История монгольских завоеваний. Великая империя кочевников от основания до упадка - читать онлайн книгу. Автор: Джон Дж. Сондерс cтр.№ 48

Если бы не угроза со стороны ильханов, Берке вполне мог возобновить наступление против Европы, прерванное Батыем в 1242 году, в связи со смертью Угэдэя. Поводом – если для монгольской агрессии вообще нужен был повод – стало неосторожное поведение Даниила Галицкого, который в то время, когда умер Батый, напал на сборщиков дани и отбросил войско, посланное против него монгольским правителем. В 1258–1259 годах была предпринята более масштабная карательная экспедиция под командованием Ногая, способного молодого командира, внучатого племянника Берке. Его войско вторглось в Польшу и проследовало по пути из Хелма в Люблин и Сандомир. Краков, который был следующим на его пути, разграбили, но крепость устояла. Князь Болеслав бежал, и страна до самого Батома и Ополе была разграблена с монгольской тщательностью. Европа дрожала. Папа Александр IV стал проповедовать новый крестовый поход и призвал на помощь полякам венгерского короля Белу, который мог бояться возвращения ужасных «тартар», которые разорвали его королевство на части восемнадцатью годами раньше. Но, не сумев схватить неуловимого Даниила, монголы ушли. Заметим, что они предложили союз Беле, который, получив предостережение папы против союза с коварными язычниками, пожаловался на отсутствие поддержки со стороны Святого престола и христианских держав в 1241 году. Теперь в Сарае со страхом следили за растущим могуществом Хулагу, войска которого двигались к Средиземному морю, и Берке, вероятно, предпочел охранять свои южные границы и не затевать честолюбивых авантюр в Центральной Европе. Смерть Мунке в 1259 году, возвращение Константинополя греками под руководством Михаила Палеолога в 1261 году и ловкая дипломатия Бейбарса, нового султана мамлюков, изменили расстановку сил на политической и военной сцене. Берке счел более разумным отказаться от дальнейшей экспансии на север и запад и сосредоточиться на сдерживании амбиций ильханов на кавказской границе. Ссора между двумя монгольскими государствами была встречена с восторгом в Каире. Она обеспечила выживание мамлюке кого государства. Бейбарс приветствовал в Египте контингенты кипчаков из армии Хулагу, которые не могли вернуться прямо в свою страну. И когда битва на Тереке сместила военный баланс против ильханов, Каир и Сарай вступили в формальный союз на основе общей мусульманской веры против варваров-язычников. Благодаря любезности византийских греков, которые теперь снова владели Константинополем, двое союзников могли держать связь по морю через пролив. Как сказали бы поэты, теперь Волга текла в Нил.

Во время десятилетнего правления Берке (1257–1266) начали оформляться самые западные из регионов, где правили монголы, – русские называли эти места Золотой Ордой. Прилагательное «золотая», вероятно, применялось потому, что ханский шатер был покрыт золотой черепицей, или исходя из монголо-тюркской цветовой символики.

Сердце ханства располагалось на Нижней Волге. После основания Батыем города Берке основал еще один – Новый Сарай или Сарай-Берке, который вырос в процветающий центр международной торговли со смешанным населением из монголов, тюрок и русских. Ханы имели прямой контроль над степями Дона и Днепра, Крымским полуостровом и северными предгорьями Кавказа. Их влияние – если не власть – распространилось к югу от Дуная в Болгарию и Фракию, однако их попытки вырвать сельджукский султанат Рума у ильханов оказались безуспешными, и они рано уступили Хорезм и Утрар дому Чагатая. Всего Берке участвовал в трех войнах против своих собратьев-монголов: 1) против великого хана Хубилая из-за его поддержки претендента Арик-Боке; 2) против Хулагу и ильханов Персии; 3) против хана Алгу, внука Чагатая. Между 1261 и 1265 годами Алгу захватил Хорезм и Утрар. Потеря Утрара, важной караванной станции, была, вероятно, серьезным ударом по торговой жизни государства Берке.

