Мемуары Дьявола - читать онлайн книгу. Автор: Фредерик Сулье cтр.№ 97

Оливия обладала острым умом и ярким музыкальным дарованием, умением одеваться и безукоризненной походкой; словом, она была само совершенство. Единственно, в чем отказала ей природа, так это в той самобытности, что присуща богатым от рождения людям; к счастью для нее, плохое воспитание вполне возмещало сей недостаток. В противном случае, не будь свойственных ей крутых переходов от самого изысканного тона к самым площадным выражениям, Оливия, бойкая, славная и неглупая девчушка с, пожалуй, единственным недостатком – некоторой худосочностью, была бы лишена той пикантной и неожиданной прелести, которая подстегивает и доводит страсть до исступления. Это придавало ей особый шарм, который в глазах добросовестного наблюдателя объяснял куда лучше, чем несомненная красота и прочие достоинства, ее поразительный успех.

Первого марта 1785 года Оливии исполнилось пятнадцать лет.

В то время она была стройной, возможно, немного худощавой барышней; представь себе высокую, но еще девичью грудь, тоненькие руки с маленькими, но изящными пальчиками, узкие ступни, хрупкие лодыжки, удлиненное и почти бесцветное личико. Было очевидно, что она из тех женщин, которым суждено стать первыми среди красавиц, но которые достигают совершенства с некоторым опозданием, поскольку природе, как и человеку, требуется некоторое время для того, чтобы завершить работу над созданием шедевра.

В тот день мамаша Беру, необычайно потратившаяся ради того, чтобы отпраздновать как следует день рождения дочери, устроила торжественный ужин. Пригласили ровно дюжину мужчин – самых знатных и богатых, в общем – самую что ни на есть элиту из завсегдатаев дома. Ужин прошел великолепно, в самых вольных, если не сказать распущенных, беседах. Гости, перебивая друга друга, рассказывали о своих похождениях, выдуманных или всамделишных, с самыми известными дамами королевского двора и финансового мира, ниспровергая на глазах пятнадцатилетней девушки, которой самой судьбой было предписано стать куртизанкой, самые высокие репутации и самые уважаемые имена; они, не стесняясь, рассказывали ей, каким образом можно провести мужа и, что намного забавнее, как можно жить с двумя, а то и больше любовниками. Девочке с успехом внушали презрение к тем баранам, что смеют называться порядочными людьми, так что у нее не должно было остаться ни малейшего желания попасть в отару. И вот, когда казалось, что не только вино, но и красноречие всех приглашенных иссякло, маркиз де Биланвиль, советник короля, во имя которого он блестяще выполнил немало деликатных поручений в некоторых государствах, подал хозяйке знак удалить барышню. Госпожа Беру увела Оливию, несмотря на протесты и настоятельные просьбы гостей, и вскоре вернулась одна. Тогда маркиз поднялся и, приняв позу оратора, который собрался поразить собравшихся длинной речью, произнес:

«Дамы и господа! Я хочу предложить вам договор. Надеюсь, у вас хватит благоразумия принять его».

«Ну-ну, посмотрим», – ответили ему.

«Все мы просто в восхищении от дочери госпожи Беру, блистательной госпожи Беру; и я прошу внимательно меня выслушать, ибо сейчас я обращаюсь в первую очередь к ее нежным материнским чувствам, – тогда вы вполне оцените мое предложение. Оливии пятнадцать лет – прекрасный возраст, милостивые государи, тот возраст, когда барышни уже тянутся к любви. Тем не менее, если только вы правильно меня поймете, мы не будем потворствовать этому влечению: мы дадим ей отсрочку на год».

«Что это значит? Это еще почему?» – раздались удивленные возгласы.

«Я хочу сказать, милостивые государи, что цветок нужно срывать в самом расцвете».

– Какая мерзость! – воскликнул Луицци. – Порок без какой-либо маски!

– Совершенно обнаженный – это верно, – согласился Дьявол. – Недаром ведь я старался втолковать тебе, что лицемерие – великое благо.

– Ладно, – Луицци пожал плечами, – ты похож на переполненный бурдюк. Малейшая дырочка – и вода вырывается со свистом. Уж не думал, что в тебе столько педантизма – ты пускаешься в пространные рассуждения при самом незначительном замечании. Не иначе как для тебя Лафонтен сочинил басню про «Педанта и школяра».

Луицци умолк; Дьявол тоже не открывал рта.

– Ну-с, – сказал Луицци, – чем ты там занимаешься?

– Слушаю твои наставления и мотаю на ус – прямо как в этой самой басне.

Луицци прикусил губу и с досадой проворчал:

– Продолжай.

– Итак, – возобновил свой рассказ Дьявол, – маркиз пояснил:

«Я хочу сказать, господа, что никто из нас в течение года не должен добиваться Оливии. Через год – сколько угодно, но не раньше. Давайте же дадим друг другу слово чести, что не будем ухаживать за ней двенадцать месяцев, к концу которых арена откроется, и дай Бог счастья тому, кто выиграет приз, ибо он получит самую совершенную и законченную красоту».

«Но кто знает, маркиз, – воскликнул виконт д’Ассембре, – кто может знать, где я буду через год? Это только Богу ведомо, и я абсолютно с вами не согласен. К тому же, пока мы будем щелкать клювом, какой-нибудь шустрый малый не из нашей компании запросто оставит нас с носом. А я, например, завтра отправляюсь в армию».

«Господа, господа, – проговорила госпожа Беру с чопорностью, присущей некрасивым женщинам, – вы забыли, при ком говорите».

«Совсем наоборот, – возразил ей маркиз де Биланвиль. – Зная вас как крайне рассудительную женщину, я уверен, что вы со мной согласитесь».

«Э нет! – продолжал виконт. – Наша милая Беру не захочет ждать и не будет ждать, ведь у нее не осталось ни су за душой. Я прекрасно знаю состояние ее кошелька, а потому готов вручить ей немедленно сто тысяч ливров наличными».

«О! О! О! – откликнулся толстяк, молчавший до этого момента. – Сто тысяч – неплохая сумма! Но я готов дать пятьсот».

«Наличными?» – широко раскрыла глаза госпожа Беру.

Толстяк, крупный откупщик соляного налога, запнулся.

«Я вручу вам деньги только через год, – продолжил он, – так как я согласен с маркизом – нужно подождать».

«Ну конечно, его денежная светлость, сам господин Либер, мешок, до отказа набитый золотыми монетами, хочет подождать!» – возмутился виконт.

– Либер! – воскликнул Луицци. – Мне знакомо это имя, не так ли?

Но Дьявол на этот раз не обратил никакого внимания на реплику барона, а вернее, не пожелал его слышать, и продолжил изложение длинной речи виконта, обращенной к откупщику. Вот ее заключительные слова:

«Помолчал бы лучше, милостивый государь, господин Либер, – не мог утихомириться виконт, – ведь ты только и делаешь, что ждешь, когда уйдет в мир иной твоя женушка, которая выцарапала бы тебе глаза, если бы только услышала о возможности существования на этом свете твоей любовницы. Наверное, ты нашел ей хорошего врача, раз ты так уверен, что через год будешь свободен?»

«Итак, – прервал его наконец маркиз, – двое согласны на отсрочку. А вы, аббат? Вы должны быть с нами, так как вы никак не можете обладать Оливией, прежде чем не уверитесь, что получите епископат».