— Какая красота, — шепчу, обозревая десятки тарелочек, заполненных всеми блюдами, которые только можно представить на завтрак.
Почти прослезилась.
— То есть, когда вы говорили, что вас надо ловить на тортик, это была не шутка, — ректор смотрит на меня так, словно я редкое насекомое, внезапно появившееся на его пороге. Ну ничего, главное, чтобы редкое, главное, чтобы не саранча.
— Ах, — умильно выдыхаю, пробуя на вкус воздушное пирожное с кусочками свежей клубники.
— Кто бы мог подумать, что всё так просто… — удивленно тянет ректор, наблюдая, как я по очереди пробую всё предложенное, и наконец определившись, притягиваю к себе сразу три блюда, уютно свиваясь в кресле. — Буду знать, если вдруг понадобится вас откуда-нибудь выманивать.
— Знайте, — киваю с набитым ртом, — а если вы вдруг захотите провести аналогичный тест насчет обеда и ужина, я вся ваша, можете даже не звать.
— Сами приползёте? — губы ректора начинают подрагивать в намеке на улыбку.
— Угу-м, — важно киваю, причмокивая вкусный кофе и блаженно закатывая глаза.
— Астра, — голос ректора вновь стал серьезным, — я хотел извиниться. Мне не следовало так сильно давить на вас и загонять в угол своими вопросами. Я понимаю, что змеи хранили свои тайны тысячелетиями, и было бы странно, если бы вы так легко мне доверились. Простите. Не хотел вас обижать.
— Изфинения прифняты, — выдаю с набитым ртом, активно приступая к следующему блюду.
Сама решила не извиняться. Во-первых, я идеальна, какие могут быть сомнения, во-вторых, достаточно и того, что я сделала первый шаг, придя к нему плавать.
— Но хочу всё же предупредить, что лорд Андервуд крайне настойчиво добивался от меня выполнения его требования о пропуске в академию.
— И фто? — жую.
— Думаю, вы встретитесь уже сегодня, если его планы внезапно не поменяются.
— Хорофо.
— И вас это нисколько не тревожит? — ректор испытующе посмотрел на меня.
— Нифсколько, я его много раз фидела, ещё один меня не исфуфает.
— Ну раз не исфуфает, то ладно, — ректор, всё так же прищурившись, смотрел.
— А вы пофему не едите?
— Да вот смотрю на вас, и кусок в горло не лезет, — признаться, смотрел он так, что кусок в горло не лез даже мне. — Вы по что рубашку мою украли, невыносимое создание?
— Очень даже выносимое, — обижено журчу, — только что буквально из ванной выносили.
— А рубашку зачем?
— Исключительно чтобы сберечь ваши нервы.
— Ну надо же, вы внезапно начали заботиться о моих нервах… ровно в тот момент, когда их уже не осталось.
— Ничего, наскребете еще чуточку, они начнут саморазмножаться и восстановятся, — оптимистично заявляю, переходя к блинчикам.
— И куда в вас только влезает?
— Я вместительная и запасливая. Вот, видите? — изящно вытягиваю вверх голую ножку, наглядно демонстрируя все свои стратегические запасы на случай голодовки.
— Вижу, — сдавленно выдыхает Андриан, провожая мою ножку враз потемневшим взглядом.
Стоит ли говорить, что к еде он так и не притронулся?
— Я же вас не прокормлю, — звучит десять минут спустя, когда я, чувствуя себя тем пузыриком, который вот-вот лопнет, умиротворенно откидываюсь на спинку кресла.
— А вы откладывайте, господин ректор, откладывайте, — вяло бурчу, борясь с желанием тут же и уснуть, свернувшись в колечки.
— Уже подумываю открывать отдельный счет, — ректор поддакивает, аккуратненько подхватывая меня под локоток и щелчком пальцев открывая портал. — На построение опоздаете, Змеиная.
— А что мы будем строить? — безынициативно интересуюсь.
— Ряды страждущих к обучению, — охотно поясняют мне, — учтите, в случае прогулов будете отрабатывать, лорд Андервуд отсутствие дисциплины не терпит.
— Те-е-ерпит, — легкомысленно тяну, махнув рукой и параллельно сладко зевнув.
— Не советую всё же проверять, — ректор хмыкает, — ползите уже, Змеиная.
— А поцеловать на прощание? — хитро вредничаю, совсем не желая покидать такое теплое местечко, где меня еще и вкусно покормили. Всё-таки, есть какой-то смысл в том, что папа периодически называет меня Барсиком…
Но вместо того, чтобы снова сурово отшутиться, ректор без всякого предупреждения внезапно хватает меня в охапку, прижимает к себе моё безвольное тельце и крепко-крепко целует.
— Угумк, — пищу что-то неопределенное, чувствуя, как расплавляются мозги и перестают держать ноги от такого напора.
Но поцелуй длится всего несколько секунд, затем меня резко отпускают и вероломно запуляют в портал, не забыв при этом шлепнуть по неугомонной попе.
Вываливаюсь!
Вываливаюсь из портала прямо на пол, шокировано пытаясь собрать в кучку не то что конечности, да хотя бы глаза.
Уф-пуф-хуф.
Вот это я позавтракала.
Глава 9
— Как ты думаешь, я хорошо выгляжу? — Мила крутится перед зеркалом, совершенно игнорируя мой разобранный вид.
— Хорошо, — рефлекторно отвечаю, тут же спохватываясь: — а почему ты хорошо выглядишь?
Подруга обиженно надувается.
— Я что, по-твоему, не могу хорошо выглядеть?
— Можешь, но до этого не пробовала, — бурчу, забираясь на кровать в поисках расписания. Не то чтобы оно должно там лежать, но я трезво оцениваю себя: шансов найти его на кровати куда больше, чем где-нибудь на положенном ему месте.
— А вот теперь пробую: смотри какое платье купила, — Мила кружится передо мной так, чтобы я оценила её со всех ракурсов, — и не вздумай иронизировать, сама же учила любить себя, ценить и баловать.
Хмыкаю, протягивая руку к её воротнику.
— Уроки все-таки прошли даром, — отрываю бирку и оглядываю её в поисках цены, — совсем ты себя не ценишь, — присвистываю, видя смехотворную сумму.
Мила вырывает у меня бумажку.
— Сколько накопила, столько и потратила, — обиженно бурчит, возвращаясь к зеркалу. — Да что ты там опять потеряла, — восклицает пару минут спустя, — если опять свои орешки, учти, в третий раз тебе их искать не буду!
— Нет, в этот раз я запомнила, куда их спрятала. А вот где моё расписание… — с любопытством исследователя переворачиваю матрас и тут же кладу его обратно. Нет, к таким тайнам мироздания, которые творятся под ним, я пока не готова.
— С каких пор тебя интересует расписание? До этого ты просто ходила туда, куда я тебя привожу.
— С тех самых, как в академии решил появиться мой папенька, — полузадушено шиплю из-под кровати и тут же слышу, как сверху что-то падает. Надеюсь, это не самооценка Милы. А то я устала её поднимать.