Хотя угроза вторжения в Европу рассеялась после короткого набега на Польшу в 1259 году, монголы продолжали удерживать русские княжества, которых катастрофа не научила единству и которые опасались вторжения литовцев и тевтонских рыцарей с северо-запада не меньше, чем монголов. Политика Сарая оставалась традиционной для монголов. Местные князья оставались на троне, если регулярно платили дань, но нелояльный или неплатежеспособный князь мог быть в любой момент смещен, и на его территории появлялся монгольский правитель. Такой же практике, только на много веков позже, следовали британцы в Индии. Священнослужителей, если они проявляли покорность и внушали покорность своей пастве, защищали и освобождали от налогов. Сформировалась новая и более прочная связь между русскими людьми и православной церковью, которая выступала как национальный институт, борющийся с язычеством и исламом завоевателей. Со стороны германских территорий и Средиземноморья отчетливо чувствовалось давление латинского папства.

Территории, которыми напрямую правили ханы, были менее всего урбанизированы и цивилизованны. Население долго оставалось кочевым, земледелие практиковалось только периодически. Здесь появилась новая раса «тартар» из слияния монголов и тюрок, славян и финнов. Собственно монгольских поселенцев было мало. Из-за географической удаленности от своей родины они довольно быстро тонули в тюркском море. Еще до конца XIII века тюрки сменили монголов на монетах Орды. Хотя непосредственными преемниками Берке были по большей части язычники, мусульманское влияние продолжало проникать из Трансоксианы, сельджукского султаната Рума и даже от булгар со Средней Волги. Поскольку все мусульманские соседи говорили на разных вариациях тюркского языка, его победа на территории ханства была лишь вопросом времени. Путешественники и торговцы в стране кипчаков быстро обнаружили, что тюркский язык для них полезнее монгольского при проведении обычных торговых сделок. Торговля была жизненно важной для государства – в это свято верили все монголы. Поэтому среди развалин Сарая присутствуют следы не только дворцов, но также караван-сараев и мастерских. Устойчивый поток стекла, керамики и других грузов шел через Черное море и Восточное Средиземноморье в мамлюкский Египет. Выгодная торговля облегчалась ловкими генуэзцами, которые получили монополию на черноморскую торговлю от императора Михаила Палеолога. Тот был рад оказать им содействие в ущерб их конкурентам из Венеции, сторонникам прекратившей свое существование Латинской империи. Генуэзские фактории появились в Каффе и других крымских портах. Агенты генуэзцев прибыли в Сарай в 1267 году. Они продавали на местных рынках фламандские ткани и перевозили в Египет рабов через Константинополь. А меха и зерно кипчакских степей они отправляли в Западную Европу.

Личность и политика Берке обеспечили ему долгую славу. Его столицу называли Сарай-Берке, а луга к востоку от Волги – степью Берке. Мусульманские историки не обделяют вниманием столь примечательного обращенного. Благодаря обмену посольствами между Сараем и Каиром о нем узнал арабоговорящий мир. На послов Бейбарса он сам и окружающая обстановка произвели большое впечатление. Они решили, что Волга так же велика, как Нил. Шатер для аудиенций хана, вмещавший сто человек, был покрыт мехами и увешан богатыми драпировками, украшенными жемчугом. Берке они описывают как человека с большим лицом, с желтой кожей и редкой бороденкой. Он был одет в платье из китайского шелка. На нем был головной убор и красные бархатные башмаки. На нем был золотой пояс без меча. В более поздние годы он доверил военные дела ханства своему блестящему и в высшей степени амбициозному молодому племяннику Ногаю, который уже успел прославиться в Польской кампании 1259 года. По просьбе болгарского царя, которому угрожали византийцы, Ногай в 1265 году переправил войско из 20 тысяч человек через Дунай. Императорские войска в страхе бежали, император Михаил вернулся в Константинополь на генуэзском судне, монголы разграбили Фракию, а свергнутый сельджукский султан Кей-Кавус, который содержался в греческой крепости, был освобожден, переправлен на территорию кипчаков и получил город Судак в Крыму. Усвоив урок, Палеолог согласился на союз с кипчаками, и брак его дочери с Ногаем стал показателем веры Константинополя в то, что именно он является реальным правителем. На Кавказском фронте битва на Тереке заставила ильханов перейти к обороне, а смерть Хулагу в 1265 году, вероятно, подтолкнула Ногая и Берке к вторжению в Азербайджан, но они были отбиты Абакой на реке Кура. Ногай лишился глаза, а Берке – жизни. Было это у Тифлиса – в Грузии – в 1266 году. Хотя Ногай прожил еще тридцать три года, он никогда не претендовал на трон кипчаков – странная робость, которая, вероятно, объясняется обычаем или предрассудком, согласно которому на высшую власть не может претендовать человек с физическим дефектом.