Артефакт.
После таких сработок, как спровоцировал Феникс, от аномалий нередко оставались весьма неплохие образцы.
Бросив напарнику «жди здесь», либо просто подумав это сказать – неважно, Барс принялся рыскать по округе. Долго искать не пришлось.
Артефакт затаился в неглубокой яме, дымящейся между корней двух уродливо изогнутых сосен. Бирюзовый камень около пятнадцати сантиметров в длину ещё слабо светился, истекая неизвестной энергией. По опыту Барс знал, что артефакт, похожий сейчас на драгоценность невероятной красоты, скоро померкнет, превратившись в кусок невзрачного серого щебня с двумя отполированными параллельными гранями. Хотя, даже потускнев, артефакт мог сотворить с организмом настоящее чудо.
Только что исторгнутый матерью-аномалией камень манил к себе, точно магнит. И хотя раньше Барсу не доводилось вживлять новорождённые артефакты, он собирался рискнуть.
– Ты что делаешь? – раздался над ухом голос Феникса.
Мгновенно вспыхнув от злости – ведь велел же оставаться на месте, – Барс хотел огрызнуться, но потом передумал. Решил, что с будущим симбионтом налаживать отношения надо заранее, поэтому, так же быстро успокоившись, спокойно сказал:
– Видел артефакты в моей тушке? А сейчас можешь посмотреть, как они туда попадают. Только молчи и не лезь. В такие моменты плохо себя контролирую, могу сгоряча и замочить ненароком.
Феникс ничего не ответил, но Барс чувствовал его любопытный взгляд почти физически.
Опустился на колени, медленно протянул руку и раскрытой ладонью накрыл артефакт. Прислушался к ощущениям: кончики пальцев покалывало и мозжило в середине кисти. С трудом сдерживая рвущуюся наружу радость, улыбнулся: по первым признакам артефакт хорош. Очень хорош!
Медленно сомкнул пальцы на тёплой поверхности камня, прикрыл глаза и повёл им вдоль тела, пытаясь угадать наилучшее место для вживления. На самом деле, значения это не имело. Но Барсу иногда нравился такой своеобразный ритуал, придающий действу, как ему казалось, некий сакральный смысл.
Обжигающее тепло, вспыхнувшее где-то в левом плече, стало тем самым ориентиром. Барс положил артефакт на колени и быстрыми движениями сорвал с себя куртку и майку. Потом вытащил нож и без малейшего колебания рассёк себе плечо. Пальцы мгновенно стали мокрыми и липкими: кровь струилась по коже. Но Барс не обращал на такие мелочи ни малейшего внимания. Торопливо схватив светящийся бирюзой артефакт, он коротким взмахом всадил его в рану. Закричав от боли, с силой надавил, чувствуя, как рвутся мышцы. Перед глазами плыли ярко-красные пятна, сознание пыталось ускользнуть. Привычно превозмогая это состояние, Барс расслабился и замер, откинув голову назад и посмотрев на небо, едва различимое за переплетёнными ветками деревьев.
Удивительное спокойствие, исходившее от него в эти мгновения, казалось, распространилось далеко вокруг: стих лёгкий ветерок в листве, перестали даже едва слышно гудеть подземные топки аномалий, а от искрящихся электричеством ловушек остался только навязчивый запах горелой листвы. Зона как будто затаилась в ожидании чего-то очень важного.
Сначала ничего не происходило, и Барс даже начал беспокоиться: не ошибся ли он? Но тут первая и самая короткая волна жгучей боли прошла вниз по руке. Словно раскалённый добела гвоздь-двухсотка вошёл точно в то место, где из плеча торчал артефакт.
Барс только закрыл глаза и выдохнул весь воздух, что ещё оставался в лёгких. Если первая волна была такой, то чего же ждать дальше?
И в этот миг пришёл новый страх от осознания, что стал беззащитным перед Фениксом. С чего он вдруг решил, что можно тому доверять?! Почему не допустил мысли о возможной ловушке и только сейчас обратил внимание, как ловко новый знакомый втёрся в доверие? Вероятно, слишком уж заманчивой показалась перспектива сделать того носителем второй части «цепи судьбы».
Имелся и ещё один вариант: Феникс действительно телепат, мутант, способный не только читать, но и внушать свои мысли другим. Странно, что эта мысль не пришла в голову раньше. Или как раз не странно? Может, тот намеренно запустил аномалию, а потом заставил возжелать этот сраный артефакт, чтобы повязать беспомощного Барса без усилий. Тут мозг пронзила другая мысль, ещё более пугающая: вдруг Фениксу нужен вовсе не он – Барс, а Сашка, точнее «цепь судьбы»?! Это же логично! Теперь и само неожиданное появление этого загадочного человека не кажется случайностью.
Впервые Барсу захотелось вырвать не до конца вживлённый артефакт. Но ощущение расплавленного металла в плече сменилось жгучим холодом, от которого кровь начала замерзать в венах и рвать их острыми ледяными кристаллами. Барс зарычал, яростно вглядываясь в темноту под закрытыми веками, не в силах открыть глаза. Кости будто погрузили в расплавленное олово, и там, где жар сталкивался с мертвенным холодом, возникла ослепляющая боль, терпеть которую молча не хватило бы никакой силы воли. И Барс взвыл, точно зверь, попавший в смертельную западню.
Это единственное, что ему оставалось. При всём желании он не смог бы сейчас избавиться от хищной хватки артефакта. Процесс запущен, и теперь оставалось лишь как-то дожить до того момента, когда всё закончится.
Перестав выть, Барс с ужасом прислушивался к необычно интенсивному движению в ране – мышцы обволакивали артефакт, затягивали его глубже в тело.
Воздух с трудом проходил через пересохшую глотку и со свистом вырывался сквозь сжатые зубы. Вспомнив, что звук собственного рычания на какую-то малость позволял отвлечься от мучительно болезненного скручивания мышц и сухожилий, он поднял руки к небу и зарычал из последних сил, пронзительно и жалко, переходя в верхней точке на какой-то совсем запредельный визг.
Он видел звёзды.
И ни вечные тучи над Зоной, ни густая листва, ни прикрытые веки не могли стать преградой для их колючего сияния. Свет впивался в лицо тонкими иглами и, как ни странно, успокаивал. Приносил с собой свежесть и обещал, что скоро всё в жизни устроится…
Барс открыл глаза.
Над головой чернели листья деревьев, трепещущие под дуновениями лёгкого ветра. Правую щёку ощутимо грело от языков пламени небольшого костра, потрескивающего рядом. Барс повернул голову и увидел бледное лицо Сашки. Глаза пацана были по-прежнему закрыты, дыхания не заметно. Вполне возможно, что уже мертв, а «цепь судьбы» в кармане хитрого проходимца...
Почувствовав рядом движение, Барс резко вскочил.
– Ой! Чтоб тебя! – Феникс отпрыгнул метра на три. – Ты чего так пугаешь?! Дурак совсем?!
Барс принял боевую стойку, приготовившись к нападению, но «противник» подошёл не спеша и качая головой.
– Я думал, кондратий хватит. На, глотни и мне дай: нервишки успокоить. Уф...
Феникс протянул флягу, перешагнул через костёр и устроился напротив, с жадным любопытством разглядывая плечо Барса с торчащим артефактом.
– Получилось? – спросил он нейтральным голосом, за которым слышалось восхищение и страх.