Тридцатилетняя война - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Норин cтр.№ 25

Вот в такой дружелюбной, взаимоуважительной обстановке чести, благородства, альтруизма и всеобщей любви на переговоры приехал имперский посол Траутмансдорф. Этот граф имел кучу преимуществ. Он был мужик обаятельный, умел находить общий язык с людьми, и, очень важно, его никак не ангажировали (не знаю уж, не захотели или не смогли) испанцы. То есть, он собирался отстаивать интересы Империи, а не состоять ласковой Сашей Грей при пиренейских Габсбургах, что очень любил делать предыдущий император Фердинанд, ныне покойный.

Траутмансдорф поговорил со всеми и помаленьку нашел если не хорошие, то по крайней мере, приемлемые компромиссы. Испанцев он откровенно послал и начал договариваться с французами (и отдельно со шведами). Переговоры пошли вперед. Единственное, гвоздем в заднице у него сидели баварцы, которые все грозились сепаратным миром. Но с ними проблему разрешить помог противник.

Торстенссона как раз в это время отозвали домой в Швецию. Собственно, он сам об этом просил, генерал был уже ходячей развалиной. Вернее, толком и не ходячей развалиной. Вместо него прислали генерала Врангеля. Врангель был чертовски амбициозный мужик, и боялся не успеть одержать какую-нибудь победу прежде чем война закончится. В качестве куклы для битья он использовал Баварию, за короткий срок разорив ее до заикания. Ценность Максимилиана Баварского как союзника быстро падала. Мало того, максимилианов генерал Верт вместе с войском перебежал непосредственно под крыло императора. Максимилиан пролетал как фанера над Мюнхеном, и в полете слышал злорадное ржание Траутмансдорфа.

Тем временем, шведы в очередной раз попытались добыть Чехию. В июле 1648 года они подошли к Праге. Армия у них насчитывала буквально тысячи три народу, более серьезный контингент не мог бы прокормиться в разоренной Богемии. Шведы имели важный бонус в виде имперского перебежчика. Предатель провел скандинавов в город через монастырский сад, так что супостаты с налету захватили половину Праги. Ночью ворвавшись в город, шведы заняли арсенал, часть укреплений. Старый генерал Коллоредо, соратник еще Валленштейна, полтора десятилетия тому назад вонзавшийся под Лютценом, убежал на другую половину Праги в ночной рубашке садами. Перемахнув Влтаву на лодке, он принялся организовывать битву. Это был старый наемник, и как положено, страшненький человек, но в те дни генерал спас город от разора и гибели. Несколько солдат, дежуривших на Карловом мосту, опустили решетку ворот, закупорив мост.

Коллоредо раздал ружья трем сотням студентов, поставил над ними какого-то решительного иезуита и погнал защищать мост. Этот отряд потом обозвали Академическим легионом. Из евреев организуются пожарные команды. В строй ставятся мясники, ткачи, вообще все подряд, кто может и хочет держать оружие. У шведов с осадным парком все было худо, поэтому штурм оставшейся половины Праги внезапно застопорился. Подкрепления, пришедшие к шведам, не особо помогли, тем более, в Прагу пробился отряд имперцев. Осада длилась несколько месяцев, шведы даже ухитрились захватить башню над мостом, и тогда чехи обложили ее сеном и сожгли к чертовой бабушке вместе с оккупантами.

Коллоредо

А 25 октября к пражанам и шведам приходит потрясающая новость. Пока они сражались, не щадя живота и пейсов, война закончилась! Осенью, наконец, был подписан мирный договор, сражения в Европе прекратились.

Пока Торстенссон опустынивал Чехию, а французы наслаждались тем, чем еще можно было насладиться в Баварии, мирный конгресс вовсю работал. Траутмансдорф имел на руках мало козырей, но что уж имел, разыграл.

