Александр II. Жизнь и смерть - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Радзинский cтр.№ 43

Когда Александр начал работу над крестьянской реформой, Чернышевский был в восторге от императора. Однако окончательный результат крестьянской реформы вызвал у него решительный протест. Открытая политическая деятельность исключалась. И вместе с другими разочарованными радикалами этот кабинетный человек создает тайную организацию «Земля и Воля». Они хотят добиться для крестьян истинной воли, справедливых наделов земли. Они считают, что нищенский крестьянский надел сулит грядущие потрясения — кровавый крестьянский бунт, бессмысленный и беспощадный. В своих «Письмах без адреса» он пишет о грядущей опасности и о позиции окружавших его тогдашних радикалов: «Народ наш невежественен, исполнен грубых предрассудков и слепой ненависти ко всем, отказавшимся от его диких привычек. Потому мы также против ожидаемой попытки народа сложить с себя всякую опеку и самому приняться за устройство своих дел. Мы готовы для отвращения ужасающей нас развязки забыть все — и нашу любовь к свободе, и нашу любовь к народу».

После пожаров Чернышевского арестовывают и обвиняют в подстрекательстве... к крестьянскому бунту, которого он так страшится. Ему приписывают прокламацию «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». 12 июня 1862 года его привозят в Петропавловскую крепость, в одну из приготовленных камер.

Здесь он просидит около двух лет, ничего не признав. Но следствие, тюрьма и несправедливость власти меняют человека. Сидя в сырой одиночной камере, периодически объявляя голодовки и протестуя против режима в крепости, он начинает писать роман. И ненависть к строю, обрекшему его на страдания, тайным огнем освещает его творение. Роман назывался «Что делать?».

Из камеры Петропавловской крепости Чернышевский продиктует целому поколению — что ему делать! И герой романа окажет неожиданное доселе, фантастическое влияние на русскую молодежь.

И ТОТЧАС — ПОВОРОТ!

О чем думал в это время наш реформатор? О том, о чем часто думают все реформаторы: «Зачем я все это начал!!!» Он лихорадочно ищет новых решений.

Но, наполнив камеры в Петропавловской крепости (победа ретроградов!), наш двуликий Янус неожиданно для них остановился. И взглянул совсем в противоположную сторону. И как далеко взглянул!

В то жаркое лето, в дыму столичных пожаров, в разгоравшемся крестьянском бунте и в выступлениях молодежи, Александр вызывает главу Кабинета министров Валуева.

Он приказывает министру в совершеннейшем секрете подготовить следующий проект: назначаемый царем Государственный Совет должен быть преобразован. Он должен стать двухпалатным законосовещательным учреждением с участием выборных депутатов.

Валуев потрясен — это проект первого высшего выборного учреждения в России! Самодержец начинает идти к парламенту, к Конституции!? Но исполнительный Валуев царские приказы не обсуждает, вопросы задает только в дневнике. Человек-флюгер тотчас и с огромным увлечением включается в работу.

И пока усердный министр готовит проект для России, Александр спешит. Он решает опробовать конституционную идею на границах империи.

И брат Костя, и великая княгиня Елена Павловна опять рядом с государем.

«РУССКИЙ ВИТЯЗЬ»

Для «конституционного полигона» он избирает царство Польское и великое княжество Финляндское. До включения в состав России оба государства имели государственное устройство куда более передовое, чем завоевавшая их империя. Они имели Конституцию. Начинает царь с Польши. Он решает резко расширить польское самоуправление — то, против чего всегда восставал отец, так ненавидевший вечно мятежных поляков.

В конце июня 1862 года главный либерал в семье, великий князь Константин Николаевич, отправился наместником в царство Польское — проводить реформу самоуправления.

Но поляки не желают «жалких подачек». Почувствовав ветер перемен, они захотели все и сразу. Они не хотят русского наместника, они хотят независимости.

И вот уже в брата Костю стреляют в театре! К счастью, великий князь легко отделался — пуля слегка задела плечо и повредила золотой эполет с вензелем отца. Великий князь тотчас вспомнил отцовские традиции — покушавшегося немедленно повесили, чтобы другим неповадно было.

Но выстрел оказался только прологом к худшему.

Александр был на балу, когда узнал, что по всей Польше началось восстание. Мятежники образовали национальное правительство и провозгласили независимость. Костя мало подходит для роли жандарма-усмирителя.

Великий князь робко, безуспешно пытается подавить мятеж. Александр был в ярости. И он решил напомнить «неблагодарным мятежникам» времена отца. Он посылает в Польшу генерала Михаила Муравьева.

Муравьев создан устрашать. Огромный, тяжело дышащий, с лицом бульдога и тигровыми глазами. Он — в лидерах той самой «ретроградной партии». В бытность губернатором в западных провинциях, Муравьев беспощадно проводил политику русификации. Один из немногих, открыто объявлял неодобрение реформам нового императора. После отмены крепостного права Муравьев демонстративно вышел в отставку.

Дальнего родственника Муравьева повесили по делу декабристов. И Муравьев справедливо сказал о себе знаменитую фразу: «Я не из тех Муравьевых, которых вешают, я из тех, кто сам вешает». И обещал: «Для меня лучший поляк — это поляк повешенный>>. Муравьев поставил условия: отзыв из Варшавы великого князя и предоставление диктаторских полномочий в Польше. Александр все безропотно выполнил. Муравьев-Вешатель отправился в Польшу -— усмирять.

Стотысячная русская армия под командованием Муравьева наголову разгромила плохо вооруженные польские повстанческие отряды, после чего он начал зверскую «зачистку» Польши. Вешали, отнимали у шляхтичей поместья, высылали в Сибирь целыми семьями, закрывали монастыри, муравьевские солдатики весело, с прибаутками гнали из келий монахов и монахинь, помогавших повстанцам. Было казнено, сослано на каторгу, повешено больше двадцати тысяч поляков.

Несколько тысяч участников восстания сумели бежать в Европу. С польским самоуправлением было покончено. Польша управлялась теперь из Петербурга, русский язык стал обязателен для всех чиновников.

«ПАТРИОТИЧЕСКИЙ СИФИЛИС»

И после всех этих зверств произошло поразительное: Александр вновь почувствовал... одобрение общества!

«Ай да Муравьев! Ай да хват! Расстреливает и вешает. Вешает и расстреливает. Дай Бог ему здоровья», — радостно писал публицист славянофил Кошелев.

Это была древняя нелюбовь православной Руси к католикам-полякам и прошлые обиды. В памяти народной и Смутное время, когда поляки сажали на престол самозваных царей, и время недавнее, когда они сражались вместе с Наполеоном. «Семейная вражда славян между собою» называл Пушкин отношения России с покоренной Польшей. Но Европа отказалась признать муравьевские зверства «семейным делом». Бежавшие поляки рассказывали в Европе о польских ужасах.

Франция, Англия и Австрия, унизившие Россию в Крымской войне, выступили с протестом против зверств в Польше. И тотчас усмирение Польши стало очень популярным в обществе.