Эра великих географических открытий. История европейских морских экспедиций к неизведанным континентам в XV—XVII веках - читать онлайн книгу. Автор: Джон Перри cтр.№ 58

В то время как открытие Бальбоа подталкивало к исследованиям в западном направлении от островов, грозная репутация де Авилы гарантировала, что исследователи будут держаться подальше к северу от сферы его юрисдикции – ближе к Гондурасскому заливу, побережью Юкатана и Мексиканскому заливу, где им было суждено найти гораздо больше возможностей для завоевания. В тропических лесах Америки существовали отдельные народы, которые – хотя у них не было ни железных орудий труда, ни колесных транспортных средств, ни тягловых животных – достигли поразительного мастерства в некоторых видах искусства, скульптуре и строительстве, а также ремеслах, включая гончарное ремесло, ткачество и обработку мягких металлов. У некоторых из них имелись формы письма, которые варьировали от сравнительно простых, прекрасно сделанных пиктограмм в Центральной и Южной Мексике до замысловатых иероглифов народа майя в Гватемале и на Юкатане. У большинства из них была любопытная навязчивая потребность измерять ход времени и выбирать благоприятные даты для крупных предприятий. У народа майя была высоко развита наука астрономических наблюдений и календарного счисления. Основной сельскохозяйственной культурой у большинства этих народов была кукуруза – злак более питательный, чем маниок на островах, и они довели выращивание кукурузы, тыкв и бобов до высокого уровня посредством хорошо организованной системы общественных работ и – местами – орошения. Их главные поселения, украшенные каменными храмами или храмами из саманного кирпича и общинными домами, были достаточно большими, чтобы их можно было называть городами. А примитивная форма городов-государств была у них обычной политической единицей. Однако по крайней мере за два века до прихода испанцев в долине Мехико и на центральном плато Анд стали господствовать воинственные племена, собирая дань и используя принудительный труд покоренных народов на больших территориях, создав политические организации, имевшие поверхностное сходство с империями или королевствами Старого Света. На испанцев произвели впечатление богатство и сила этих народов; а для набожных христиан их верования, сочетавшие в некоторых случаях мессианские легенды с практикой человеческих жертвоприношений и ритуального каннибализма, которые имели некую ужасную притягательность (только для таких, как автор. – Ред.). Эти народы не были мореплавателями. Все их главные центры располагались в глубине материка, и по этой причине испанцы на протяжении нескольких лет оставались в неведении об их существовании. Даже до основных городов майя на Юкатане было трудно добраться с моря. Первой империей, которая была открыта, подверглась нападению и порабощению, была империя, созданная в Центральной Мексике ацтеками – агрессивным народом, столица которого Теночтитлан была построена на островах озера Тескоко. Теснота проживания на этих островах заставила ацтеков проявить экспансию, и после ряда войн и заключения различных союзов в веке, предшествовавшем прибытию испанцев, они распространили свое влияние на запад и юг почти на всем побережье Мексиканского залива.

Перешеек Кастилья-дель-Оро («Золотая Кастилия») заселялся с острова Эспаньолы. Люди, которые исследовали и затем вторглись в Мексику, прибыли с Кубы; вдохновителем этой подготовительной работы был талантливый и амбициозный губернатор Диего Веласкес, люди которого на протяжении некоторого времени совершали налеты с целью захвата рабов на островах Ислас-де-ла-Баия у северных берегов Гондураса и там, вероятно, нашли свидетельства торговли с более развитыми культурами на материке. Небольшие экспедиции (Кордовы и Грихальвы) были отправлены с Кубы в 1517 и 1518 гг. с целью провести разведку северного берега Юкатана. Они отплыли на запад от мыса Каточе, а затем шли вдоль побережья Мексиканского залива. В 1519 г. в результате донесений оставшихся в живых после тяжелых боев Веласкес снарядил гораздо более многочисленную флотилию (девять судов) с расчетом на торговлю и исследование и назначил его командующим Эрнана Кортеса, который был его секретарем и стал финансовым партнером в этом предприятии.

Entrada (исп. вторжение) Кортеса – самая известная и лучше всех задокументированная из всех испанских военных кампаний в Новом Свете. Существуют четыре дошедших до наших дней рассказа очевидцев, из которых по крайней мере два обладают необычными литературными и историческими достоинствами. Собственные письма Кортеса очень красочны и подробны, хотя, естественно, написаны под воздействием политических соображений и склонны представлять все решения как собственные решения Кортеса. Коррективы можно найти в «Правдивой истории завоевания Новой Испании» Берналя Диаса (ок. 1492 – ок. 1593), в которой повествование идет от лица верного и умного пехотинца, которому посчастливилось обладать прекрасной памятью. Немногие классические легенды или средневековые романы более захватывающи, чем это завоевание могущественной, полуварварской империи горсткой бедно одетых испанцев с мечами в руках.

