Попала! - читать онлайн книгу. Автор: Надежда Кузьмина cтр.№ 81

— Группа островов. Они специализируются на производстве дорогих тканей. Разводят тонкорунный скот, похожий на овец, и все, что можно, засадили рощами деревьев, листья которых едят толстые гусеницы, которые потом прядут коконы. А сами островитяне питаются в основном рыбой. В прежние времена висианцы продавали сырье, но лет сто назад отправили народ на континент, в разные города, учиться ткачеству. Потом открыли у себя цеха. И теперь торгуют очень красивыми тканями всех сортов. Твоя подруга дала хороший совет. Для драпировок лучше не найти. Кстати, я тоже дам совет. Зимой от окон все же сквозит, а летом у нас очень долгие яркие закаты. Так что выбирай для штор что-нибудь поплотнее.

Шелкопряды, что ли, какие-то? И муфлоны? Или яки? Или ламы? Кто знает… Но интересно.

— Да, когда пойдешь на рынок, оденься потеплее. В это время года с моря часто дует холодный ветер. И я чувствую — вот-вот выпадет первый снег.

С ума сойти! Вот так, незаметно, день за днем… Я попала сюда весной. А сейчас стою на пороге новой зимы… Мм-м. Кстати, нет ли среди этих висианских тканей чего-то, что годится на пошив зимних плащей-бонасэ? И как это он чувствует погоду? Просто нюх аборигена?

— Нюх маэллта. Я тут и барометром по совместительству подрабатываю, — усмехнулся Арвис. — Мы с братом чуем бури за три-четыре дня. И предупреждаем моряков.

Я что, вышла замуж за сына Борея, духа стихии?

— Нет, я точно не дух. И, кстати, ты не проголодалась?

— Я голодна, но не в том смысле… — улыбнулась я.

— Мариэ… звезда моя… любимая… Мне жаль, но пора вставать.

Ух ты! Звездой меня еще никто не звал…

Корэнус, который уже бродил по кухне, с надеждой поднимая крышки всех стоящих на горизонтали кастрюль и сковородок, с интересом уставился на нас. Вот что значит опыт общения педагога с норовистыми недорослями — К-2 мгновенно оценил и мой затуманенный взор, и припухшие губы, и то, как мы держались за руки, стоя плечом к плечу. И что приятно — искренне за нас обрадовался. Улыбнулся мне, а потом подмигнул Арвису:

— Уговорил наконец?

— Уговорил. С большим трудом. Но, Корэнус, вы понимаете, что это пока секрет? Огласка сейчас грозит большой опасностью моей эриналэ.

— Моя племянница Иримэ не имеет отношения к делам маэллтов. И, кстати, Иримэ, после завтрака жду тебя в кабинете! Ты совсем забросила занятия! Да, что у нас на завтрак?

— Тушеная утка с яблоками и гречневой кашей, — улыбнулась я. — Стоит на леднике. Сейчас принесу и разогрею!

Мужчины согласно кивнули.

Пока грелась утка, сбегала на задний двор за зеленью — на клумбе с редким упорством, невзирая на холода, продолжал прорастать посеянный мной укроп. Я его регулярно ощипывала почти под корень — он отрастал снова. Задумалась — может, это и не укроп вовсе? Вот петрушка, как порядочная, давно заглохла.

Вздохнула — как же тут хорошо! И на кой блин мне дворец и восемь фрейлин? Вот читаешь в детстве сказку, как дочка мельника вышла замуж за короля, думаешь, эк девушке повезло! Но повезло ли? Ни по траве побегать, ни в лес сходить, ни искупаться в запруде в одном исподнем в жаркий день…

Итак, женился Вовка в Тридевятом царстве на Золотой Рыбке. Теперь что, согласно диалектическому методу, предстоит ждать появления ихтиандра? Ладно, Арвис с братом будут страной рулить, а я — железные дороги строить! Надену оранжевый ватник, возьму кувалду в руки и начну! Или поплыву Америку открывать! На личном корабле. Вот почему меня не оставляет чувство, что все происходящее — это какой-то нереальный театр абсурда? Инсценировка? И что завтра я могу проснуться на своем диване, в московской квартире?

