Глава 6
Королева сальвии
— Что это вообще, блин, было? — я облокотился о перила балкона и выпустил струйку дыма. Курить бросил, блин. — Почему со мной стало происходить такое дерьмо? Ведь жил же спокойно, никого не трогал.
Четыре часа ночи, а сна ни в одном глазу. Да, попробуй усни после такого. Ладно, работа, срачи бытовые с Катькой, с отцом. Но сны. Сны всегда были моими. Мир, где я побеждаю в любой схватке, где я хозяин, царь и бог. Неприкосновенная территория личного пространства. И это у меня теперь отобрали!
А может, я просто схожу с ума? Подсознание придумывает всё новые и новые сюжеты. Вот были похороны — и Лидуня приснилась. А это всё — я коснулся свежих отметин на плече, оставленных когтями Оранжевого — научно объяснимые вещи, стигматы. Психосоматика. Бывают у особо впечатлительных людей.
Или я умер, и всё вокруг такая же иллюзия, как и сны. Вспомнилась недавно прочитанная статья про состояния перед смертью. Прежде чем навсегда отключиться, мозг видит предсмертные галлюцинации, и они, такие же яркие, как и реал, для человека кажутся очень длинными. Ещё одна жизнь перед смертью, во сне.
Тогда должна быть какая-то несостыковка во времени. Когда я мог умереть? Где-то перед первым сном про тех фриков. Только в моей жизни всё было настолько спокойно и гладко, что и моментов таких не припомнишь.
— Да ладно, несчастный случай мог произойти в любое время. Сбила машина, остановилось сердце во сне, упал с балкона, например, — сказал я и посмотрел вниз. Там у подъезда стояли припаркованные машины, маленькие, словно игрушечные. Если упасть туда, сначала придётся пару секунд лететь, а потом — раз, и всё. Точно не выжить. Главное, за эти пару секунд не успеть пожалеть о сделанном, ведь будет уже слишком поздно. Пожалею ли я? Или там, за перилами, всё наконец закончится?
Что-то внутри меня откликнулось на эту мысль, позвало сделать шаг вперёд. Решительный, окончательный. Возможно, так удастся найти ответы на все вопросы или проснуться?
Этот прыжок прекратит всю эту историю, и я просто проснусь у себя в постели. Или выйду из комы.
— Просто прыгнуть — и всё закончится. Это уж точно.
Я сжал холодные перила, решаясь, стараясь не слушать слабый голос инстинкта самосохранения.
— Вы, молодой человек, чего удумали? — от резкого голоса я чуть не подпрыгнул. — Нездоровые какие-то разговоры сами с собой ведёте.
Ну конечно, этот чокнутый сосед сверху. Поповкин! Любитель стучать по батареям, стоит сделать музыку чуть громче. Специально подслушивает, что ли? Ведь не курит же.
Непотушенная сигарета яркой искрой улетела в темноту. Я вернулся на кухню, нарочно громко хлопнув балконной дверью. Значит, этот хмырь подслушивал? Я представил его довольную рожу над моим размазанным по асфальту телом и слова: «А я слышал, как он на балконе сам с собой разговаривал. Наркоман».
Да не дождешься!
Только вернувшись на тёплую кухню, я понял, что замёрз. На дворе, конечно, май месяц, но холодный, скотина! Надо выпить чего-то горяченького, прогреть уши. Я ткнул чайник, нашел банку с кофе и открыл холодильник. Ага, вот и Катькин лимон. С тех пор как она увлеклась здоровой диетой, лимоны у нас есть всегда. И это хорошо. Отрезав толстый кусок кислятины, я сунул его в рот. Ух! Этот особенно ядреный. Зато запах сигарет хорошо отбивает. Я частенько использовал этот приём в школе, чтобы отец не учуял, пока не понял, что ему всё равно.
Чайник заворчал, закипая, и я кинул в чашку пару ложек кофе. Залил кипятком, морщась от лимона и пытаясь разобраться, что это на меня нашло. Ведь чуть не прыгнул с балкона.
Похоже, пришла пора сдаваться Коляну. Я открыл ноут. Непонятно, на что можно надеяться в полпятого утра, но ВК отмечал, что Николай Северов был онлайн двадцать минут назад.
Я хлопнул по столу. Мог бы и успеть, если бы не пошёл ныть сам себе за жизнь на балконе. А теперь Колян, похоже, лёг спать, и до полудня мне придётся маяться. Я не стал пересказывать ему случившееся, а просто набрал сообщение с просьбой срочно встретиться. Пока допивал кофе, обновлял страницу в надежде, что Колян ещё не лег спать и что-нибудь ответит. Ну а чего, собственно, я от него жду? Ну, ответит он сейчас, допустим. Но нельзя же всё сразу на него вываливать. Если так разобраться, может, оно и к лучшему, что он не онлайн. Как раз отойду пока, и при личной встрече спокойно поговорим. А то ведь сейчас не сдержусь, и понесёт. Я, скрепив сердце, вышел из ВК.
Заварив ещё чашку кофе и разбавив его молоком, я полез было покопаться в интернете, приготовившись отсеивать кучу левой инфы и откровенного бреда, и вспомнил о рекомендации Коляна. Кастанеда.
Включив прокси, я загрузил с торрента все десять книжек вместе с какими-то магическими пассами. Открыл через читалку на телефоне первую, «Учение Дона Хуана», и приготовился получить подробные ответы на свои вопросы.
Хрен там!
Где-то к шести утра я недоумевал, почему все так хвалят этого Кастанеду. Откровенная наркомания же, пусть и в контексте быта индейцев. Ну, пара страниц меня заинтересовала, про врагов человека знания. Я даже немного задумался, а вдруг Фиолетовый и Оранжевый действительно хотят сделать из меня мага и специально заварили всю эту кашу, затянули на путь Силы и столкнули с первым врагом — страхом. Ловушка Силы? Так Колян это назвал? Эти мысли немного отвлекли от размышлений о Лидуне и скорой смерти. Но потом снова началось подробное описание поедания Карлосом всяких наркоманских растений, и я заскучал. Дико захотелось есть — наверное, мозг затребовал пищи от диких потуг переварить написанное Кастанедой.
Я нашёл в хлебнице батон, порезал его. Набодяжил в миске из яиц и молока кляр. Катька раньше вкусно гренки делала, теперь мучное для неё — враг номер один, прямая дорога к ожирению. Я ухмыльнулся и кинул на сковороду куски батона, пропитанные кляром. Они радостно зашкворчали на разогретом масле, а через некоторое время распространился вкусный запах.
Казалось бы, мелочь какая, гренки, а вот, сразу жить захотелось. Хрен тебе, Лидуня, мы ещё повоюем!
Кинув на тарелку поджаристые кусочки, я уселся грызть гренки и Кастанеду заодно. Запивая всё это дело растворимой дрянью, похожей на кофе. Надо бы купить нормального, раз пошла такая тема.
К восьми на кухню заявилась Катька. Я как раз дошёл до места, где Карлос поехал на митоту, тусовку, где индейцы всей толпой обдалбываются. Описание заинтриговало, и голос Катьки я услышал не сразу:
— Опять не спишь? А что это такое ты ел?
Девушка повела носом и уставилась на тарелку из-под гренок. Пустую. Увлекшись чтением, я слопал всё подчистую.
— Гренки — мучную смерть от ожирения, — признался я.
Катька заглянула под крышку сковородки:
— Один всё умял?!
Вот удивительные существа женщины! Сама же кляла мучное.
Некоторое время я наблюдал, как Катька давится овсянкой, соображая, что сказать, чтобы она перестала дуться.