Не кусайтесь, господин ректор! - читать онлайн книгу. Автор: Александра Чиликина cтр.№ 49

Еще бы, вы же с ним на всеобщем пытаетесь разговаривать.

— Привет, — тихонько шепчу на змеином, и мальчик тут же вскидывает голову. В его глазах мелькает лучик радости и надежды, но увидев меня, взгляд грустнеет. Тем не менее, на игрушки ребенок обратно не отвлекается, рассматривает меня с искренним любопытством.

— Умеешь говорить? — спрашиваю.

Мальчик слегка мотает головой из стороны в сторону.

— Но меня понимаешь?

На этот раз ребенок кивает.

Ну замечательно.

У меня остался только один вопрос:

— И где у нас мама? — обращаюсь к Андриану уже на всеобщем, едва сдерживаясь от того, чтобы кому-нибудь что-нибудь не сломать в профилактических целях.

— Мама нас навещает редко, — невесело хмыкает мой дракон, — и нашей жизнью особо не интересуется, — поймав мой ну крайне вопросительный взгляд, продолжает: — змеи ветрены. — Пожимает плечами так, словно это всё объясняет.

Ну да. Так и летаем, так и летаем…

— А ты можешь её как-нибудь разыскать? — стараюсь говорить спокойно. — Мне так много хочется ей сказать…

— Может быть и смогу, но не быстро, — Андриан явно начинает что-то заподазривать, — Астра, она просто не склонна к семейной жизни, а Кейн… она сказала, что ему уже ничем не помочь, потому что мальчики змеями быть не могут. Что это отклонение, вырожденная ветвь, уродство… И я отчасти могу понять ее отстраненность: Кейн только выглядит, как почти нормальный, а на самом деле не может ни ходить, ни говорить, ни усваивать новое. Его развитие остановилось где-то на уровне трехлетнего ребенка, и что бы мы ни делали, он не может преодолеть этот рубеж. Кроме того, он плохо усваивает пищу, апатичен и его трудно чем-то заинтересовать. Наш семейный доктор, считает, — Андриан запнулся, — считает, что ему осталось не долго.

Потрясающе.

— А мама значит… — намекающе тяну.

— Нет у нас мамы, Астра, — в голосе дракона впервые проявляется уязвленная злость, — нет, не было никогда и вряд ли когда-нибудь будет.

Удачно я объект охоты выбрала, однако.

— Вот это ты конечно да, — изумленно выдыхаю, не в силах удержаться, — мало того, что мать змея, так еще и жену себе такую же выбрал. Это тебя жизнь ничему не учит или ты у нее такой оптимист?

На меня бросают смурной взгляд.

— Как будто у меня был выбор, — обиженно цедит, а затем немного подумав, добавляет: — что в первом случае, что во втором.

С тем, что выбора у него со мной не было, как и в принципе шансов, я мысленно согласилась. А потом снова перевела взгляд на мальчика, погрузившись в те глубины сознания, откуда меня не выловить даже на тортик.

Аура мальчика была даже в худшем состоянии, чем я предполагала.

Похоже, ей не занимались вовсе.

— Андриан, найди свою мать, пожалуйста, — невнятно произношу, с трудом удерживаясь от того, чтобы не сорваться в шипение, — любыми доступными способами и так быстро, как только сможешь. Желательно сейчас.

— Ты объяснишь? — звучит короткий вопрос.

— Нет, прости, — отвечаю со вздохом. — Найди свою мать, это важно.

— Постараюсь, — если Андриана и обидел мой очередной отказ, по голосу этого слышно не было.

Развернувшись, он быстро вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

— Ну что, почти змей, — улыбаюсь не отрывающему от меня взгляда ребенку, — давай с тобой сыграем в одну игру?

Мысль Кейну понравилась, и он даже с готовностью приподнялся, но слабые ручки не выдержали незначительного веса хрупкого тела, и мальчик снова шлепнулся на ковер, явно больно стукнувшись подбородком. Но не заплакал, лишь грустно нахмурился.

— Можем и лежа поиграть, — через силу улыбаюсь, — у меня фантазия хорошая, я разные игры знаю.

— Не подходите, он боится чужих, — впервые подал голос гувернер, даже немного дернувшись в мою сторону.

Надо же какой смелый… впрочем, нет, это не смелость. Обостренное восприятие с легкостью уловило — этого ребенка любят так, что готовы кидаться даже на неизвестную ядовитую змею ради его защиты.

Это… трогает.

Мало кто в принципе любит змей, а уж тем более готов их защищать.

Кейну повезло.

— Не волнуйтесь, меня он пугаться не будет, — успокаивающе произношу, решив не добавлять, что змеиные дети змей вообще не боятся ни при каких обстоятельствах. Они ими питаются.

А вот другие расы вызывают подсознательный панический страх. Такой вот атавизм, доставшийся нам от эволюции — пока змейки маленькие, они не могут себя защитить, а значит, не должны встречаться с чужаками.

Отвратительная логика, конечно. Мы с семьей, чтобы папе было удобнее на работу добираться, большую часть времени жили на границе королевства, поэтому я уже в семь лет оборотней в соседней деревушке по дворам гоняла, делая очень грозные «пыш-пыш» в их сторону и всячески гордясь тем, что они свой первый оборот только в десять лет совершить могут, а я от рождения та еще змея ползучая.

Впрочем, страшно всё равно иногда было, даже несмотря на все усилия папеньки меня социализировать. Методы у него, конечно, были интересные. Один раз вообще в лес вывез и прям там и оставил… надеюсь, это все-таки были методы социализации, да.

В общем, именно поэтому змеиных детей почти никто никогда не видел и отчасти поэтому змеи считаются такой закрытой расой. Страх он не сразу проходит, к сожалению…

— Красивые игрушки, — киваю на кусочки затупленного стекла, с которыми играл мальчик, — можно?

Кейн неуверенно кивает.

Присаживаюсь на ковер рядом с ребенком и беру в руки один из его кристалликов.

Передавать энергию проще, когда есть что-то, что может выступить проводником. Чаще всего им выступает обычное стекло, которое наверняка использовала и мама Кейна, когда все-таки делилась чем-то с сыном. Отсюда и подсознательная тяга мальчика к красивым блестяшкам.

Она у всех у нас такая тяга.

Поэтому и браслетик брачный отдавать жалко — так блестит, так блестит…

— Не пугайся, хорошо? — говорю ребенку и тут же по капельке начинаю вливать в него свою энергию.

Кейн дергается от неожиданности и непривычности ощущений, а ощущения, надо признать, довольно неприятные для нас обоих. Змеи в целом едят всё, что не приколочено, но вот в обмене энергий куда приятнее принимать участие родственникам или хотя бы родственным родам, но не абсолютно чужим змеям как мы.

Энергия внутри шипит, сопротивляется такому расточительству, от которого потом кушать не перекушать, но всё же усмиряется под гнетом силы воли и перетекает в мальчика, который заметно порозовел от натуги. Его детский организм буквально создан для того, чтобы вот так нагло перерабатывать любой тип энергии, но, во-первых, мою энергию любой никак не назовешь, а во-вторых, Кейн уже довольно взрослый, чтобы так легко с этим справляться.