Стань моим монстром - читать онлайн книгу. Автор: Надежда Олешкевич cтр.№ 49

- Зачем ты так? – громко возмутилась девушка.

Замечательно. Из-за тебя, зверюга, я не могу дышать. Так еще и ругаешься на меня.

С трудом удалось выхватить частичку воздуха. Я лежал с закрытыми глазами, не желая никого видеть. Даже если поднимусь, то не смогу продолжить драку с кентавром. Тем более тот прижимает своей конечностью мой живот к земле. Не приятно быть поверженным.

- Ох ты. Кира, извини, - рядом послышалось какое-то шевеление.

Мне показался стон. Повернул голову и увидел, что девушка лежит скрючившись на траве. Она прижимала руку к груди, усиленно пыталась сделать хоть малейший глоток воздуха. Словно Ее ударили так же, как и меня.

- Что надо делать? – наклонился к Ней кентавр, перестав держать меня копытом.

- Выле… чить Ари…, - и Накира показала на меня пальцем.

Это сон…

Глаза специально прикрылись, чтобы не видеть этой картины. Меня словно разыгрывали, снова подсмеивались. Эти двое явно давно знают друг друга и умеют работать в паре.

Но, на удивление, почувствовал, как с меня снимают тунику. Заметил море ненависти по отношению к себе от четвероногого, делающего это.

- От.. вернись, - еле выговорила Она.

А я все равно смотрел. Видел, как Накира с трудом снимает штаны и рубашку. Как долго отдыхает, прижимая руку к груди. Как собирается снять белье, но замечает мой взгляд.

Она безмолвно возмутилась. Хотела что-то сказать, но только часто пыталась вздохнуть, примерно так же, как это делал я. Накира покачала головой и медленно отвернулась.

Глаза все-таки пришлось закрыть. Не потому, что не хотелось вновь смотреть на девушку. Видеть именно гатагрию не было никакого желания. Даже поднял руку, пытаясь отогнать зверя, но не смог.

По груди провели чем-то шершаво-мокрым. Язык несколько раз дотрагивался до моего тела, вызывая волны отвращения. Как бы не хотелось, но боль отступала. Мне было противно излечиться именно благодаря черному монстру, кем бы он не являлся в другом своем виде.

- Все, - прошептал вскоре приятный мягкий голос надо мной.

Потом почувствовал жар, исходящий от прикосновение маленьких пальчиков к моей груди. Не было сомнения, что они проверяли былую рану, которую больше не чувствовал.

- Кира, - второй голос отличался своей грубостью и необычным выговором согласных букв.

- Что?

Я открыл глаза, тоже вопросительно смотря на кентавра. Моя рука приподнялась, намереваясь накрыть Ее пальцы. Но вовремя одернул себя и просто лежал, чувствуя себя в высшей степени неуютно.

- Убери от него руку.

Чуть не засмеялся вслух от этой фразы. Забавно, что кентавр не разрешает дотрагиваться девушке-зверю до меня.

Вскоре почувствовал, как прекратились разливаться волны жара по всему телу. Я сел, выискивая свою одежку.

- А теперь притронься снова, - новые указания были удивительнее предыдущих.

Мой рот сам открылся, желая выплеснуть накопившиеся возмущения. Но так же и закрылся. Я перехватил Ее руку, не давая дотронуться до своего плеча. Покачал головой и отпустил, сразу же вставая на ноги.

Они о чем-то начали переговариваться. Я, в свою очередь, натянул тунику и пошел искать кортик, который потерял при полете.

Вскоре собрал все вещи, намереваясь отправляться в путь. Ну и пусть уже стемнело, солнце стало всего лишь воспоминанием, а лунного света еще стоило подождать. Я ощущал нужду двигаться, это стало просто жизненно необходимо. Особенно после произошедшего. Специально не замечал их. Помнил о потребности в девушке, о проклятии, но загонял эту мысль далеко в закрома разума. Просто чтобы ощутить выдуманную свободу. Всего лишь забыть о статусе куклы.

- Арикан, - позвал меня кентавр.

Мы не знакомы. Я тебе своего имени не называл. До свидания.

- Иди сюда, пожалуйста, - женский голос вновь воздействовал, подавляя мои желания.

Само нутро жаждало выполнить просьбу, не отказываться, подойти незамедлительно. Пришлось сжать челюсти и приблизиться к ним.

Кентавр развеселился. Такое ощущение, что он понял причину, по которой я подошел. Будто знал о невозможности не сделать, как Она хочет. Словно тоже видел куклу, в которую меня превратили.

- Кира пойдет с тобой, - начал говорить кентавр.

Неужели! Я так рад. Что сделать в знак благодарности, о величайший из существ?

Не поджал бы губы, то весь этот яд точно вылился бы наружу.

Эта парочка сидела на траве, смотря снизу. Их явно не интересовало мое мнение. Плевали они, хочу ли я с Ней идти.

- Но на некоторых условиях, - продолжил четвероногий, но потом повернулся к Накире: - Хотя знаешь, он и так вы…

- Каких? – прервал я его.

Мне до сих пор кажется, что девушка не догадывается о своей способности управлять. И не надо посвящать Ее в эти тонкости.

- Ты ведь уже понял, что сделаешь…

- Каких? – снова не дал договорить.

Интереснее другое – как ты понял, копытный?

- Но ты и так на все согласишься, - надсмехался надо мной кентавр.

- Хавид, хватит, - мягко попросила девушка.

- И что бы ты без нее делал? – наигранно вздохнул человекоподобный.

- Жил.

Не трудно было представить, как это смотрелось со стороны. На моем лице не могло отобразиться ни единой эмоции, особенно сейчас, когда присутствует лишь отвращение и желание расстаться с парочкой. Каменное лицо, как у отца, слегка поджатые губы и холодный взгляд, который трудно заметить в темноте.

Я видел, как девушка с трудом подавила расстроенный вздох, а кентавр нахмурился. Они долго переваривали одно простое слово. Оценивали его. Надеюсь, в полной мере поняли мое отношение к сложившейся ситуации.

- Вы связаны, - кентавр посмотрел на меня с укором. – И не только проклятием, - последнее было сказано Накире.

- Если хочешь читать длинное наставление, то без меня, - на этот раз я заложил руки на груди.

- Зря ты так, - покачал копытный головой.

- А что предлагаешь? Слушать кентавра, напавшего на меня?

- Да. Я живу дольше, знаю больше и вижу дальше, - тот начал подниматься, снова возвышаясь надо мной.

- Уверен? – и хмыкнул. – Правильно ли ты используешь знания? А дальновидность… Недавно совсем мы стали свидетелями ее опровержения.

От четвероногого послышался злобный рык.

В темноте оставались заметными только темные очертания. Ни выражение лица, ни взгляд стали неуловимыми. Из доступных инструментов определения реакции остался лишь звук и движения тела.

- Человек! Ты забываешься, - снова послышалась угроза.