Упс! Я снова кот! Ура!
Проходя мимо большого зеркала, бросил на себя оценивающий взгляд. Невысокий, сильный, гибкий, с вечно всклокоченной шерстью и красивыми темно-карими раскосыми глазами с вертикальными зрачками. Уши чуть заострены, и я даже себя успел покорить всего за один взгляд в упор…
А, с другой стороны, ну за что меня не любить?
Вернулся к зеркалу, сел напротив, изучаю.
Изящен, красив и даже округлившееся пузико, из-за которого не видно задних лапок, — очень даже симпатично выглядит.
Да я вообще эталон!
Так что… Кофа в принципе понять можно. Я бы тоже без себя не смог.
ЭПИЛОГ
Мы Кофу девушку нашли!
Красивую, статную и просто замечательную. Сидим, изучаем ее фотографию, ждем, когда Коф встанет и придет на кухню. За ним отправлен маг. Время — три часа утра. Сай только что вернулся с дежурства и огорошил всех новостью, что в стражу сегодня явилась обалденная баба и лично его попросила передать Кофу портрет со своим сногсшибательным изображением.
Сижу на столе и с интересом разглядываю девушку, пока пес надрывается на полу, требуя, чтобы или его подняли ко мне, или меня спустили к нему. Он всегда переживал, когда я от него куда-то девался. Собака, кстати, за последнюю неделю выросла в полтора раза (на моих-то харчах), так что, боюсь, скоро вопрос о том, кто будет сидеть на столе, вообще не встанет. Эх.
— А чего это у нее усы? — Эльф, как всегда, придирался к человеческим девушкам. Он признавал только эльфиек, и только с голубыми глазами. Все остальные делились на уродов, страшил и… ладно, так и быть, но я завяжу глаза.
— Где усы? Ты идиот? Это не усы! — Сай был в ажиотаже. Он уже три дня искал невесту хандрившему некроманту. Вчера у нас восстали из мертвых шкуры животных, встали с пола и пошли нас укрывать.
Я так и не понял: забота это была или тонкий намек, но перепугались все, а эльф потом еще и все постельное белье постирал.
— Да? А что? Шрам?!
— Нет. Это… это я рыбу ел. Вот, уже убрал.
— Пятно осталось.
— Отвали.
— А ничего, что она лысая? — Я понимаю, у людей свои критерии красоты, но я лично к лысой кошке не подошел бы, даже если бы она… если бы она-а… С другой стороны, готовая на все лысая кошка иногда явно выигрывает на фоне пушистых, но очень застенчивых стервозин, которые часами дразнят тебя, сидя на самом краю окна. После чего с криком: «Ах, я боюсь!» — уматывают в дом. А ты сидишь мокрый и грязный под дождем в сточной канаве, куда свалился, доказывая, что сумеешь ее поймать… И очень хочешь залезть следом и убить морально!
— Это не лысина. Где ты видишь лысину? Это хвостик!
Мы с эльфом стукнулись лбами, изучая рисунок и разыскивая там хвостик. Эльф в итоге нашел! Причем в самом неординарном месте. Маленький такой… торчком.
— И все? — Разочарованно. Я.
— А вам водопад подавай? Дадим магу задание: пусть изобретет что-нибудь для обволосения.
Эльф захрюкал. Я замер, представляя лысую кошку плюс бальзам для оволосения. А что, это мысль. А главное — она мне всегда в рот смотреть будет.
Снизу гавкнули особенно громко и отчаянно, подпрыгнув и на миг показав морду из-за края стола. Удивленно на пса посмотрел, в его глазах мелькнуло счастье. Меня нашли! Какой тут поднялся лай!.. Я вообще ничего не слышал. Еле вытолкали его в кладовку, едва и меня следом не запихнув, дабы заткнулся. Но я был против, а Сай вовремя опомнился. Ура.
На кухню вошел Коф. Злой, невыспавшийся, в трусах и рубашке, на которой были изображены череп и отпечаток кошачьей лапы снизу. Это мы вместе рисовали. Он — череп. Я — автограф.
Меня погладили и почесали за ушком.
— Смотри! Она хочет с тобой познакомиться! Зная, что ты — некромант, — улыбался Сай, вставая и показывая портрет девушки Кофу.
На портрет недоверчиво взглянули.
— А чего лысая?
— Там хвостик! — Хором. Коф даже вздрогнул, не ожидав такого единодушия. Но не отступил.
— А чего с мускулами?
— А зачем тебе слабая да болезная? — пожал плечами Ричи. — За тобой ведь глаз да глаз нужен… Такие хождения шкур по ночам, как ты тут нам устроил, поверь, выдержит только очень сильная девушка.
— И глаза одного нет. — Упрямо.
— Ричи вырастит! — вступился Сай. — Да?
Маг задумался.
— И у нее усы.
— Это рыба! Рыбу я ел! Пятнышко осталось.
— А зубы… почему три?
— На тебя не угодишь! Ты бы хоть познакомился!
— Она мне не нравится… что-то в ней не то, — ломался некромант, пытаясь положить портрет на стол, чему активно сопротивлялся Сай, впихивавший уже изрядно измятый листик бумаги обратно в руки Кофа.
Мятая девушка выглядела зловеще и многообещающе одновременно. Особенно ее левый глаз, который оказался наверху композиции.
— Нет, ты мне скажи, что конкретно тебя в ней не устраивает?!
— Все!
— Что все?! Ты человека не видел! Может, это твоя судьба!
— А почему одноногая?!
— Так вышло!!!
Они уже орали друг на друга, зло смотря в глаза и даже и не думая отступать. Оба.
— И у нее крыса в руках!
— Это ее друг! Прекрасный зверек! Смышленый! Сразу нашел сейф, вскрыл и спер все подчистую. А мы спохватились только через два часа! Ты прикинь, какой умный зверь!
— Нашли? — Немного успокаиваясь и сбавляя тон.
— Что?
— Деньги… Ну и умного зверя.
— Нет. — Сай выругался и сел. — Она обещала его завтра принести, если с тобой познакомлю. А ты…
— Так бы сразу и сказал. Ладно. Тогда встречусь.
И пока Сай озадаченно переваривал эти слова, глядя на Кофа и все пытаясь что-то сказать, некромант хлопнул его по плечу, сгреб меня со стола и пошел обратно спать.
За спиной скрипнула открытая таки дверь. Следом бросилось слюнявое и счастливое чудо, спеша догнать собственно меня. А на столе остался лежать покореженный портрет беззубой лысоватой красавицы, стоящей вполоборота. В мини-юбке, корсете, куртке, с тяжелым металлическим протезом, крепящимся к колену. Не сказать, чтоб страшная, не сказать, чтоб лысая. Да и что-то в ее глазах лично мне понравилось сразу, а впрочем… подождем до завтра. Завтра Коф наверняка все расскажет и вернет психующему Саю зарплату всей городской стражи.
…
А потом все было как в сказке.
Коф проспал. Девушка пришла к нам сама. И, прокравшись в спальню так тихо, как только позволяла стальная нога, ласково посмотрела на спящего парня своим одним голубым глазом, склонилась над ним и… паца-алава-ала. Я все видел! Лежал на подушке и удивленно за всем наблюдал, сонный и встрепанный с утра.