Станция «Звездная» - читать онлайн книгу. Автор: Мария Воронова cтр.№ 38

Наташа оттянула ворот свитера и сглотнула. Князев тут же бросил сигарету, вскочил и подал ей стакан воды.

– Ничего, ничего. Вот, попейте.

Сделав несколько маленьких глотков, Наташа со стуком поставила стакан на стол:

– Но, может быть, он просто не успел…

– Обязан был успеть согласно своим должностным инструкциям! – отрезал Князев. – Я понимаю, как вам горько сознавать, что ваша мама погибла только потому, что дежурный хирург возомнил себя богом, имеющим право решать, кому жить, а кому умереть, но таковы факты.

– Факты… И все же они ничего не меняют.

– Для вас, может быть, и нет. Но для памяти Полины Георгиевны, которой, заслуженной медсестре, не оказали помощь, потому что посчитали уличной пьянью, это кое-что меняет. Для других пациентов это тоже может что-то изменить, если из экстренной службы уберут врача, который смотрит только тех из обратившихся за помощью, кого он считает достойными людьми. Справедливость, она, знаете ли, всегда чуточку меняет мир к лучшему.

– Наверное, – Наташа пожала плечами, – но я слышала, что милосердие больше меняет.

Князев улыбнулся:

– А милосердия, Наташенька, без справедливости просто не бывает. Невозможно проявить милосердие, пока не понял, что справедливо, а что нет.

– Спасибо, Игорь Михайлович, наверное, мы действительно пойдем, – Наташа встала, поднялся и Ян.

– Конечно, ребята, идите. Я бы очень хотел проявить гостеприимство, но понимаю, что после такого вам не до угощений и светских бесед. В общем, Наташа, вот вам моя визитка, тут все номера, и рабочий, и домашний. Звоните, если понадобится помощь по любому поводу, и насчет жалобы тоже обращайтесь. Я знаю, что и куда надо написать.

Ян вышел от Князева с чувством, что на него вылили ведро помоев. Разве можно было так?

Он обнял Наташу за плечи, но она стряхнула его руку:

– Почему ты мне сразу не сказал?

– Что?

– Вот это.

Ян вздохнул:

– Потому и не сказал. Подумал, что для меня узнать такое, наверное, было бы просто непереносимо.

– Но это правда? В приемном покое мне сказали, что травма была слишком тяжелая, чудо, что вообще довезли. А теперь получается…

– Наташ, я не знаю, – перебил Ян, – меня ведь там не было. На следующий день действительно ходили разговоры, но я решил не передавать их тебе, не бередить душу.

Наташа прижалась к нему:

– Прости. Тяжело тебе со мной?

– Ну что ты…

– Знаю, что тяжело.

Они шли к метро по длинному подземному переходу. Под ногами хлюпала снежная каша цвета кофе с молоком, возле киоска «Союзпечати» стояла небольшая очередь и сладковато пахло свежими газетами.

Ян остановился, притянул Наташу к себе и поцеловал.

– Ничего не тяжело. Это я боюсь, что со мной тебе не легче, чем без меня.

– Ну что ты… Легче, намного легче. Зря мы, наверное, пошли в гости…

«Еще как зря, – мрачно подумал Ян, – главное я, дурак, знал ведь, что такое Князев, что это жук первостатейный, не вздохнет лишний раз ради другого человека! Знал, и все равно поперся, как олень в капкан. Ладно сам, так я еще и Наташу за собой потащил. Идиот! Мог бы сразу догадаться, еще когда он меня подвозил, откуда это внезапное участие к моей невесте. Если дочь погибшей по вине врачей женщины начинает строчить жалобы во все инстанции, то случай невозможно замести под коврик, как пытается сделать сейчас руководство со смертью Полины Георгиевны. Наташа может написать начальнику академии, в прокуратуру, в газету, даже в райком партии, и в последнем письме удачно ввернуть Князевский намек, что Бахтияров не считает всех пациентов равными и отдает приоритет не тяжести заболевания, а социальному положению. С такой массированной атакой у бедного Сергея Васильевича не останется шансов занять вожделенную должность. Спасибо скажет, если на нары не загремит!»

Сегодня Наташа позвала его к себе. В комнате было чисто прибрано, но шаль так и висела на стуле, а из-под подушки Полины Георгиевны выглядывал уголочек книги. На столе лежали стопки бумаг и документов, Наташа собрала их в аккуратную стопочку, передвинула на подоконник и накрыла чай. Ян не хотел, но знал, что она ничего не ест, а так хоть что-нибудь проглотит с ним за компанию.

Он бы, наверное, не смог оставаться наедине с ушедшим человеком, но понимал, что Наташе нужно проститься с матерью, встретив горе лицом к лицу, не убегая и не забываясь.

Юбка, та самая, в которой он первый раз увидел ее в библиотеке, висела теперь мешком, а под свитером, казалось, совсем нет тела. Узкие пальцы так исхудали, что казались слишком слабыми, чтобы держать чашку.

– Надо есть, Наташа, – сказал он.

Она пожала плечами.

– Надо, – повторил Ян.

Выйдя на кухню, он открыл Наташин холодильник. Несколько дней назад они с Диной привезли продукты, но все лежало нетронутым. Оторвав от стенки морозилки половинку курицы, Ян, не размораживая, бросил ее в кастрюлю и стал варить суп, ибо куриный бульон буквально панацея от всех напастей. Так считают все бабушки, и у него пока нет оснований с ними спорить.

Почистил морковку и луковицу и стал ждать, пока вода в кастрюле закипит, чтобы снять пенку.

Вышла Наташа, прижалась к нему. В кухне никого не было, и Ян поцеловал ее в губы. Наташа вдруг ответила, нежно и доверчиво.

Ян убавил газ до минимума и повел ее в комнату.

– Как странно… – сказала Наташа, – этого, наверное, нельзя было делать.

Ян перехватил ее поудобнее. Наташина кровать была такая узкая, что нельзя было на ней лежать вдвоем, не держась друг за друга.

– Наверное, нельзя.

– А это очень плохо, что я сейчас была счастлива?

– Не знаю… Наверное, не очень. Мы ведь тоже когда-нибудь с тобой умрем, и наши дети тоже будут стесняться быть счастливыми.

– Но ничего не смогут с собой поделать.

Ян улыбнулся:

– Надо будет в завещании отразить этот момент, написать, дети, не горюйте. Ой, прости…

– Ничего, – Наташа поцеловала его, – в одном твой Князев прав. Не надо бояться говорить об этом, и совсем не страшно, если ты что-то скажешь невпопад.

– Правда?

– Ну конечно. Слова разве что-то изменят… А ты думаешь, у нас с тобой будут дети?

– Думаю, да, – Ян снова улыбнулся, – двое или трое, а может, даже и больше.

– Надеюсь, что так.

– Ой, суп! – спохватился Ян.

– Да лежи уж, – Наташа встала и быстро накинула халатик, – сама доварю, а ты спи. Спи-спи!

* * *

Князев встретил Колдунова благодушно, будто не было вчерашнего тяжелого разговора. Пожурил за небрежно оформленные «истории», одобрил исправления в статье, а в операционной доверил самому сделать резекцию печени на пережатой связке. Операция не особо филигранная, но требующая быстрой реакции и аккуратности, в общем, высокого профессионализма, потому что времени на ошибочные действия просто не дано.