Тридцатилетняя война - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Норин cтр.№ 16

Итак, утро 16 ноября 1632 года. Шведская армия, 18 тысяч солдат, идет с юга на имперцев. Шведов там, кстати, не так много, процентов 15—20 буквально, даже если считать шведами финнов. Остальные – немецкие наемники, и второй после Густава Адольфа человек в армии – это немец, жесткая задница Бернхард Саксен-Веймарский. Среди немцев были несколько союзных саксонских отрядов. Еще был англо-шотландский полк и, кто помнит наемника Мансфельда, сведенные в одну бригаду остатки его войска. Мощная, отлично подготовленная команда. Кто им противостоит?

Валленштейнова армия была довольно пестрой. Основа, естественно, немцы, но были и хорваты, и венгры, и польские казаки, и итальянцы (в следовых количествах). Национальный колорит придавала иррегулярная конница, кроаты. Туда входили как раз и венгры, и поляки, и, собственно, хорваты. В остальном это была достаточно стандартная наемная армия своего времени. Кстати, из прикольных парней там имелся такой персонаж, как генерал Мероде. Это от его фамилии произошло слово «мародер». У Валленштейна после того, как он отправил Паппенхейма к Галле и еще один отряд под командой Хатцфельда для решения еще какой-то мелкой задачи, оставалось на руках порядка 14 тысяч бойцов, если верить раскладке по полкам. Еще тысяч пять мог привести Паппенхейм, но он находился где-то в 25 километрах. Сейчас это 20 минут на машине. А тогда – пешком да по грязи…

Имперцы, будучи несколько слабее шведов и количественно, и качественно, выбрали оборонительную тактику. Они нашли не очень большое поле у проезжей дороги. Шведы, обходя Лютцен с востока (с запада они бы не пошли, там болота), должны были наткнуться на имперский строй. Валленштейн упер юго-западный фланг в Лютцен. Рядом была небольшая возвышенность с мельницами, на нее вмаздрячили батарею. Еще одну батарею поставили северо-восточнее. Строй шел вдоль дороги, в канавы вдоль нее были посажены мушкетеры в качестве застрельщиков. Другая группа мушкетеров засела в парке вокруг Лютцена. Кроатов Валленштейн поставил на северный фланг. По поводу способности кроатов остановить мощный накат иллюзий не было, поэтому имперцы поставили за ними всяких тыловиков-обозников, чтобы те махали флагами и вообще издалека казались войском. Имперцы встали глубоким строем, чтобы всегда иметь резерв и быстро перекидывать подкрепления куда нужно.

Густав расставил войско классически. В центре – ударная пехота (в частности, наемные ветеранские бригады и единственная пехотная бригада из, собственно, шведов), по флангам кавалерия и обычная пехтура для поддержки. Ударным крылом было правое, северо-восточное. Пассивные планы были не для Густава, сам он собирался идти в бой со своими любимыми смолландскими всадниками по правому флангу. Еще дальше вправо, на краю построения, стояли финские кавалеристы – хаккапелиты, во главе с Торстеном Стольхандске, опытным и храбрым командиром. Вообще, лучшие полки собирали справа. Общая задача состояла в том, чтобы конной атакой вынести имперский северный фланг, а затем вместе с пехотой центра с двух сторон устроить решительную гамакуку центру католиков.

Для того, чтобы понимать происходящее на поле, надо непрерывно держать в голове: Лютцен был битвой вслепую. Утром над полем сражения висел плотный туман. Вдобавок, Валленштейн творчески дополнил пейзаж. Он опасался прорыва шведов в сам Лютцен, к тому же, хотел бы прикрыться от мощных батарей скандинавов, поэтому запер жителей в цитадели и поджег городок. Дым волокло на поле. К тому же, дымный порох тогдашних пушек и ружей и в ясную погоду затруднял видимость. А так, с учетом тумана, над полем боя быстро повис плотный смог, сквозь который было ни зги не видать. И вообще, там было сыро, холодно и хреново. Середина ноября.

