Непостижимая ночь, неразгаданный день - читать онлайн книгу. Автор: Суа Пэ cтр.№ 7

Сначала она вошла в просторный и светлый холл, который служил залом ожидания, в нем же находился бар. Из бара доносилась спокойная музыка. Посетители сначала подтверждали бронь столика, а затем выбирали желаемое блюдо из меню. Официант за стойкой принимал заказ и сообщал о нем на кухню. Во время ожидания можно было взять напиток в баре или сдать в гардероб верхнюю одежду или слишком большую сумку, ведь они могли мешать посетителям. Деревянные двери, ведущие в основной зал, были закрыты. Пройти туда можно было, только сделав заказ. Многие нервничали, стоя возле дверей, хотя вряд ли бы признались в своих страхах, некоторые даже начинали плакать. Потому что эти двери вели в другой мир, где в воздухе витали совершенно другие ощущения.

Однако стоит сказать о двух правилах, которые необходимо знать, прежде чем войти в этот ресторан. Во-первых, запрещено пользоваться всем, что излучает свет или может стать источником огня: фонариками, зажигалками, спичками, сотовыми телефонами, светоизлучающими экранами, компьютерами; а также зажигать сигареты и благовония. Это безоговорочное табу ресторана. Во-вторых, в зале нельзя свободно вставать и передвигаться, так как можно нечаянно задеть кого-то из посетителей или разносящих еду и напитки официантов. Если кто-то захочет выйти покурить или посетить уборную посреди ужина, следует позвать находящегося поблизости специального проводника.

Спутник Аями уже прибыл в ресторан и сам сообщил ей об этом. Двери распахнулись, она вошла внутрь. Перед глазами предстала чернильно-черная темнота, грузная, тяжелая, всей своей массой полностью заполнявшая помещение. Идти внутри абсолютной тьмы было в тысячу раз труднее обычного. С каждым шагом Аями будто вдавливала свое тело в толщу сумрака. Были слышны приглушенные монотонные звуки работающего кондиционера, разговоры и смех людей, звон бокалов, посуды и приборов, но ничего из происходящего не было видно. Шум издавала сама темнота. В кинозале, где уже начался фильм, всегда есть светящиеся таблички или мерцающие указатели на полу, но в ресторане таких не было. Даже с закрытыми глазами было видно больше, чем в этой непроглядной тьме. Аями почувствовала, что перед ней лестница. Она стала подниматься по ней, держась за перила.

«Вы – Ким Аями?» – спросила совсем молодая, судя по голосу, проводница. Аями подтвердила, что это она. Официантка аккуратно взяла ее за запястье и прикоснулась к тыльной стороне руки, провела пальцем по запястью, словно хотела измерить пульс. От нее пахло мокрой тканью из грубого хлопка. Проводники, как и другой обслуживающий персонал ресторана, были незрячими или слабовидящими. Для них не было принципиальной разницы между миром внутри ресторана и тем, что находился снаружи. Ведомая проводницей, Аями подошла к своему столику и села.

Она заговорила первой:

– Сегодня была «Слепая сова».

– Знаю. Всю неделю только ее и ставили, – послышался голос директора театра. Он звучал сухо, хрипло и надломленно. Совсем не как у актера.

– Приходили школьники со своим классным руководителем, – продолжила она. – Оказывается, к следующей неделе им надо написать сочинение про аудиотеатр.

В темноте голос Аями раскрывал и подчеркивал глубину ее личности, которая при свете дня становилась более блеклой. Этот голос обладал плотью. Сами того не подозревая, люди, погруженные во мрак, прислушивались к голосу Аями, как если бы они смотрели на прекрасную девушку, освещенную лучами солнца. Какое-то время они кожей ощущали скользящие взгляды друг друга, и это рождало удивительное ощущение. Проводница принесла поднос, на котором стояли корзинка с выпечкой и пиалы с супом. Пахло свежим, еще теплым хлебом. Они были в этом ресторане не в первый раз, но официантка все равно объяснила, что где стоит.

– Тарелка находится перед вами. Вилка слева, салфетка и нож – справа. Стакан для воды и бокал для напитков – в положении на 13.00 от вас, а корзина с хлебом – на 11.00. Поверхность бокала гладкая, а поверхность стакана для воды – ребристая. Ложка лежит прямо на 12.00 от вас.

– В темноте я всегда хватаюсь за ложку сильнее, чем нужно, – от этой привычки сложно избавиться, – засмеялся голос директора театра, как только проводница ушла, а затем спросил: – Как прошло закрытие?

– Все в порядке.

– Приятно слышать. Ничего не случилось?

Аями вспомнила мужчину, который поднял шум у дверей театра, но решила, что это не так важно, поэтому ничего не сказала директору.

– У меня нет привычки хвататься за ложку, но… Мне непривычно не видеть движения ваших губ.

– Вот как? Выходит, вы сначала видите движение губ и только потом слышите, что говорят?

– Я часто читаю по губам, даже не глядя на них. Сама не понимаю, как это происходит.

– А может, это иллюзия восприятия? – директор театра замолчал, но затем продолжил серьезным голосом: – Кстати… Аями, чем собираетесь заниматься? Какие планы на будущее?

– Ничего конкретного. Я подавала заявления в несколько мест, но пока положительного ответа не получила.

– Вы так и не отправили письмо в Фонд, как я говорил? – прямо спросил директор театра.

– Нет, – Аями отрицательно покачала головой, но затем поняла, что в этом не было необходимости.

– Вам нужно сделать это, пока еще не поздно. Я серьезно. Вы талантливая молодая актриса и всегда прекрасно справлялись с любой работой в театре. Поэтому, если вы устроитесь в отдел культуры и искусств Фонда, у вас обязательно появится шанс на успех.

– Я не выходила на сцену уже два года, – легко ответила Аями и улыбнулась. – И вы лучше, чем кто-либо, знаете, что моя работа в аудиотеатре не имела ничего общего с исполнительским искусством. Любой бы справился с тем, что делала я.

– Бывших актеров не бывает. Даже если не удается найти работу по душе или приходится зарабатывать на жизнь разными способами, есть что-то неизменное. На мой взгляд, актерское ремесло – не просто профессия, а призвание. Согласны?

– Так ведь призвание и воодушевляет человека…

– Душа у всех есть, а вот воодушевление…

– Смотря что подразумевается под душой…

Принесли закуски. Аями решила, что он ест маринованный острый перец, заедая сушеными моллюсками с паприкой. Какое-то время они старались жевать как можно тише и медленнее.

– Я все же подумываю о том, чтобы найти временную работу, – заговорила Аями.

– Временную? То есть подработку?

– Да, именно.

– Снова пойдете в официантки? – недоуменно спросил директор театра.

– Может быть, но не сразу. На прошлой неделе я ходила на собеседование в университет. Им нужен помощник в офис на короткий срок, но, видимо, я не подошла – они так и не связались со мной. Зато сегодня вечером мне позвонила учительница немецкого и попросила меня встретить какого-то поэта-иностранца. Похоже, мне придется переводить ему и помогать с делами, ведь он никогда не был в Корее. Не знаю пока. Разберемся, когда прилетит.