Реквием по империи - читать онлайн книгу. Автор: Диана Удовиченко cтр.№ 62

Я принялся рыться в третьем шкафу. Здесь находилось множество старинных рукописей, поистине бесценных и неповторимых. Раньше на каждый свиток и фолиант было наложено специальное заклинание, предохранявшее бумагу от ломкости и пыли, а чернила от выгорания. Теперь же приходилось действовать с величайшей осторожностью, чтобы не повредить хрупкие, пожелтевшие от времени страницы.

Разумеется, ничего не нашел. Да я и не знал, что искать-то! Ни трудов Астентума, ни каких-либо следов, указывающих на то, что рукопись имелась, но потом была украдена. Да и какие следы? Я даже не знал, в каком году Вериллий отыскал книгу. Если вообще отыскал. Может, он мне соврал?

— А Вериллий Фламиер часто бывал в библиотеке?

— Нет, — покачал головой старичок. — Он и сам обладал уникальной коллекцией книг разных стран и эпох. Его высокомагичество был большим знатоком!

Это прозвучало упреком: мол, твой-то предшественник…

— Но все же иногда бывал? Вы записывали то, что брал Вериллий?

— Разумеется, — тоном оскорбленной добродетели ответил старик. — Книги — собственность университета, и мы…

Мне надоело его брюзжание. Презрительно сощурившись, я холодно приказал:

— Так найдите мне последнюю запись, милейший!

Библиотекарь ссутулил и без того согбенную спину, вернулся к конторке и извлек из-под нее огромный толстый фолиант. Раскрыв на середине, принялся перелистывать страницы назад, возвращаясь к началу. Я терпеливо ждал. Примерно спустя полчаса старик победно воскликнул:

— Вот! Пять лет назад. Книга Лесиуса Дана "Талисманы и обереги: сделай сам".

Я не удержался от пренебрежительной усмешки:

— Знаток, говорите? Да эта книжонка продается на каждом углу. Учебник для начинающих, уровень первой степени.

Дед выглядел несколько растерянным.

— Да, действительно, учебник весьма распространенный и незамысловатый. Но его высокомагичество мог взять книгу для своего племянника, например, или для ребенка друзей…

Ну да. Только вот ни племянников, ни прочих родственников у Вериллия не имелось. Так же как и друзей.

— А где стоят подобные трактаты?

— Первая секция, стеллаж "Талисманы". Да пойдемте, ваше высокомагичество, я покажу, — виновато засуетился библиотекарь.

Видимо, трактат Лесиуса Дана пользовался спросом среди студентов, потому что на одной из полок, примерно на уровне моих глаз, я увидел длинный ряд этих книг. Опять же, сам не зная, зачем мне это, повинуясь лишь интуиции, принялся осматривать одинаковые корешки, различавшиеся только степенью потрепанности. Прикасался пальцами к шершавой недорогой коже переплета, вынимал книги, вертел в руках, раскрывал наугад, листал. Заглядывал в образовывавшийся между томиками просвет, и благодаря этому мое упорство было вознаграждено: я заметил что-то белое. Раздвинув учебники, вытащил загадочный предмет, который оказался той же книгой Дана, с которой кто-то безжалостно сорвал обложку. Судя по солидному слою пыли и паутины на ободранных страницах, изуродованный том лежал здесь уже давно.

— Ну, что за изверги эти студиозусы, — запричитал библиотекарь, — вот кому понадобилась обложка без книги?

Положим, у меня был ответ на этот вопрос. Я не стал делиться со стариком своими догадками, лишь спросил:

— Вериллий посещал запасные комнаты библиотеки?

— Архивы? Да, раньше он часто там бывал. Только последние пять-шесть лет перестал захаживать.

Вот и со сроком определились. Кажется, я напал на след. Вернее, след следа…

Библиотекарь отвел меня в запасные комнаты и сдал с рук на руки архивариусу — конечно, старому и дряхлому. Отказавшись от помощи деда, чем вызвал его откровенную радость, я побрел по длинному коридору, в который выходили десятки глухих, без окон, помещений. Здесь царила темнота — черная, пыльная и душная. Подняв повыше масляный светильник, которым меня предусмотрительно снабдил архивариус, я оглядывал шкафы, стеллажи с книгами и просто большие ящики, в которых лежали груды пергаментных свитков. Можно, было, конечно, обойтись и без светильника, одним зрением изначальных. Но мне нравилось наблюдать за огоньком, мягко мерцавшим в темноте. Он как будто избавлял меня от одиночества.

Теперь я разуверился в возможности что-либо отыскать в творившемся здесь хаосе. Слухи не врали: найти что-либо в этом складе древностей можно было, только потратив на поиски целую жизнь. Как Вериллию удалось раскопать труды Астентума и Ридрига Просвещенного — непонятно. Я склонен был считать это сказочным везением.

И тем не менее, я продолжал бродить по запасным комнатам. Коридор изгибался, заворачивал то вправо, то влево, раздваивался, от него ответвлялись десятки маленьких коридорчиков. Я прогуливался по этому лабиринту, даже не стараясь запомнить дорогу. Заходил в комнаты, склонялся над грудами рукописей и фолиантов, перебирал, перелистывал. Так легче думалось. А вдруг я во всем ошибаюсь? Старик сказал, что Вериллий был владельцем богатой библиотеки. Вдруг записи мага древности он обнаружил вовсе не в университете, а к примеру, у букиниста или в лавке старьевщика? Все может быть… Признавая, что моя попытка не увенчалась успехом, я тяжело вздохнул и двинулся назад.

Вот тут-то и выяснилось, что я заблудился — глупо и банально, словно неразумный ребенок в лесу. Бесконечные коридоры образовали такую демонову паутину, что разобраться в ее хитросплетении было попросту нереально. Хваленое чутье изначального меня подвело. А может, оно работало только в природных условиях, так сказать?

Я двинулся направо, покружил по комнатам — безрезультатно. Налево — тот же итог. Да и вообще, мне показалось, что я двигаюсь по кругу, было такое подозрение. Например, вот эту дверь с табличкой "Осторожно! Свитки неснимаемых проклятий" я точно видел совсем недавно.

Почувствовав усталость в ногах, я решил немного передохнуть, уселся прямо на пол и задумался. Дальнейшее блуждание по запасным комнатам не имело смысла. Можно было попросить помощи у Вселенной — авось и откликнется, и укажет маршрут. А можно воспользоваться умением ходить сквозь стены.

Снова обращаться к Вселенной я не испытывал ни малейшего желания. И так уже за сегодняшний день два раза имел честь с нею беседовать. В последнее время я старался как можно реже прибегать к таким беседам. Слишком уж велик был риск, что новый разговор спровоцирует дальнейший скачок моего обращения, еще чуть-чуть сдернет второй покров, еще немного приблизит меня к изначальным. Я страшился этого состояния — холодности, отрешенности от человеческих чувств, пренебрежения людской моралью и нравственностью. Каждый раз, приходя в себя после таких приступов, с ужасом осознавал последствия совершенных поступков, стыдился их, чувствовал себя чудовищем. И пытался оттянуть неизбежное, отдалить полное обращение.

Значит, остается хождение сквозь стены. Выберу направление и пойду себе потихоньку. Рано или поздно куда-нибудь да выберусь.