Воображаемый враг: Иноверцы в средневековой иконографии - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Майзульс cтр.№ 69

Страница

I.4.14. «Позорный образ», заказанный в 1438 г. рыцарем Иоганном фон Лёвенштайном. На нем изображен граф Людвиг I Гессенский. Ноги «казненного» клюют вороны, а рядом с ним висит его перевернутый герб.

Frankfurt am Main. Institut für Stadtgeschichte (Stadtarchiv). Reichssachen I. № 3605

I.4.15. «Позорный образ» с изображением Ганса фон Юдмана. 1490 г. (копия XVII в.).

München. Bayerisches Hauptstaatsarchiv

На некоторых из Schandbilder появлялись и демоны. В 1490 г. два иудея из Регенсбурга, Сайдро и Исаак Страубингеры, заказали «позорный образ», на котором их обидчик, Ганс фон Юдман, был повешен вниз головой (I.4.15). Рядом на виселице качался его перевернутый герб с тремя остроконечными шапками, похожими на юденхуты. Как уже говорилось, повешение за ноги или за одну ногу считалось чрезвычайно позорной смертью. А потому так часто казнили преступников-иудеев ^[449]. Подпись под изображением гласила, что Ганс фон Юдман нарушил слово, которое подтвердил подписью и печатью, а потому заслуживает бесчестья. Рядом с виновным стоит рогатый демон, который бьет его по голове ногой и замахивается на него палицей ^[450].

Историки, изучавшие итальянские pitture infamanti, немецкие Schandbilder и похожие на них бесчестящие или сатирические сцены, давно задаются вопросом, нет ли у них чего-то общего с «магией образа», которая была чрезвычайно распространена в позднее Средневековье и в раннее Новое время. Она основывалась на убеждении, что воздействие на изображение передается изображенному. Сделай из воска куклу, напиши на ней имя возлюбленной и с помощью определенных слов и ритуалов ее привороти. Возьми такую же куклу, нареки ее именем недруга или раздобудь гравюру с изображением государя, которого считаешь тираном. Вонзи в образ иглы, прочти молитву или заговор, призови дьявола – и в теле того, кому ты хотел навредить, поселится болезнь или он вовсе умрет.

Хотя одни и те же люди могли заказывать «позорные образы», обращаться к услугам магических консультантов или сами проводить колдовские ритуалы, очевидно, что механизмы их работы были различны. Магия должна была действовать напрямую, буквально и автоматически (вонзили иглу в куклу или портрет – жертва заболела). В отличие от нее, эффективность «позорных образов» лежала в символической и социальной плоскости. Они атаковали не физическое, а социальное тело человека – его честь, доброе имя и память о нем. Тем не менее, когда мы говорим об обществах, где вера в магию образа была настолько сильна, нельзя исключать, что порой к символическому примешивалось и магическое. Возможно, что у тех, кто заказывал «позорные образы», и у тех, против кого они были направлены, существовал смутный страх, что сцены, где они висят на виселицах, их расчленяют или их атакуют демоны, могут нанести им и прямой физический вред ^[451].

В XVI в., когда единство католической Европы было поколеблено Лютером и другими реформаторами, протестанты благодаря гравюре и печатному станку обрушили на Римскую церковь потоки сатирических памфлетов и листовок. Они выставляли пап, прелатов и все духовенство как алчных властолюбцев, ненасытных обжор, лицемерных лжеучителей и прислужников дьявола под маской святости. Одним из самых эффективных инструментов антикатолической полемики, как известно, служила пародия. Разоблачая и высмеивая пагубную власть Рима, протестанты не щадили и его важнейшие символы ^[452].

Главным атрибутом папства традиционно служили ключи св. Петра, олицетворявшие власть, переданную Христом первоапостолу и его преемникам: «Я говорю тебе: ты – Петр, и на сем камне я создам Церковь мою… и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16:18-19). В XIII в. римские понтифики, которые в течение долгого времени не желали идти на поводу у мирской знати и смотрели на геральдику как на суетный атрибут воинского сословия, тоже стали обзаводиться гербами. Их постоянными элементами стали ключи св. Петра, часто увенчанные папской тиарой с тремя коронами. В разные времена и у разных понтификов эти символы помещали внутрь щита, за ним или над ним.

В 1538 г. в Виттенберге вышла лютеранская гравюра, на которой герб Католической церкви был переиначен в полемически-издевательском духе. На щите, под кардинальской шапкой, был помещен огромный кошель, из которого торчат императорские короны, а внизу, в трех кармашках, грудятся епископские митры (I.4.16). Этот кошель, само собой, напоминал о мешочке с тридцатью сребрениками, которые Иуда Искариот получил от иудейских первосвященников за то, что предал Учителя. За щитом – сломанные ключи, превратившиеся в виселицу. Слева висит сам Иуда, а справа – римский понтифик в такой же тиаре, как изображена над щитом. Папы объявляли себя преемниками св. Петра, но, как сказано в стихотворении, напечатанном рядом с гербом, на самом деле были наследниками Искариота. Подобно ему они из алчности предали Христа и заслуживают такой же участи – повешения ^[453].

Страница