Потому что дико боюсь, что однажды это может случиться?

Наука — это колдовство, которое действует.

К. Воннегут

— Нариали, привет!

— Привет, Иримэ!

Мы обнялись. Стоящие за нашими спинами Ибриэс, которого мне упорно хотелось начать называть более говорибельным ирбисом, и Виэлия вежливо поклонились друг другу, а потом начали перестреливаться взглядами. Мы с Нариали встретились глазами и чуть заметно понимающе кивнули — типа ничего не замечаем, ага. А то, что наше присутствие не дает им пуститься во все тяжкие, — даже хорошо. Пусть потерпят, помучаются — желаннее друг для друга будут. Но вообще Виэлии рано заводить серьезный роман и, как следствие, ребенка к пятнадцати годам. На обратном пути скажу Ибриэсу, что я не против, но чтобы девочку берег и не смел пока даже пальцем! Хотя эта мелкая зараза прекрасно все сама понимает и постоять за себя сумеет.

Увы. Сегодня нашей юной паре ничего не светит — сейчас Ибриэс отправится сопровождать меня и Нариали на рынок, смотреть на ткани, которыми торгуют заморские купцы.

Погода и правда испортилась. Сильно похолодало, с моря дул пронизывающий влажный ветер, красные обычно крыши казались седыми из-за осевшего на них инея. Из труб поднимался дым — горожане начали отопительный сезон. Но это все было цветочками — а вот скользкие ледяные булыжники брусчатки под ногами, и это на наклонной-то улице, — вот это был кошмар. Невольно припомнила, как удирала сломя голову от Арвиса в первую ночь в Риоллее — сейчас бы точно шею свернула. Или замерзла нафиг. И да, производство резины на подметки надо осваивать срочно — рифленым подошвам, позволяющим безопасно перемещаться по здешнему пейзажу, цены не будет! Кстати, а валенки они носят? Если нет — стоит подсказать.

Пока дошли до рынка, я два раза чуть не навернулась, а один раз попыталась усесться на шпагат. Нариали тоже демонстрировала чудеса эквилибристики в быту. Под конец мы с ней повисли друг на друге и так, под руку, и двинулись дальше. Четыре ноги оказались устойчивее двух. А вот Ибриэс держался. Мы, посовещавшись, решили, что это потому, что у мужиков центр тяжести расположен ниже, а значит, им легче сохранять равновесие. И нога, то есть площадь опоры, у них больше.

А потом мы пришли, и я пропала. Если вчера выбирать было особо не из чего, то сегодня глаза разбегались. Действительно, Висиани — это нечто. Подобное качество и богатство красок и узоров я видела только в Екатерининском дворце в Царском Селе под Питером. Интересно, что ширина тканей была большой — целых четыре лиэрата, то есть приблизительно два метра. Под конец я остановилась на двух — с бронзово-коралловым прихотливым узором из листьев какого-то местного плюща на оливковом фоне и втором, с орнаментом из сосновых веток с прячущимися в них птицами. Особенно меня подкупили шишки, каждая чешуйка которых была выткана металлическими нитями чуть разных оттенков. От Нариали я уже услышала, что то не бронза или медь — висианцы использовали только золотую или серебряную канитель, оттенки которой меняли, добавляя в металл разные примеси. Это шитье не позеленеет от влажности и не потемнеет от времени.

Ну и что выбрать? Обе ткани на диво хороши. В плюще тоже перепархивали птицы и краснели кисти ягод. А вытканные на листьях капли росы можно было разглядывать век. А потом я увидела стрекозу с темными серебряными крыльями и поняла — без нее я отсюда не уйду! Хотя сосну хочу тоже!