Игрок Фемиды - читать онлайн книгу. Автор: Александра Лимова cтр.№ 64

— Я ж только что приехал. — Усмехнулся он, выдыхая дым и вглядываясь в мое лицо. В его глазах мелькнула тень тоски, что тронуло дрожью похолодевшие кончики пальцев. Он отвел взгляд на свои наручные часы. — Ну как, только что. Часа два кукую тут сижу. И ночь в городе. Сложно, однако было пробить тебя. Как будто оберегал кто-то. Я уже правда начал подозревать чье-либо покровительство, но нет. Даже удивительно, что это просто твое везение так позволяет так хорошо мыкаться по углам. Год и восемь месяцев. Я просто охренел уже от всех твоих перемещений. Ладно здесь задержалась…

— Убирайся. — Чувствуя как все внутри дрожит, как накрывает лавина слепящего безумия, сильнее вжалась в ровную, холодную поверхность двери.

Антон хмыкнул, отведя взгляд и добавил таким голосом, что мне стало плохо:

— Поехали домой, маленькая.

Резко отвернула голову, чтобы отросшие пряди скрыли мое лицо, кривящееся в попытке сдержать глупые слезы. Тело будто лихорадило. Вдох. Выдох. Еще раз. И Еще. До чувства обретения более-менее контроля над собой. Медленно подняла взгляд на него. А там сожаление. Не жалость. Сожаление и глубокая тоска по мне.

— Уходи. — Жалко и совсем неубедительно. — Уезжай отсюда.

— Только если с тобой.

— Я… я замуж выхожу. — Мой отточенный мрачный взгляд исподлобья его совсем не впечатлил, хотя людей заставлял оторопеть.

— Не вышла ж еще. — Усмехнулся он, скользнув взглядом по моей правой руке. — Или, вернее будет сказать, что вышла, судя по твоей фамилии. Только вот меня обрадовать забыла.

— Мне сказали, что под ней точно искать не будут. — Негромко проронила я, старательно гася животные, безумные чувства, зарождающиеся в душе и старающиеся испепелить рациональность разума.

— Не ошиблись. — Усмехнулся Антон, чуть прищурившись и пробегаясь взглядом по моему напряженному телу, все так же прижимающемуся спиной к двери. — Я так понимаю, помогал наш общий знакомый, раз за грядущие мои поиски был в курсе?

— Не имеет значения. — Резко отрезала я, пытаясь заставить себя смотреть на него ровно, без вызова и просьбы, бурлящих в голове.

— Ну, точно, Дроздова. — Выдохнул дым, отведя взгляд и давая мне передышку. — Разъебу их шарагу. Почему-то о Луизе я так и не подумал.

Утренняя воскресная тишина звенела от напряжения между нами. При словах о Луизе, я безотчетно ощерилась, понимая, что Антон действительно накажет ее. А методы у него… у твари…

— Она помогала мне по моей просьбе. Вот меня и разъеби. — Рыкнула я, засовывая трясущиеся пальцы карманы.

Антон усмехнулся, прицокнув языком и снова посмотрел на меня тяжелым взглядом. Нужно уходить. Снова бежать. Снова все бросать. Господи, как я устала…

Дрожащая рука вытянула ключи из кармана. Пальцы замерли на брелке от домофона. Антон сделал шаг. Меня вдавило спиной в дверь. Я оцепенело смотрела на его медленное приближение. Безотчетно, совсем по животному оскалилась, понимая, что загнана, сломана, и… парадоксально желаю прикосновения его прикосновения. Слезы потекли из глаз от ужаса творящегося во мне. Антон остановился. Прикусил губу. Он ведь прекрасно читал меня по лицу. Всегда. Шаг к капоту, оперся спиной, чуть склоняя голову и ожидая, когда я справлюсь с собой.

— Лен, я знал, что ты меня не примешь, когда я найду тебя. Поэтому я уже год в стабильной завязке. И возвращаться к дури не планирую. — Негромко произнес он то, что я так жадно, так страстно хотела услышать, что саму себя напугала этим.

Вдох выдох. Прикрыла глаза и сделав над сбой усилие, почти равнодушно бросила:

— Рада это слышать. Удачи что ли тебе. — Повернулась спиной и потянула ключ к домофону.

— Поехали домой, маленькая. Я не могу без тебя. — Что-то тянущее, влекущее в жаркий мрак парализовало пальцы. Всхлипнула от унижения, от невозможности справиться с собой и своим полыхающим в голове безумием.

— Смоги. Я же смогла. — Новый подвиг ровного голоса. А пальцы, судорожно сжимающие ключи, опустились. В карман.

Повернула голову в профиль, потому что все мое существо алчно требовало его вида.

Он усмехнулся. Выбросил сигарету и оперся локтями о капот, пристально глядя в мое лицо.

— Его ведь тоже зовут Антон? И он тоже ездит на БМВ? Правда на хуевой старой троечке, но тем не менее…. Смогла без меня, говоришь? — Без насмешки. С тенью боли, вызвавшей во мне эхо.

Нет. Закрыла глаза, понимая, что лавина чувств вот-вот погребет остатки сжигаемого им разума. Злость. Ярость. Сколько можно меня мучить, сука?!

— Что тебе нужно? Уходи! Убирайся нахуй отсюда! — рыкнула я, рывком к нему поворачиваясь и глядя с дикой, иступленной ненавистью, сжигающей не столько его, сколько себя.

— Снова сбежишь? Снова найду. — Помрачнев, ровным тоном отозвался Антон.

— Ты убил Вадика, тварь! — уцепилась за ту последнюю каплю, что переполнила чашу, когда я сбежала от него.

— Потому что он это заслужил. И я сделал бы это еще раз. И еще. Ты удивишься, как много я могу сделать с человеком, который поднимет на тебя руку. — Он непрошибаемо уверено смотрел в мои глаза, просто констатируя факт.

— Я просила тебя! Просила не трогать!

— Из-за этого ты меня бросила? Когда у меня началась ломка?

Нет, там не было даже тени укора, лишь полное недоумение, сорвавшее мне дыхание и усмирившее полыхающий смерч ярости.

— Я… не знала… тебе же лучше стало в тот день… — Скривилась, в попытке сдержать себя и не показать, что эта новость вызывает у меня абсурдное чувство вины, которое позволит ему продолжить танцы на битых стеклах моего восприятия мира и его.

— Это называется фазой мнимого благополучия. А через несколько часов накрывает. Но ты не знала. Ты меня уже бросила к тому моменту.

— Не бросала… Не смей меня обвинять!.. Не смей!..

— И не думал. Логики просто не пойму. — Невесело фыркнул он, разглядывая облупившуюся краску у скамейки рядом. — У вас не было теплой семейной любви. Он тебя избил, и за попытку изнасилования я тоже в курсе. А когда он понес за это наказание…

— А мне, видимо, нужно было благодарить тебя? — зло усмехнулась я. — Наркомана и убийцу, от которого я залетела и никогда не смогла бы родить?

— Ты не знаешь точно смогла бы или н… — даже сейчас это причиняло ему боль, печать которой стянула черты лица на заметно побледневшей коже.

— Ты сам это сказал Зимину в машине.

— Я был под кайфом. Я много чего говорил. — Сжал челюсть он, перевод на злобно улыбающуюся меня упреждающий взгляд.

— Ты и сейчас дохуя треплешься. Любитель на уши присесть. Пошел ты на хуй. И больше никогда не появляйся в моей жизни.

— Хорошо. — Внезапно согласился он, заставив меня опешить. — Я клянусь тебе, что я это сделаю. В обмен на одну маленькую просьбу.