом дружба с системой корабля закончилась, так толком и не начавшись – двигатель по приказу Демидова запускаться не захотел.

– Скорее всего, тут все работает на остаточных запасах энергии. Большая такая батарейка, должно быть, – проронил Кирилл.

– Но попытаться же стоило, – виновато обронила я.

Кир кивнул, выйдя из-за панели. Мы обошли мостик по окружности. Можно было подумать, что мы на обычном земном круизном лайнере, в рубке, куда иногда за деньги пускают богатых туристов.

– Зачем я потащил тебя с собой, Сэм? – тихо произнес Кир, стоя у панорамного иллюминатора. – Нужно отправить тебя домой сразу после Нью-Маркет.

Я покосилась в его сторону и провела рукой по пульту.

– Хватит говорить так, будто ты в чем-то виноват, – пробурчала я.

– Я виноват. Я увлекся, – тихо сказал Кир.

– Чем? – фыркнула я.

– Кем, – Демидов усмехнулся уголком рта. – Тобой, Сэм. Нашим общением. Твоей искренностью. У меня никогда не было таких друзей. Прости, что заставлял тебя делать все эти вещи, терпеть эту глупую игру.

– Зато я познакомился с самым странных циклоном на свете, повидал корабль Чужих…

– Ты понимаешь, о чем я, Сэм, – твердо сказал Кир. – Есть столько людей, которым ты мог бы подарить свою любовь, а я эгоистично пытался присвоить ее себе.

– И присвоил, – тихо сказала я. – Но никто же не против.

– Никто, – сказал Демидов, поворачиваясь ко лицом, – особенно я. Я эгоист. Мне нужно все и полностью.

Кровь бросилась мне в лицо, сердце жарко забилось. Пульт корабля Чужих ожил, всего на несколько мгновений – вспыхнул, заиграл яркими гололучами. Я отпрыгнула в сторону, пульт погас. Демидов уже был возле меня, удивленно бегая взглядом по гладким сенсорам.

– Что, что ты сделал?

– Не знаю… я не понял!

– Ты на секунду запустил активатор торс-двигателя! Откуда здесь торс-поле?

– Да я… я понятия не имею! Я просто… думал.

– О чем именно ты думал? Мысли, эмоции – что?!

– Ну… как ты говорил, радуги, единороги, «я – человек, я гражданин Вселенной»!

– Отойди, – Кир встал перед панелью, бормоча сквозь зубы. – Радуги, говоришь? Единороги? Какие именно единороги?

Он вдруг поднял глаза вверх, и я проследила за его взглядом. Над пультом чуть выше лобового стекла были выведены иероглифы Чужих. Их язык так никто расшифровать и не смог – пришельцы общались с представителями Земли лишь вербально. И все же в процессе контакта несколько символов Чужих стали известны. В основном это были знаки с предметным значением: ребенок, взрослый, звезда, планета. Кто-то из ксенолингвистов утверждал, что Чужие владели двумя языками: своим, в высшей мере сложным, и упрощенным, способным однажды стать ключом к общению с другими цивилизациями.

– Я знаю этот знак, – пробормотал Кир. – Его определил Мацумото, когда изучал тарелку на маяке. Это было только предположение, но… А что если это инерциоид, что если сам корабль и есть поле, без внешней опоры и реакции отбрасываемой массы? Если Мацумото был прав… если не прав я… что если… Сэм, иди сюда!

– Зачем?

– Да иди же, …!

Я подошла.

– Стань рядом со мной. Сюда. Да ближе, парень! Сейчас не время строить из себя брутала! Ближе, я сказал! – Кир так рявкнул, что я подпрыгнула и прижалась к нему спиной. – Теперь думай!

– О единорогах? – пискнула я, будучи в состоянии мыслить только о том, как крепко он обнимает меня за плечи.

– О том, о чем думал перед тем, как включилось поле .

– Прям совсем-совсем?

– Слово-в-слово. Вслух можешь не говорить. Я тоже буду думать.

– О чем?

– Не отвлекайся, Сэм!

Я начала думать. Бог мой, что за каша была у меня в голове! Единорогов там точно не было. Пульт снова вспыхнул. На экране зажглись спиральки полей, но схема очень отличалась от той, к которой я привыкла на «Каллиопе».

– Стоп! – Кир засмеялся над ухом. – Иначе сейчас… улетим. Сэм, мы отправляемся домой!

– На этом!

– На этом… парень!

Кир швырнул на стол тонкую папочку и ушел, не удостоив меня даже взглядом. В папке были мои анализы из БАМС, взятые после возвращения из «небытия». У меня были отличные анализы. Особенно меня порадовала моя спермограмма: судя по ней, сперматозоиды у меня отличались редкостной жизнерадостностью. Я с упреком посмотрела на Пайка. Тот пожал плечами.

– Мне вернуть настройки БАМС? Боюсь, вам пора признаться, мисс Саманта.

– Да я и сама бы с радостью, Пайк, но боги масаев, видимо, против: каждый раз, когда я открываю рот, что-то происходит.

– Простите, чьи боги?

– Неважно. Вот и сейчас… слышите?

– Это господа Демидов и Семеновы, – сказал Пайк, снимая фартук. – Они очень обрадовались нашему возвращению и поспешили прилететь.

Да мы и сами обрадовались. Кир, когда очнулся от обморока после гиперпрыжка на мостике «Голландца», тоже долго и тихо радовался внутри БАМС, пытавшейся остановить его носовое кровотечение. Это по настоянию Демидова мы с Пайком сдали все анализы, хотя оба отделались головной болью и тошнотой (а я еще традиционной «чесоткой»).

Наша яхта в момент торс-прохождения была в грузовом отсеке корабля Чужих. Но, как и предполагалось, за небольшим отличием (в чем оно состояло и зачем при запуске системы понадобилась я, мне так и не сообщили) сам механизм использования торс-двигателя не слишком разнился с тем, что передали нам пришельцы двести с лишним лет назад.

Я постаралась запомнить знак языка Чужих над пультом «Голландца» и перерыла всю Сеть в поисках его расшифровки. Ничего. Тогда я принялась «пробивать» профессора Мацумото. Профессор был известной личностью, но список его заслуг ушел на главной странице Гуглакси далеко вниз. Верхние строки занимали предположения, домыслы и результаты «сенсационных расследований», которые не добавляли ничего существенного к разгадке исчезновения Мацумото два месяца назад.