В том, что касалось религии, по сути, все откатились на исходные. Был признан Аугсбургский религиозный мир аж еще 1555 года, который похерили по ходу Тридцатилетки. То есть, имперские князья были вольны в выборе веры. Эдикт о реституции полетел в мусорную корзину, и вместе с ним туда же полетели мечты покойного императора о единой католической империи. Славить Господа – это, конечно, хорошо, но если всех убьют, то кто же будет славить Господа?

Однозначно в выигрыше ушла Франция. За рамками Тридцатилетки они переломали ноги Испании и сделались сильнейшей державой Европы, а в рамках непосредственно нашей войны прибрали к рукам Эльзас. Причем хитровывернутые лягушатники хотели получить Эльзас в качестве имперского княжества с французским суверенитетом и через это пролезть в имперский Рейхстаг. Но тут немцы уже встали на дыбы, и такого счастья французы не поимели и Эльзас достался им как французское владение. В утешение они выторговали себе к Эльзасу еще и Брайзах и кусок Лотарингии.

С большим, но специфическим прибытком ушел Бранденбург. Там дело упиралось в вопрос о Померании. С одной стороны, Швеция хотела себе ее всю. С другой, бранденбуржцев обижать не хотели, и даже более того, планировали сделать из Брандена противовес империи на севере, но не такой, чтобы выпестовать нового самостоятельного игрока. Поэтому кусок Померании отдали шведам, кусок – Брандену, а в качестве утешения за пол-Померании, Бранденбург получил Магдебург, Галле, ну, и другой кусок Померании. Все, в общем, отлично, если не считать того, что эти территории опустошены до крайности. Однако все же это были действительно серьезные бонусы. По сути, из сильного, но все же не первоклассного княжества был создан зародыш будущей Пруссии. Этого, конечно, еще никто не предвидел.

Шведам достались вкусные куски, правда, им пришлось предпринять для этого уж очень много усилий во время войны и пролить потоки крови. Запад Померании, Висмар, Бремен, Штеттин, Штральзунд, через все это – контроль над устьями Эльбы и Одера – все круто, но 15 лет воевали. Как-то приводили статистику из западной работы по одной шведской деревне – оттуда за время войны набрали 215, что ли, рекрутов. Домой вернулись 5 человек ровно. Правда, это экстремальный пример, и где-то с 215 человек могло погибнуть не 210, а, скажем, всего 150. Полегчало, да. С другой стороны, как ни крути, Швеция теперь вписалась в клуб великих держав, откуда ее с треском высадил только Петр Великий. Померанцы ныли, что не хотят в Швецию, но им вежливо предложили закрыться и не чирикать, пока Серьезные Люди Решают Вопросы. Еще шведы выбили себе бабла, чтобы спокойно рассчитаться с долгами и демобилизовать армию. А то они и вправду могли воевать еще долго. К тому же, у них был буйный Врангель, который еще не против был бы поураганить годика три.

Пфальц потерял большие территории, а то, что осталось, было в таком состоянии, что зона из «Сталкера» на его фоне смотрится весьма уютно и благоустроенно. Сын курфюрста Фридриха, Карл Людвиг, из-за батюшки которого, напомню, вся эта вакханалия во многом и началась, никогда до сих пор не правил своим княжеством. Формально Пфальцем на конец войны распоряжался Максимилиан Баварский, фактически – кто придется по ходу кампаний. Принцы Пфальца были кто где, Руперт и Мориц зажигали в британской политике, принцесса Лизонька крутила роман с Декартом, остальные не помню, куда делись, но вот, один буйный сын остался. Карл Людвиг заявил, что хочет титул курфюрста и Пфальц в прежних границах. Тут все хором фалломорфировали и завопили что-то в духе «Бери свое кладбище и радуйся, кретин!» Карл сник, но кладбище забрал, правда, выбил медаль с раненым львом и надписью «Отступаю, но не уступаю». В его княжестве народу было 1/50 от довоенного числа, то есть, почти пустое место. Титул курфюрста ему вернули, но теперь в элите германских князей, курфюршеской коллегии, он был на последнем месте. А ведь 30 лет назад Пфальц был самым богатым из курфюршеств, кроме, может, Богемии.