Десять утра. Густав Адольф атакует. Валленштейн ждал решительного удара со стороны Лютцена, но как обычно и бывает в таких случаях, не угадал. На северном фланге Финны атакуют кроатов и «поддельную армию». Имперских всадников хватило на полчаса жесткой рубки, но затем они посыпались. Философия у кроатов была простая, мы все готовы тут сражаться до последней капли крови, но не помирать же. Финны их разбивают, поддельная армия разбегается, кроаты с дикими воплями несутся грабить свой обоз, а то вдруг финны раньше доберутся.

Шведы по случаю такого успеха атакуют частью пехоты ближе к центру совместно с добившейся успеха кавалерией и сразу берут имперскую батарею, одну из двух. Имперские мушкетеры из канавы выбиты. В общем, все идет по плану. Тем временем, Бернхард Саксе-Веймарский («швед») атакует у самого Лютцена, но попадает в рукотворный ад. Против него торчит здоровая мельничная батарея, от парка у Лютцена из-за земляных брустверов палят мушкетеры, большой дом мельника тоже набит мушкетерами, вообще под каждым кустом мушкетер, слева горящий Лютцен, к которому не подойдешь, и который теперь сам по себе генератор дымзавесы, в общем, все грустно. Бернхард начал ударно, один из имперских полков сразу рухнул и пошел на мясо, но затем шведы попали под перекрестный огонь из сада и с мельничной батареи, понесли тяжелые потери и откатились.

Тут имперцы удержались, но все было очень плохо для них на северном фланге. Густав потратил немножко времени на перестроение и начал атаковать загнувшийся фланг Валленштейна. Благо, пушки имперцев на этом участке уже были захвачены. Порыв был могуч и почти неостановим, и тут…

…И тут пришел Паппенхейм.

Паппенхейм явно не успевал пройти 25 хреновых осенних километров обычным маршем. В конце концов, он взял только две тысячи всадников, велел пехоте и артиллерии догонять и рванул к полю битвы на полном ходу со своей обожаемой кавалерией. Так что еще до полудня он попал к полю боя. Как ни плохо было видно, что происходит, Паппенхейм сразу въехал, что католики сейчас могут посыпаться совсем. Он надавал по заднице мародерам-кроатам в лагере, присоединил их к себе и теми силами, какие были, контратаковал горячих финских парней.

Паппенхейма после Белой Горы извлекли из-под кучи трупов. Его лицо покрывала сеточка шрамов, которые наливались кровью, когда он злился. В общем, крутой был мужик. Этой страстной атакой он спас Валленштейна и армию. Но сам умер так, как должен умереть человек его склада характера. Мушкетеры шведов, сопровождавшие финских всадников, одарили Паппенхейма залпом в упор. Этот жилистый терминатор получил три мушкетных пули и небольшое ядро из фальконета, и это даже для него оказалось чересчур. Паппенхейма утащили умирать, простреленный во всех местах, он еще несколько часов прожил, а бой продолжался. По выбытии Паппенхейма контратаку возглавил генерал Пикколомини. Он был не сильно воинственным на вид – пухлый дядька с кудряшками, но внешность обманчива – это был храбрый и квалифицированный командир. Он восстановил строй и результативно контратаковал, вытолкал шведов за дорожную канаву, но сам за нее пробиться не смог.

Пикколомини во всей, тсзть, силе и славе

Тем временем, на противоположной стороне Густав Адольф со смолландцами попробовал найти какой-то другой переход через этот чертов кювет. Где-то справа в тумане рубились финны, и короля приводила в тихое бешенство необходимость топтаться на месте. Наконец, переход нашли. Смолландский кавалерийский медленно потянулся через канаву. Густав решил не ждать остальные полки, ползущие через узкий проход и ссыпаться на имперцев внезапно. Вообще, он не собирался возглавлять эту атаку в роли обычного полковника, но пули и ядра, летающие дуриком через туман, все равно находили цели. Штатный полковник смолландцев получил пулю в ногу и уже не командовал, а другому полковнику отстрелили голову (учитывая калибр тогдашних мушкетов – именно от_стрелили). Стольхандске геройствовал где-то в стороне – не докричишься. Так что единственный офицер с должными полномочиями здесь был сразу король. Атаку он начал, но тут из тумана и дыма прилетела шальная пуля.