Кортес пользовался популярностью, и проект привлек к себе внимание 600 добровольцев (508 воинов и более 100 матросов) – большое количество для редконаселенного острова. Веласкес и Кортес не доверяли друг другу, и, вероятно, Кортес с самого начала имел намерение завоевать независимое государство. Он тайно и поспешно покинул Кубу и после высадки на побережье возле того места, где сейчас находится Веракрус ^[45], не тратя времени даром, отказался признавать власть Веласкеса, совершив два символических акта. Первым было уничтожение кораблей ^[46], на которых он приплыл; этим действием он лишал возможности недовольных вернуться на Кубу и давал возможность морякам идти вместе с его армией. Вторым актом была церемония закладки города. Магистратам «города» Веракрус, которых выбрали его офицеры, он передал полномочия, полученные им на Кубе; от них как представителей испанской короны в Мексике он получил новые полномочия и немедленно написал испанскому королю Карлу I (он же император с 1519 г.) с целью получения их подтверждения. Узаконив как только мог свое вступление в должность независимого командующего, он повел свою армию длинной и тяжелой дорогой, ведущей из жарких влажных джунглей Веракруса на высокое плато Центральной Мексики.

Современному путешественнику путь Кортеса кажется почти извращенно трудным. Он проходил по двум высоким горным перевалам – заросшей соснами седловине между вулканами Орисаба (5610 м) и вулканами Кофре-де-Пероте (4250 м) и далее через перевал Кортеса между двумя заснеженными вершинами – Попокатепетль (5465 м) и Истакси-уатль (5230 м). Ни на одном из этих перевалов в настоящее время нет дороги, которой пользовались бы люди. Маршрут был продиктован главным образом политическими соображениями, необходимостью пройти как можно дальше по дружественной территории. Между Веракрусом и Теночтитланом были расположены много pueblos, которые неохотно платили дань ацтекам, и один город с окрестностями, который все еще им не сдавался. К Кортесу присоединилась парочка испанцев, которые жили среди индейцев, говорили на местных языках и стали у него переводчиками ^[47]. Используя силу и дипломатию, он быстро сумел превратить недовольство жителей города Семпоалы и близлежавших поселений в открытое неповиновение и после ожесточенной борьбы заключил союз с упорно не подчинявшимся ацтекам городом Тласкала. Эти дружественные испанцам города помогали им, снабжая продовольствием, предоставляя им носильщиков, дополнительные войска – наемников и, что самое важное, информацию. В Семпоале Кортес впервые услышал о Кетцалькоатле – боге-герое тольтекской мифологии, боге жрецов, знаний и дарителе кукурузы, чье возвращение на землю ожидалось мексиканскими предсказателями приблизительно в то же самое время, когда в Мексике высадились испанцы. От устрашающего вида воинов Тласкалы Кортес узнал кое-что о военной силе и слабостях ацтеков. В лагерь испанцев приезжали посольства с подарками, ценность и мастерство изготовления которых раскрывали богатства Мексики перед жадными глазами выжидающих испанцев. Послы приезжали также с угрозами и неубедительными ссылками на бедность, безуспешно пытаясь отговорить Кортеса от наступления на столицу. Кортес мудро отправил самые ценные сокровища на родину императору (хотя часть их была перехвачена французскими каперами и так и не достигла Испании). Из угроз он догадался о суеверном страхе, скрывавшемся в душе военачальника ацтеков за видимым полным пренебрежением, и увидел, какую пользу можно было извлечь из страхов Монтесумы. Талант Кортеса состоял главным образом в умении оценивать психологические факторы той или иной ситуации и наращивать свой собственный авторитет и в глазах союзников, и в глазах врагов. Труднее всего на этом этапе ему было удерживать своих союзников, которые понимали войну проще и прямолинейнее. Но он справился с этой деликатной задачей. Наступление армии было упорядоченным и быстрым, и в свой срок гости-испанцы в сопровождении ацтеков, как принимающей стороны, уже шли по насыпной дороге в Теночтитлан, расположенный на острове в центре озера, стараясь продемонстрировать свой военный потенциал. Испанцев разместили в огромном общинном доме или дворце, как они его называли, а их союзники встали лагерем на берегу озера. Это была поразительная демонстрация организационных способностей ацтеков: в стране, где транспортом были либо лодки, либо спины носильщиков, такое большое количество дополнительных ртов можно было прокормить по первому требованию.